Междумирье (СИ) - "Akku" - Страница 14

***

Кажется, деканы специально выбрали себе кабинеты недалеко от входа в помещения своих факультетов. Так, Макгонагалл поселилась в полсотни метров от входа в башню Гриффиндора на восьмом этаже, Флитвик преподавал на седьмом, недалеко от башни Когтеврана, Снейп — в подземелье, а профессор Стебель — около входа к барсукам на первом этаже.

Урок в подземелье, наполненном коптящими котлами и всякими баночками по стенам начался с эффектного захода профессора в свой кабинет. В реальности это выглядело еще круче, чем я запомнил. Пламенная речь, на этот раз не прерываемая Гарри Поттером (то есть мной), так как я сидел и слушал профессора, переросла в опрос класса по базовым темам первого года. В принципе, многие уже успели пообщаться со Слизерином на обеде и были готовы к подобному тестированию.

Однако, как бы то ни было странно, больше половины нашего курса почти ничего не знали. Ни о зельях, ни о материалах. Так что, когда очередь дошла до меня, я сумел неплохо впечатлить Снейпа и даже не потерял баллов.

— Мистер Поттер, наша новая знаменитость, — обратил на меня внимание летучий мышь в мантии. — Скажите, какая разница между аконитом и борецем?

— Никакой, сэр, это одно и тоже.

— Хорошо, а где я могу найти безоаровый камень?

— В желудке козы, питающейся волшебными травами, сэр.

— Очень хорошо. А может быть вы скажете нам, что я получу, если смешаю настойку полыни и корень златоцветника?

— Я не знаю, сэр, — чуть замявшись, ответил я, но затем добавил. — Но полынь используется во многих исцеляющих зельях, так что, возможно, получится какой-нибудь эликсир.

— Рябиновый отвар, противоядие, — ответил за меня Снейп и пошел дальше по классу. — Итак, Долгопупс…

Продолжавшийся с четверть часа опрос, в котором мне, волей случая, почему-то достались именно каноничные вопросы, перерос в варку простого бодропецового зелья. Вообще-то это зелье изучалось в начале третьего курса, но по сути было достаточно простым. Все, что требовалось от зельевара — четко следовать инструкции, последовательно мешая варево и добавляя компоненты.

Хоть я и старался сделать все так, как описывалось во временно выданном нам учебнике, у меня получился средненький результат, еле-еле потянувший на выше ожидаемого, за что я и был одарен искривленной гримасой профессора.

Последним уроком на сегодня был полностью новый для меня предмет, изучающий проклятия. Так называемая малефика. Что это и с чем это едят, я понятия не имел, как и то, кто это чудо преподает. Так что буду разбираться по ходу дела.

Профессор-малефик имел внешность высокого, болезненно худоого мужчины лет сорока, с выпадающими волосами и глубоко посаженными, маленькими бегающими глазами. Одетый в дешевую, сильно поношенную мантию, он, хромая, вышел к классу.

— Амикус Кэрроу, — представился профессор. — Мои коллеги, согласно новому распоряжению директора, начинали уроки с проверки ваших знаний, но так как у вас не было летом учебников по проклятиям, я не вижу смысла от такого тестирования. В моем кабинете вы узнаете как проклясть врага, как противостоять заклинаниям и уберечь свое жилье от нападения.

Мне кажется, или все, что он только что перечислил, входит в курс защиты от темных искусств… А еще в этой школе учат проклятиям против врагов... м-м-м... кажется, Дамблдора больше не волнует, что у него может вырасти темный лорд из учеников?

— Кто из вас может назвать какое-нибудь проклятие? — продолжал урок Кэрроу. — Да, мистер…

— Блэк, сэр, — вызвался ответить на вопрос Эд. — Например, обезоруживающее заклинание.

— Неверно. Какая разница, между проклятием и заклинанием, кто мне может сказать? Попробуйте, мисс…

— Лестрейндж. Заклинание теряет свою силу после применения, а проклятие действует долго. Например, оглушающее проклятие или безмолвие.

