Непобедимый (СИ) - Тыналин Алим - Страница 42

Сейчас я остался один после ухода дяди Жоры, ворчливого старика, когда-то высокого и стройного, а сейчас согнутого, вечно смолящего папиросы и сердито шевелящего кустистыми седыми бровями. Он сказал, что не выспался.

— Всю ночь эти окаянные лаяли, — бурчал он. — Пристрелить уже хотел под утро, но у нас патроны холостые. Пальнул пару раз для острастки, они убежали.

Это он про охотничье одноствольное ружье ИЖ-К 16 калибра с прикладом и ложей из полированной березы. Я уже наигрался с этой древней игрушкой.

Состояние ствола там далеко не идеальное. Видно, что давно уже в эксплуатации. На внешней стороне ствола много царапин. Внутри есть сыпь от усталости металла.

— Что-то сердце у меня того, дергается, — сказал он, уходя. — Ты это, как обычно там, присматривай, понял?

Я кивнул. Лет дяде Жоре уже за шестьдесят, старик на пенсии, но еще хорошо держится, крепкий, как столетний дуб.

В любую погоду носит черный военный бушлат, двубортное полупальто на теплой подкладке с двумя рядами пуговиц из сукна, тельняшку и кирзовые сапоги. Когда-то служил на Дальнем Востоке, в составе пятого Тихоокеанского ВМФ, с базированием во Владивостоке.

Сейчас он наклонился и быстро напялил на себя сапоги. Ноги по старой привычке обмотаны портянками, носки дядя Жора не признавал.

— Вы там капли какие примите, — посоветовал я, держа бушлат наготове. — К врачу бы сходили. Проверились.

Старик махнул рукой.

— Да чего они могут, эскулапы эти. Только еще больше застращают. Обследования всякие, трубки глотать! На черта оно мне вообще? Ты это, кстати, чего опоздал? За бабами бегал?

В домике два окошка, закрытых плотными тюлевыми занавесками. Вместо карниза изогнутые тонкие палки.

На подоконнике горшки с геранью и портативный транзистор «Спидола» шестидесятого года выпуска, тоже уже довольно устаревший, но исправно передающий передачи радиостанции «Маяк». Сейчас радиоприемник молчал.

За окнами уже темнота, время позднее. Я звонил, предупреждал, что опоздаю, не успел после Оли.

Сейчас покачал головой. Не буду же я признаваться, что и вправду задержался из-за бабы. Дядя Жора тогда презрительно усмехнется в густые усы. Ничего не скажет, но моя репутация у него упадет ниже пола, до уровня земной мантии.

— Нет, у нас товарищеская встреча прошла, закончилась позднее.

Дядя Жора улыбнулся, пристально разглядывая меня. Желтая пергаментная кожа натянута на череп, он похож на злодея из детских сказок, такой внешностью хорошо пугать малышей.

Правда, я точно знаю, что старик только снаружи выглядит настоящим маньяком, на самом деле он ворчит для видимости. Добрейшей души человек.

— Встреча, говоришь? Ну хорошо, хорошо. Спорт это хорошо.

Он взял бушлат, надел, пожал мне руку и вышел на улицу. Я поглядел ему вслед, взял ружье, стоящее дулом вверх в углу возле двери и переложил на шкаф у дальней стены.

Потом открыл окна, потому что дядя Жора вечно их закрывал и в домике стояла духота. Внутрь ворвался свежий воздух и я посмотрел в окно, как две дворняжки, Белка и Стрелка, одна рыжая, а другая черно-белая, бегут рядом со стариком, помахивая хвостами.

Дядя Жора сейчас дойдет до ворот и выйдет через калитку, тщательно закрыв за собой. Где-то через час, мне надо запереть калитку и сделать очередной обход территории.

По инструкции это полагается делать каждый час, с обязательной отметкой в журнале, но мы пренебрегали правилом и ходили через два-три часа, а то и вовсе осматривали территорию визуально. Тут все как на ладони, все склады на виду, сразу видно все ворота складских помещений, за исключением самых дальних.

Подышав у окна свежим воздухом, я поставил кипятильник в чайник и засунул в холодильник припасы на ужин и завтрак. Сейчас достаточно выпить чайку и подремать. После обхода, ближе к полуночи можно перекусить и уже заснуть покрепче.

Когда вода в чайнике вскипела, я достал из шкафа заварку и насыпал ложечку в маленький чайник. Дождался, когда чай заварится и налил себе кружку. Выпил чаю с душистыми пряниками и улегся спать.

