"Фантастика 2024-17". Компиляция. Книги 1-19 (СИ) - Зотов Георгий Александрович "Zотов?" - Страница 15

– Ты! Ты мне всю жизнь испортил, ты испортил жизнь всей семье. Из-за тебя умерла мать, все детство я должен был с тобой сюсюкаться, теперь отец остался нищим, потому что вылечил тебя. Для чего, какой от тебя прок? Ты думаешь, что кому-то нужен? Думаешь, Нейла ответит тебе взаимностью? Да-а, я видел, как ты на нее смотришь. – Он захохотал. – Придурок, глянь на себя в зеркало, как была идиотская рожа, так и осталась.

Он наклонился ко мне поближе, нажав сильнее на меч, тихо сказал:

– А вот я с ней обязательно покувыркаюсь, когда подрастет. Как жаль, что это не настоящий меч.

Алехар резко отбросил оружие в сторону и ушел. Я вскочил, судорожно сжимая одной рукой – меч, другой – горло.

– Может, ты на безоружного кинешься? Хотя тебе позволено, ты же дурак. – Он остановился, повернулся ко мне лицом и развел руки в стороны.

Постояв три удара сердца, захохотал, зашел на конюшню. Через какое-то время выехал на лошади и сразу пустил ее в галоп.

Из дома выбежал отец:

– Щенок, успел уехать. – Он подошел ко мне. – Я все видел из окна, не успел. Что он тебе сказал?

– Не знаю. Наверное, правду.

Отец молча постоял рядом, потом поднял меч, брошенный Алехаром.

– У тебя очень резкие предугадываемые движения. Повторяй за мной.

Он начал плавно двигаться. С каждым ударом сердца движения становились быстрее, превращались в танец, мне казалось, я слышу ритм, медленный и в то же время торжественный. С неба упали первые капли дождя.

Отношение к Нейле у меня немного изменилось, но она смогла уловить. Нет, это была не злоба, это было бессилие перед обстоятельствами. Алехар прав, мое лицо, как, впрочем, и тело, несло печать болезни. Я просто выискивал для себя в отношениях с девушкой какие-то штрихи, которые могли бы означать ее неравнодушие ко мне. Брат открыл мне глаза. Я даже мер пять покрутился у зеркала, что только усугубило падение моего мнения о своей внешности, просто раньше я об этом не задумывался. Казавшиеся маленькими на щекастом лице глаза были расположены слишком широко, толстые губы на почти круглой физиономии делали меня похожим на владельца мясной лавки на базаре, который вызывал у меня отвращение. Возможно, Нейла любила меня, любила как брата, но мне этого было мало.

Вечером девушка провела последний осмотр. Последний, потому что каникулы заканчивались. Инициации не произошло.

На следующий день она уехала. Мне стало легче.

После отъезда Нейлы жизнь нашего маленького мирка в свое русло уже не вернулась. Отец объявил об отъезде из города, правда, куда едем, не сказал, поэтому все занялись приготовлениями. Вернее, занялись Лекам и отец, они постоянно куда-то пропадали. То вопросы по продаже дома решить, то остатки товара в соседнюю лавку продать, то расторгнуть договор с арендодателем лавки, а еще кибитку купить, деньги за дом в банк отнести, припасы приобрести и так далее. А мы с орком занимались боем на мечах и хозяйственными вопросами. Храм меня быстро приписал к кухне, а сам взял на себя колку дров, ношение воды и порядок в доме. Сначала мне это показалось справедливым, но, когда услышал: «Зачем наводить порядок, если скоро уезжаем, вот новые хозяева пусть и наводят», – попытался переиграть разделение обязанностей, на что получил ответ:

– Мы не женщины, чтобы менять свое мнение каждую часть времени.

Пришлось смириться.

Неприятности настигли нас на третий день, когда сборы были уже почти закончены. Мы вчетвером пошли в канцелярию графства, где должны были выправить для меня документы. Так как мне исполнилось семнадцать кругов, из документов отца меня надо было вычеркнуть и получить свои. В канцелярии собралась куча народу, стоял галдеж. Кто-то ругался с писцами, доказывая, что граница его участка проходит по территории соседа, кто-то, молча присев на скамью, ждал очереди. Отстояв часть времени, мы без проблем получили документы и, протиснувшись через толпу, пошли на выход. На крыльце канцелярии я и сам не понял, как столкнулся с дворянином.