— Совершенно верно. — Подтвердил профессор, а Лита с гордо вздернутым носиком бросила на Эда взгляд, который в ответ закатил глаза. — Заклинание имеет вектор движения, силу и скорость, от этого зависит куда и как полетит магический сгусток. А проклятие еще при создании привязывается к цели и стремится ее достичь. Поэтому, если промазать проклятием мимо цели или же кто-то встанет на пути проклятия, то его сила увеличится или уменьшится?

Класс переглянулся, но никто не знал ответа. Профессор же, подошел к доске, взял мел и, сказав, чтобы мы переписывали на свитки, стал разбирать оглушающее заклинание по формулам, конструктам и рассказывать о принципах действия каждого из них.

Я же, поражался тому, как может преобразиться пожиратель смерти, если не давать ему метки, ведь Кэрроу носил рубашку с закатанными рукавами и предплечья было отлично видно. Урок этот, пожалуй, был за сегодня самым интересным, хоть внешность преподавателя и пугала. Мужиком он был откровенно стремным.

Во время ужина первого дня произошло знаменательное событие. Внезапно раздались вскрики учеников, показывающих пальцами на потолок. Подняв голову, я увидел потрясающее зрелище. Прямо над стеклянным сводом, окна в котором делились каменными резными арками, в звездном небе, на котором к вечеру стали появляться первые звезды, пролетала комета.

Освещая горящим всеми возможными цветами небо, горящая точка, оставляющая за собой красный, зеленый, фиолетовый и даже синий следы, неслась по небосводу. Полет продолжался недолго: всего за десяток-другой минут огненный шар скрылся из виду, расплескав горящий материал, еще долго наблюдаемый с территории школы.

После ужина, чуть прогулявшись по школе, чтобы найти путь до башни поинтереснее, мы, а именно: я, Эд и Лита, ввалились уставшие в гостиную. Четыре урока и сумки с книгами утомили за день, а воспоминание о завтрашнем расписании нагоняло тоску.

Но все же интересно было и просто поговорить, а не отправиться спать, хотя сон постепенно, иногда подкашивая на поворотах или заставляя дрожать коленки на лестнице, наступал на каждого из нашей компании.

В дальнем зале в углу засели всей семьей Уизли и парочка их знакомых, так что мы выбрали главный зал, поднявшись на второй этаж на галерею.

— Вы хоть что-то новое сегодня узнали? — спросила разочарованно Лита.

— Проклятия были интересным уроком… — ответил я, вспоминая сегодняшний день. — А так... нет, в целом.

— Согласен, все и так было в учебнике, — подтвердил Эд. — Интересно, зачем профессора выпытывали, кто знает материал, а кто — нет?

— Ну, профессор Снейп вроде проговорился, что это распоряжение директора…

— А ему-то зачем знать, что там у первогодок? — Лита взяла в руку пончик и начала медленно поглощать его, запивая дымящимся какао.

— Он же должен контролировать обучение и все такое… — предположил я.

Лита и Эд только с вопросом посмотрели на меня.

— И зачем ему это? Половина курса вылетит из школы еще до Рождества, — ответила Лита на мое предположение.

— Как это, вылетят? — я правда удивился, на моей памяти, из школы ушли без аттестата только близнецы Уизли, да и то, в конце седьмого года.

— Всякие грязнокровки… — наотмашь ответил Эд. — Или бездарности, которые не потянут сдать тесты первого года. Таких на самом деле полно, вот увидишь.

— И что им потом делать, они же даже колдовать не умеют…

— Я иногда забываю, что ты пришел из мира маглов, хоть и чистокровный, — сказала доевшая сладость Лита и принялась объяснять. — Для них есть специальные школы, в которых учатся пять лет, но проходят только первые два класса Хогвартса. После выпуска эти недоволшебники будут уметь колдовать простые бытовые чары, в общем, не пропадут. Идут они работать на дно министерства или на какое-нибудь производство.

— Без аттестата хотя бы о сданном ЖАБА после седьмого года, ты в мире магии — никто. Тем более без СОВ после пятого, — добавил Эд. — Богатые, конечно же, могут учиться и дома, а потом и сдавать экзамены. Кстати, так многие и делают, чтобы не позориться на уроках, они сдают все с опозданием. Но, как говорится, бумажка есть бумажка.