Проснулся через час от того, что истошно лаяли собаки.

* * *

Приказание украсть со склада тридцать комплектов рессор и колес из новой партии поступило от Гречкина за день до назначенного срока. Начальник цеха позвонил Волоскову и приказал подъехать к нему в гараж.

Там он рассказал, что неделю назад пришла партия на пятьсот комплектов шин и дисков для «Москвича 412», но ее пока заморозили, отгружать будут только через два месяца. Оттуда уже разобрали по десять комплектов для начальства завода, почти легально, на их нужды.

— Работаем, как обычно, возьмите комплектов двадцать-тридцать, у меня уже есть покупатели, — сказал Гречкин, когда они встретились с Колосковым. — Сразу все заберут.

Новую резину купить просто так нельзя, только по записи, только через блат, только через знакомых. Многие отчаявшиеся владельцы снимали ее с других автомобилей, причем вместе с дисками, целыми колесами.

Профи автовор откручивал колесо за пять минут, но на весь комплект уходило пару часов, надо ведь стабилизировать обкрадываемую машину на время «разувания». Для этого, само собой, под днище подкладывали кирпичи.

На черном рынке самая дешевая рессора стоила полтинник рублей, а вот комплект уже можно загнать за две, а то и пять сотен. Новая резина, не бэушная, гарантированно принесла бы по семь сотен каждый комплект. Тридцать комплектов — это же двадцать тысяч рублей минимум.

— Тащи с завода каждый гвоздь — ты здесь хозяин, а не гость! — белозубо улыбнулся Колосников. — Отлично, Саша, отлично. Мы с ребятами тогда пойдем послезавтра. Я сегодня на смене, а завтра отдохну и соберу ребят. Все, как обычно. Там дядя Жора будет?

Гречкин кивнул.

— Вроде бы он, глухой тетерев. Хотя, недавно взяли еще студента ему в помощь, но тот вообще не вопрос. Спать будет, как убитый. Вряд ли полезет к вам. Вы с собаками разобрались уже?

Волосков кивнул.

— Конечно. Давно уже. Каждый раз захожу туда, прикармливаю потихоньку. Они меня знают, уже ждут и хвостами виляют. Из меня вышел бы отличный дрессировщик. Может, мне пойти в цирк и предложить…

Гречкин ткнул его в грудь твердым острым пальцем.

— Не расслабляйся. Зам в этом деле не участвует, я хочу провести без его ведома, чтобы не делиться, а то он в последнее время слишком жадный стал. Много просит, сучий потрох. Так что, сделайте все тихо и красиво, без сучка и задоринки. Понял, Костян?

Волосков стоял на месте, сунув руки в карман и покачивался. Затем кивнул.

Они находились в персональном гараже Гречкина, на территории кооператива «АЗЛК», где у задней стены он пробил в бетонном полу отверстие и устроил там нечто вроде погреба. Там он иногда складывал похищенное с завода имущество.

В гараже стоял новенький бежевый «Москвич 412» 1970 года выпуска, Гречкин купил его в прошлом году, а собеседники стояли возле багажника и левой задней дверцы. Начальник цеха положил руку на крышу автомобиля и ждал ответа.

— А что, в первый раз, что ли? — спросил Волосков. — Сделаем по науке, как полагается. Не кипятись, начальник. В каком складе сложен товар?

Гречкин назвал номер склада семнадцать и еще раз попросил сделать все гладко. Потом Волосков ушел, а Гречкин остался.

Сейчас, после одиннадцати часов вечера, Волосков и его двое подельников, с которыми он жил в одном дворе, стояли возле каменного забора, окружающего склады АЗЛК.

Их звали Шмалыгин Коля и Тукинов Гриша. Ребята крепкие, Шмалыгин служил морпехом в 335-м гвардейском полку Балтийского флота, а Тукинов механиком-водителем в танковых войсках.

Волосков тоже не просто так, когда-то был в десантуре, правда, долго там не продержался, из-за склонности отлынивать от работы, перешел в мотострелки. Правда, когда это было давно, лет десять уже как миновало.

Они сблизились на фоне общего места работы в АЗЛК и проживания по соседству. Сначала вместе играли в домино и глушили пиво, а в прошлом году Гречкин пригласил Колоскова Костю обчистить склад. Тот позвал собутыльников и с тех пор пошло-поехало.