Старое зеркало (СИ) - "Каин" - Страница 37
- Предыдущая
- 37/71
- Следующая
Я спрыгнул с головокружительной высоты и очутился прямо перед испуганным зверьком. И охотиться сразу расхотелось. Если бы глупый заяц побежал, было бы намного интереснее. Фыркнув, я прошелся по траве и развалился на поляне, позволив солнцу греть меня косыми полупрозрачными лучами.
«Так вот что значит быть кошкой», — подумал я и тут же услышал недовольное «Кыш».
Глаза открылись сами собой, и я понял, что лежу в предрассветных сумерках, глядя в потолок. На моей груди уютно свернулся кто-то из котов. И при моем пробуждении питомец тотчас принялся мять меня когтистыми лапами.
— Кормить не стану, — предупредил кота и тот тяжело вздохнул. Словно все понял.
Сам не заметил, как вновь забылся сном, но уже без сновидений.
Когда я опять открыл глаза, в окно светило солнце.
Я взял с прикроватной тумбочки телефон, выключил будильник и встал с кровати. Дошел до ванной, быстро привел себя в порядок, оделся и вышел в гостиную.
С кухни слышался звон посуды и веселые голоса Иришки и Фомы.
— Вместе готовят завтрак, — поделилась со мной Виноградова, которая уже сидела в гостиной. — Вчера Фома вернулся поздно. И выглядел довольным. Я не стала его донимать вопросами. Потому что боюсь, что он начнет смущаться и замкнется в себе.
— Вы бываете деликатной?
— Я такая и есть, — возмутилась Виноградова.
Я кивнул, подошел к столу, сел в кресло.
— Какой план на сегодня? — живо уточнила у меня призрак.
— Иванов обещал скинуть мне адрес одного дома, где расшалились призраки, — ответил я.
— Зачем тебе это? — не поняла Виноградова.
— Потому что недавно дом был продан, — произнес я.
— Думаешь, его купил тот самый некромант?
Я покачал головой:
— Все возможно. Кто-то ведь скупает не самые спокойные дома в Петрограде. Наш, к слову, тоже собирались купить какие-то люди. И грозили спалить его в случае отказа.
— Наверняка не решились на это, потому что прознали, что тут живет Чехов, — кивнула Любовь Федоровна. — Все же есть польза в своем домашней некроманте.
Я решил проигнорировать эту шутку, чтобы она не стала для Виноградовой любимой. И продолжил:
— Иванов сказал, что хозяин дома попал в больницу. Кстати, — я в упор посмотрел на Любовь Федоровну, — Может быть, вы узнаете, что случилось с теми призраками?
— Попытаюсь, если ты скажешь мне адрес, — ответила Виноградова.
В кармане пискнул телефон, оповещая о пришедшем сообщении.
— А вот и номер, — пробормотал я, и вынул аппарат, на экранчике которого и правда висело уведомление о сообщении от Беловой. Открыл его и прочитал несколько строчек, которые быстро продиктовал Виноградовой:
— Улица Художника Сурикова, дом тридцать два.
Любовь Фёдоровна кивнула и исчезла в полу, просочившись на первый этаж. Я вздохнул и с сожалением пробормотал:
— Жаль. Я бы посмотрел, как происходит подключение к этому «призрачному радио».
Ответа не последовало. Если Виноградова и услышала мои слова, то предпочла их проигнорировать.
В проеме гостиной с довольной улыбкой появился Фома:
— Доброе утро, вашество, — пробасил он. — Завтрак готов. Подавать его в гостиную?
— Нет, спасибо. Лучше поедим на кухне, — ответил я и встал с кресла.
— Это… — Фома замялся, словно подбирая слова. — Вашество, Иришка приготовила на сегодня, и если вы не против, то мы уедем…
Я кивнул:
— Езжайте. В первой половине дня мы вряд ли куда-то поедем. На крайний случай, я вызову такси.
— Спасибо, вашество, — произнёс Фома и исчез в гостиной. А через несколько мгновений, они с девушкой уже вышли с кухни.
— Доброе утро, Павел Филиппович, — смущенно произнесла Иришка. — Я приготовила все на день, и оставила в духовом шкафу. Так что…
— Спасибо, — с улыбкой поблагодарил я кухарку.
— До завтра, Павел Филиппович, — попрощалась Иришка, и вслед за Питерским направилась к лестнице. Я же вошел в кухню.