– Ты что, навозная куча, не видишь, куда идешь, да я тебе плетей всыплю!

Он замахнулся на меня невесть откуда взявшейся плеткой, но опустить ее не успел, Лекам перехватил руку.

– Ты что, мразь, знатного человека хватать…

– Лекам эль Лоренс! Можно узнать, с кем имею честь говорить?

– Сортос эн Мориан. – Дворянин побледнел.

– Этот молодой человек мой друг, и я в своем праве заступиться за него и принять вместо него ваш вызов, но, поскольку вы успели оскорбить и меня, назовите место и время.

– Завтра в первой четверти дня, ристалище у северных ворот.

– Буду.

Мы удивились реакции обычно хладнокровного Лекама.

– Что на тебя нашло? – спросил отец, когда все с трудом втиснулись в двуколку.

– Да он уже мер десять вокруг нас в канцелярии терся. Я бы его не заметил, но он сначала меня толкнул, пока подбирался к Норману. Потом попытался столкнуться с Норманом, в первый раз тот, молодец, увернулся, но наглец спустя меру вновь подошел к парню, правда, его ненароком прикрыл Храм. В общем, он целенаправленно искал конфликта с твоим сыном. Правда, спустя пять мер исчез.

– И ты решил дать ему повод для поединка?

– Надо было дать ему высечь Нормана около канцелярии? Или ты думаешь, он бы на этом остановился и не вызвал стражу, объявив, что простолюдин его оскорбил? Кто-то целенаправленно пытается нас задержать, и если бы Нормана забрала стража, это удалось бы. А так предъявить этот Мориан ничего не мог, поскольку я на правах дворянина взял на себя ответственность, и мы завтра же после дуэли и уедем.

– Приостанови, Храм. – Отец выпрыгнул из двуколки.

– У меня есть еще одно дело.

– Может, я с тобой на всякий случай?

– Сам разберусь.

Вечером Лекам, сидя на крыльце, чистил свой клинок. Я подсел рядом:

– Лекам, ты уверен, что победишь его, ты ведь его не знаешь?

– Я за ним наблюдал в канцелярии, он дуэлянт, не воин. Конечно, сложно определить мастерство человека, не проведя с ним схватки, но, думаю, со мной ему не повезет. Тем более что все равно деваться некуда, не бежать же с позором.

– А почему ты этот меч взял, у тебя же есть магический?

– Нейла рассказала?

– Да, – сдал я без зазрения совести подругу.

– Вот стрекоза. На дуэли нельзя пользоваться никакими магическими предметами.

– А если ты маг, вернее, был бы им, то есть…

– Да понял я. Тоже Нейла рассказала?

Я кивнул.

– Ну это другой разговор, своей силой можно пользоваться сколько угодно, она же богами дана. Только мага вряд ли кто на дуэль вызовет, разве что другой маг, а так смертельно опасно.

– А одаренных?

– Бывает, вызывают, если одаренный из знати, титул ведь им не дают.

– Но ведь ты ему назвался, и он слышал приставку «эль», значит, считает тебя магом, но все равно согласился на дуэль?

– Я рассчитывал, что он откажется, но, как видишь, согласился. Вернее всего, он или самоубийца или профессиональный бретер, среди безземельных баронов много таких, и отказ от вызова для него равносилен потере источника дохода. Хотя истинную причину знает только он.

– Но выглядел он испуганным.

– Завтра будет смелее, за вечер постарается обо мне что-нибудь раскопать и узнает, что я выгоревший.

Рано утром всех разбудил Храм, мы позавтракали, сгрузили нехитрый скарб в кибитку, правда, набралось его не так уж много, но Храм старательно разложил и расставил все по бокам повозки. После чего тронулись в сторону северных ворот. Лекама уговорили для поднятия статуса ехать на моем Аравине, хотя он отвечал, что плевал на условности. По дороге завезли ключи новому хозяину дома, который за цену ниже нормальной как минимум на треть выкупил его у нас.

К ристалищу подъехали в конце первой четверти. На огороженной арене, судя по трибунам, в разное время исполнявшей разные функции, было довольно людно, около тридцати разумных стояли, разделившись на три неравномерные группы. Одну из них представляла троица карликов, самый высокий из которых был на голову ниже человека среднего роста, а уж орку вообще достигал только груди. Ристалище для боев покрывал белый песок.