Здесь, на знакомых тротуарах... (СИ) - Кащеев Денис - Страница 17

– Умница, Милка, – похвалила Яга банщицу после сочного Ивáнова «ни жив не мертв». – Теперь ступай, оденься на выход, а мы с добрым молодцем покамест наедине побеседуем.

– Да, хозяйка, – поклонилась женщине Милена, сверкнув едва не вывалившейся из полурасстегнутого халатика красотой – и удалилась.

– А ты присядь – в ногах правды нет, – проговорила Яга уже юноше. – В седалище ее, конечно, тоже не особо много, но то такое…

Юноша опустился на скамью за стол, сама хозяйка устроилась напротив.

– Ну что, касатик, к делу? – спросила она – должно быть, чисто для проформы.

– Пожалуй, – с готовностью кивнул Иван.

– Сперва расскажу тебе кое-что о Жар-Птице, – начала все же издалека Яга. – В мифах да сказках о ней чего только не говорится, но почти все – красивая выдумка. Дело в том, что, на самом деле, Птицей Жар не рождаются. В нее воплощаются или, как это еще иногда называют, преображаются. Вот представь: живет себе смертная девушка, не тужит, с виду – абсолютно такая же, как все… И вот однажды, в день своего восемнадцатилетия: хлоп! И вмиг перед нами уже не человек – а прекрасная Жар-Птица!.. Ну, то есть это раньше было «хлоп» и «вмиг», – вздохнула рассказчица. – А нынче то ли экология подкачала, то ли девицы пошли не те, но преображение стало даваться им нелегко. В жутких муках воплощаются – те, что их переживают. А иные, бывает, и вовсе гибнут, так и не став Птицей Жар. Улавливаешь, к чему я? – воззрилась она на собеседника своими жуткими очами.

– Пока не совсем, – вынужден был разочаровать ее юноша.

– К тому, что в сей суровый век нарождающейся Жар-Птице крайне необходима этакая повитуха. Та – или тот – кто вовремя напоит целебным отваром, заговор нужный прочтет, да и от алчных хищников защитит! Специалистов таких на Руси по пальцам одной руки можно счесть! И скажу без ложной скромности: я из них – лучшая! – в голосе хозяйки отчетливо проступили горделивые нотки. – Кащей – он, конечно, кое-что умеет. Мара, бывшая его, тоже, говорят, обучена. Мороз, коли захочет, справится. Ну, может, еще Майя Златогорка преуспеет – ежели теорию повторит да на синичках сперва потренируется. Но все они тут мне не чета! Моя тема, в общем!

На пару секунд хозяйка умолкла, затем продолжила:

– Казалось бы, все просто: сыскать призванную переродиться красну девицу – вычислить ее непросто, но, в принципе, возможно: хоть по звездам, хоть по гуще кофейной, хоть картишки раскинув – а после хватай и беги… В смысле, пригласи к себе и помоги бедняге воплотиться. Но нет! – широко развела Яга руками. – Нельзя так! Не впрок подобное пойдет ни тебе, ни Жар-Птице! Привести девицу к повитухе непременно должен особый человек, герой-проводник. Не абы кто – своего рода избранный, прости уж за затасканное смертными словечко. Который, в свою очередь, тоже должен объявиться в нужном месте сам, своей волей. Вот как ты, касатик, ко мне пришел…

– Ваня, ты волшебник! – кисло усмехнувшись, обронил юноша.

– Ну, до волшебника тебе еще расти и расти, – бросила хозяйка. – Но проводник из тебя готов!

– И теперь я и должен поймать для вас Жар-Птицу? – понял наконец юноша.

– Вроде того. Силой полонить, хитростью заманить, добром уговорить – это уж как получится у тебя. Лишь бы заполучить. Приведешь ее ко мне – и, считай, первое перо твое, заслужил! Главное, управиться со всем ты должен еще сегодня – до полуночи. Завтра нужной нам девице как раз исполнится восемнадцать, и вмешиваться станет поздно!

– То есть вы ее уже нашли? – уточнил Иван. – Эту завтрашнюю именинницу? И покажете мне?

– Да говорю же, не положено мне ее искать! – рассердилась его непонятливости хозяйка. – Нет, бывает так, что, встретив проводника, разом выходишь и на саму Птицу Жар. Но к добру ли, к худу ли – у нас с тобой не тот случай. Так что я знаю лишь срок – который, к слову, неуклонно истекает. А остальное – уже твоя работа!

– И как же я тогда… – начал было юноша.

