Ведьма носит Reebok - Первухина Надежда Валентиновна - Страница 16

• Предыдущая
• 16/67
• Следующая

– Как мы покинем дом, когда за ним, возможно, ведется наблюдение? Все так же, из кладовой. Оттуда мы телепортируемся прямо в центр Оро, на площадь святой Вальпурги. А дома оставим мороков.

Тетя достала из хлебницы две плюшки, капнула на одну своей кровью, заставила меня проделать то же самое с другой плюшкой, и плюшки превратились в мороков, достаточно убедительных, чтобы сбить с толку даже самого умного убийцу.

– Так, теперь ставим защиту на весь дом, – пробормотала тетя.

– Вуф-вуф.

– Не насмехайся, я поставлю такую, что даже этому таинственному убийце она будет не по зубам. Я все-таки Анна Гюллинг, а не какая-то там топ-модель!

Это уж точно. Кем-кем, а топ-моделью моя тетя никогда не была. Ну разве что в ранней молодости…

Тетя (точнее, ее морок) старательно поставила защиту, мы вошли в кладовую, вступили в начерченный на полу магический круг…

Тишина.

Темнота.

Ветер треплет мою шерсть, и я ощущаю, как от меня пахнет псиной. Ужас!

…И вот мы уже на площади святой Вальпурги. Здесь малолюдно, в основном гуляют мамаши с колясками да редкие парочки пристраиваются пообниматься возле фонтанов. Иногда процессии молодых ведьм нарушают общее спокойствие тем, что приходят к памятнику святой Вальпурги и приносят у подножия жертвы. Магистрат Оро запретил приносить в жертву животных, поэтому лягушки и кроты счастливы, а в жертву приносятся цветы, свечи и сладости.

– Переходим на телепатическое общение, – заявила тетя. – Иначе нас могут неправильно понять.

Телепатия так телепатия, хотя я не понимаю, чего необычного в том, что человек разговаривает со своей собакой.

Мы прошли по улице Супримад, затем с перекрестка свернули на улицу Святого Сердца, а потом уж, пройдя ее до конца, оказались нос к носу с улицей Лагримас, где находился нужный нам магазин хозяйственных товаров сеньора Хуана ла Барки. Магазин мы нашли сразу. Скромный, но симпатичный, под старинной вывеской, с выставленными в окошках товарами.

«Веди себя, как положено приличной собаке», – протелепатировала мне тетя.

«А как это?» – протелепатировала в ответ я.

«Поменьше лай и не вздумай задирать лапу!»

«Но, тетя, я же не кобель!»

«Все равно. Предупреждение не помешает».

Мы вошли в магазин. Над дверью сентиментально звякнул колокольчик. Я огляделась. Магазин был небольшой, скорее лавка, чем магазин. Битком набит товарами, и казалось, что стоит тронуть хоть одну коробку или набор отверток, как хрупкие построения из различных товаров рухнут и погребут под собой хозяина.

Тот уже, кстати, спешил к нам, зазывно улыбаясь. Это был крепкий мужчина-человек (что удивительно в колдовском городе Оро) со смуглым лицом и такими же смуглыми, заросшими черными волосами руками. Глаза его напоминали маслины, а брови срослись на переносице. Из таких выходят хорошие вервольфы, но я чувствовала, что магией здесь и не пахнет.

– Чем могу служить? – спросил Хуан ла Барка у моего хозяина (тьфу, тети, тети!).

– Мне нужны гвозди, – басом сказала тетя.

– Вам какие – мелкие, побольше?

– Побольше, чтобы скреплять стены.

– Для этого пользуются дюбелями… Вы уверены, что вам нужны именно гвозди?

– Да. Большие крепкие гвозди.

– Тогда вам подойдет пятый номер. Совсем недавно я получил партию, но они так быстро расходятся… Так, где же они у меня?

Господин Хуан пропал под прилавком. Его присутствие выдавал лишь периодический шум и погромыхивание, производимые различными видами товаров. Наконец господин Хуан появился из-под прилавка. В руке его была промасленная коробка с черными рунами на крышке.

– Вот они, – сказал господин Хуан. – Гвозди номер пять. Как ни странно, у меня осталась последняя коробка. Их стали хорошо разбирать.

Я тихо зарычала. Тетя немедленно задала вопрос самым что ни на есть равнодушным тоном:

– И кто же у вас покупает такие большие гвозди?