Еда уже стояла на столе. Рядом со стопкой блинчиков и вазочкой с сиропом стоял заварочный чайник. И я сел за стол и хотел было приступить к завтраку, но в этот момент в помещении появилась Виноградова:
И выглядела женщина очень взволнованной:
— Мне удалось связаться с призраками того дома, — сбивчиво начала она. — Их что-то сильно напугало.
— Это они столкнули хозяина с лестницы? — уточнил я.
— Так вышло, — ответила Виноградова. — Но речь не об этом. Призраки так себя повели потому, что им было страшно. Очень страшно. И во время такой панического ужаса они случайно столкнули человека с лестницы.
Я отложил блинчик и удивленно взглянул на Любовь Федоровну:
— То есть? Как понять «панического ужаса»?
— Они не могут объяснить. Но где-то рядом было то, что пугало их. Очень сильно. А знаешь, что призраков практически невозможно напугать.
— Причиной был тот самый некромант? Он был в доме?
Виноградова покачала головой:
— Нет. Рядом. Где-то в округе был кто-то. Никто не увидел никого подозрительного. Призрачные жители вдруг начали слышать голоса. Много голосов. Эти голоса звали призраков. Манили их к себе. И устоять этому зову было сложно. Некоторые духи пошли на этот зов. И не вернулись в свои обиталища. А зовущие голоса усилились. Сперва они манили. Затем стали громче. Они начали угрожать. Сводить с ума. И этот зов сильно напугал призраков того дома.
— Вот оно что, — пробормотал я и взглянул на Виноградову. — И что вы думаете?
Призрак покачала головой, а потом подошла ближе и впервые на моей памяти выглядела по-настоящему растерянной:
— Не знаю. Но теперь мне тоже страшно, Паша. Очень страшно.
Глава 19
Дорога в лекарню
Аппетит пропал. Я кое-как сжевал блинчик и запил его чаем. А потом решительно встал с кресла.
— Ты куда? — обеспокоенно уточнила Виноградова.
— Поговорить с одним человеком по поводу убийцы призраков, — ответил я. — Думаю, этот некромант не такой уж и безобидный. Не может порядочный человек наводить страх на подданных империи. Пусть и мертвых. Смерть — это не повод лишаться человеческих прав.
Виноградова одобрительно закивала, поддерживая меня:
— Правильно. Зачем нам в столице какой-то другой некромант, если есть ты и твоя бабушка. К слову, не хочешь с ней обсудить этот вопрос?
— Для начала я съезжу в лекарню к бедолаге, которого призраки скинули с лестницы, — уклончиво ответил я. — Потом посмотрим.
— Если надумаешь допрашивать обитающих в том доме духов, то возьми с собой этого, как его… — Любовь Федоровна махнула рукой в сторону арки, ведущей со двора.
— Кого? — я сделал вид, что не понимаю, о ком речь.
— Ну того призрака, что вечно топчется у машины и на воротах.
— Да о ком речь? — начал я терять терпение.
Женщина выразительно посмотрела на меня и прошипела:
— Тот парень, который боится меня, как огня. Он не особенно отрабатывает свой хлеб.
— Может быть, вы могли быть с ним помягче? Глядишь, и он окажется полезным.
— Я обитаю здесь одна. И соседей могу лишь терпеть, — строго заявила Любовь Федоровна.
— А я как раз подумывал оставить Ярослава с вами, — таинственно протянул я.
— Со мной? Ты о чем? — взвилась призрачная дама.
— В городе твориться страшное. Кто-то развоплощает домашних призраков. И было бы неплохо, чтобы между вами и кем-то злобным оказался…
— Ярослав, — продолжила за меня Виноградова и довольно улыбнулась. — А это ты хорошо придумал. Если его кто и развоплотит, то невелика беда. Ты таких еще десяток найти сможешь. А вот меня заменить у тебя не выйдет. Не могу же я своего некроманта сиротой оставить.
— Не можете, — согласился я, пряча улыбку.
— Ладно, пусть посидит у порога, — разрешила Любовь Федоровна. — Так уж и быть. Будет себя хорошо вести, мы ему даже будку поставим…
Я погрозил ей пальцем и строго произнес:
— Любовь Федоровна, у него тоже есть человеческие права.
— Это еще проверить надо, — фыркнула Виноградова. — Это не водительские права, которые выдают всем, у кого в кошельке монета звенит. А этот твой приблудный в нашем мире не просто так застрял. Душа у него темная.
- Предыдущая
- 37/71
- Следующая