– Ты – проводник, – перебила его Яга, угадав вопрос. – И сейчас, накануне перерождения девицы, сам того не понимая, тянешься к ней всеми фибрами своей души. Осталось этот бурный порыв уловить, очистить от шумов – и наглядно выразить. На что у нас специальные средства имеются, – запустив руку в карман спортивного костюма, хозяйка достала оттуда серебристый шерстяной клубок и почти торжественно выложила тот на стол перед Иваном. – Вот, держи. Как выйдешь на улицу – брось его наземь и прикажи: «Клубочек, веди!» Он покатится – за ним и поспешай! Запомнил?

– Запомнил, – кивнул юноша.

– Особых осложнений не предвижу, – подытожила его собеседница. – Но на всякий случай все же отправлю с тобой Милку. Коли что – подстрахует, ей не впервой! Но ты, Ваня, главное, сам не оплошай! Упустишь Жар-Птицу – второго шанса у тебя почти наверняка не будет! А проводнику, провалившему миссию, не позавидуешь!

– А что тогда случится? – нахмурился юноша.

– Не только матери недужной не поможешь, но и сам смертию умрешь – однако не сразу, сперва муку претерпишь лютую! Таков уклад!

– Хм… А нельзя было с этого начать? – похолодев, сердито выговорил Иван. – Нечестно как-то получается, нет?

– А что, не подписался бы тогда? – хмыкнула хозяйка.

– Подписался бы… – подумав, признал юноша.

– Ну и к чему тогда эти разговоры про «нечестно»? – грозно сверкнула Яга мертвыми белками.

– Простите, – сжавшись, поспешил буркнуть Иван. – Не подумав ляпнул!

– Проехали, – разом смягчившись, отмахнулась его собеседница.

На этом «предполетный» инструктаж и был, по сути, завершен.

Иван

«На выход» Милена и в самом деле приоделась. Хотя другая бы так, наверное, могла раздеться. Юбка девицы заканчивалась, должно быть, аккурат там, где начинались ее ноги, да еще и имела небольшой разрезик сбоку, а легкомысленный топик обещал куда больше, чем скрывал. Дополняли боевой наряд спутницы Ивана розовые босоножки на высоченных тонюсеньких шпильках.

Слов нет, выглядела Милена крышесносно. Не удивительно, что на улице на нее оглядывались. Старушки – с искренним возмущением, девушки и молодые женщины – часто с плохо скрытой завистью, «сильный пол» где-то лет от двенадцати и до упора – разве что слюни не пуская.

Толика этого навязчивого интереса доставалась и Ивану – но на него, понятно, посматривали уже иначе. Мужики, по большей части – непонимающе-неприязненно: за что, мол, этому лоху такое счастье? А некоторые дамы – будто бы сочувственно почему-то.

Не зная, куда деваться от этих назойливых взглядов, все свое внимание юноша постарался сосредоточить на серебристом клубочке, неспешно катившемся впереди. Сказочный навигатор, кстати, вел себя просто образцово: далеко не отрывался, строго держался тротуара, а проезжую часть пересекал либо по подземным переходам, либо на зеленый сигнал светофора. Лишь однажды, когда с соседней крыши на него внезапно спикировала ворона, клубочек резко метнулся в сторону и рванул наутек, вынудив Ивана и Милену со всех ног броситься в погоню. Но вскоре остановился, зигзагом подкатился к юноше, виновато – выглядело это именно так – потерся о его кроссовку, после чего дисциплинированно вернулся на прежний маршрут.

А вот спешившие мимо прохожие, как уже было сказано, нашу парочку взорами не пропускавшие, чудесного клубочка на асфальте словно и не замечали – в отличие от той вороны.

– Они что, его не видят? – не удержавшись, поинтересовался Иван у спутницы.

– Смертные? – переспросила та. – А что они вообще видят?! – бросила с усмешкой, будто бы что-то цитируя, но откуда фраза – юноша не припомнил.

– Но я-то вижу! – подчеркнул он.

– Так он же на тебя настроен! Ну и главное: ты уже не простой смертный! – заявила на это девица.

– А какой? – растерялся Иван. – Бессмертный?

– Разбежался! Из постоянно живущих в Яви – ну, в смысле, на белом свете – по-настоящему бессмертный – только Кащей, – принялась объяснять ему Милена. – Это, конечно, не считая… – она не договорила, неопределенно показав глазами куда-то в сторону. Юноша проследил за ее взглядом, но не увидел там ничего примечательного – если, конечно, не считать яркого билборда социальной рекламы с цитатой Президента Сварожича. – Хотя даже у Кащея теоретически имеется уязвимость, – продолжила между тем его спутница.