Господин Хуан почесал затылок и положил коробку на прилавок:

– Как ни странно, сударь, но эти гвозди у меня покупают все больше дамы. Да какие представительные!

– Что вы говорите?!

– Да! Одна дамочка купила на прошлой неделе несколько коробок. Я ее запомнил, потому что она расплатилась наличными.

– А в этом есть что-то особенное?

– Конечно. Все давно пользуются кредитной карточкой! Даже удивительно, чтоб у такой высокой представительной женщины не было карточки…

– А она блондинка или брюнетка, не припомните?

– Как же, помню, жгучая брюнетка. Я еще подумал: какие роскошные волосы!

– Понятно, – сказала тетя. – Интересно, зачем даме понадобилось столько гвоздей?

– Я тоже поинтересовался.

– И что же она ответила?

– Для ремонта, говорит. Я, говорит, женщина одинокая, мне самой приходится заботиться о благоустройстве своего жилища.

– Да, сейчас сезон ремонтов…

– Ваша правда, сударь. Но одна женщина у меня скупила столько гвоздей вовсе не для ремонта.

– А для чего же? – напряглась тетя.

Господин Хуан поманил к себе долговязого «мужчину» пальцем и прошептал тому на ухо:

– Она человек искусства! Ей эти гвозди нужны для скульптуры!

– Не может быть, – сказала тетя.

Я тоже не поверила. И тихо гавкнула.

– Какая у вас прекрасная собака! – обратил на меня внимание господин Хуан. – Неужто оборотень?

– Нет, просто собака, – сказала Анна Николаевна. – Редкая порода. Так мы забираем коробку? Я, кстати, тоже плачу наличными. Такая у меня причуда.

– Главное, чтобы мне не остаться внакладе, – лучезарно улыбнулся господин Хуан. И тут над дверью его магазина звякнул колокольчик, возвещая о том, что появился новый посетитель.

– Добрый вечер! – звонким, певучим голосом возвестил о себе посетитель.

Точнее, посетительница.

Мы обернулись, разглядывая ее, а господин Хуан буквально распростер руки в объятиях:

– Добро пожаловать, госпожа!

К прилавку стремительно, так, что у меня шерсть колыхнулась, подошла высокая стройная супербрюнетка в кожаных обтягивающих штанах, высоких сапогах и сногсшибательной свободной блузе. Полную прозрачность блузы несколько скрадывали кусочки горностаевого меха, нашитые. там и сям. Там и сям у брюнетки тоже все было очень внушительно. А возраст… Возраста она не имела, была молода и прекрасна. И очаровывала с первого взгляда.

– Какая прелестная собака! – воскликнула брюнетка и смело потрепала меня по голове.

У меня что-то перемкнуло в мозге. Я заскулила и потерлась мордой о ботфорт красавицы. Тетя с недоумением на меня посмотрела, полагая, очевидно, что это был какой-то мой тактический ход.

А не было никакого тактического хода! Я влюбилась! Честное слово! Я с первого взгляда влюбилась в эту богоподобную фигуру, в это облако волос, в слегка бледное лицо с чувственными губами и роскошными изумрудными глазами. Я сразу поверила в то, что это не убийца, не наша потенциальная «клиентка»!

Я еле подавила в себе желание упасть на спину, задрав все четыре лапы, и подставить незнакомке брюхо, чтоб она его почесала хотя бы носком своего ботфорта. Собрала остатки всего моего достоинства, так сказать.

Красавица между тем игриво оперлась о край прилавка господина Хуана. Тот покраснел (господин Хуан, а не прилавок) и стрельнул глазами по горностаю. Еще бы. Такой вид открывался…

– Что угодно госпоже? – подобострастно спросил господин Хуан.

– Как всегда, – просияла улыбкой та. – У меня закончились гвозди. На самом важном месте. Будьте добры коробку пятого номера. Пожалуйста.

Я шкурой ощутила, как напряглась тетя. Это раз.

Я увидела, как стремительно побледнел хозяин магазина. Это два.

И, по-моему, у меня блохи. Это три.

– Госпожа, – тихо и виновато заговорил Хуан, – прошу прошения, но буквально минуту назад я продал последнюю коробку гвоздей номер пять.

Красавица сложила губки разочарованным бантиком. А потом сказала:

– Дело всей моей жизни летит насмарку. Кому вы продали гвозди, Хуан?

• Предыдущая
• 16/67
• Следующая