Чувства и искупление (СИ) - "Эллариан" - Страница 52

— Кажется, кое-кто учился верховой езде, — поддразнил он ее, на самом деле очарованно любуясь открывшимся видом.

— Замолчи, — она закатила глаза в возмущении, густо краснея и не зная, что делать дальше.

Роланд рассмеялся от того, какой дерзкой вдруг стала девушка, и замер, когда она любовно огладила его широкие плечи, спускаясь вниз и беззастенчиво исследуя мужское тело, доверясь инстинктам. Он никогда не позволял к себе прикасаться во время близости с другими женщинами, но с ней все происходило иначе, и его веки прикрылись сами собой, как только она начала осыпать его шею и крепкую грудь поцелуями. Рея переплела с ним пальцы в ласковом жесте, опускаясь на него и ощущая приятную наполненность, и Роланд с восхищением распахнул глаза. Она медленно двигала бедрами, рисуя восьмерку и впервые пробуя себя в доминирующей позиции, и для удобства оперлась на его грудь. Ротмант помогал ей, незаметно направляя и придерживая за ягодицы, пока она не освоилась и не стала самозабвенно ублажать его, и в этот момент с рассыпавшимися по плечам и спине красивыми волосами и трепещущими ресницами обнаженная Рея была поистине прекрасна.

Его ладони поднялись выше, останавливаясь на ее груди и пощипывая изнывающие напрягшиеся соски, и он сжимал, мял и ласкал нежную плоть, а глаза Роланда блестели от возбуждения, и Рея запоминала его таким. Ротмант потянул девушку на себя, надавливая на лопатки и соприкасаясь с ее грудью своей, и обнял за талию обеими руками так, что между ними не осталось свободного пространства. Его хриплое дыхание участилось, когда он начал брать Рею исступленно, дико и безрассудно, жестко вколачиваясь в податливое тело, и ее стоны служили музыкой для его ушей. Она окружала его повсюду — ее аромат щекотал нос, ее влажная кожа покрывала каждый дюйм его кожи, ее вкус все еще притаился на языке, ее чувства хранились в его сердце, и Роланд в который раз поймал себя на мысли, что пойдет на все ради нее, даже если ценой послужит собственная жизнь. Она стала для него тихой гаванью, пристанищем и олицетворением счастья — многим больше, чем мужчина сам мог вообразить и лишь смутно надеялся, что тоже служил для нее чем-то важным и сокровенным.

Наслаждение горячей лавой растекалось по телу, и когда Рея сжалась вокруг него, пульсируя и сокращаясь, он не выдержал, изливаясь в нее и обильно кончая. Им потребовалось несколько минут, чтобы воскреснуть, а до тех пор Роланд держал ее в своих объятиях и сгреб в охапку, когда она перевернулась на бок. Глаза слипались от эйфории и усталости, поэтому о лекарстве он решил позаботиться чуть позже и уютно устроил голову на груди девушки, чувствуя быстрое биение ее сердца. Они молчали, думая о своем, и Рея, задумчиво перебирая шелковистые пряди волос Роланда, не отважилась нарушить тишину и сказать, что предусмотрительно приняла противозачаточное до встречи, потому что хотела, чтобы именно с ним случился первый раз. Чтобы он был первым.

Ротмант заснул практически сразу, а Рея все никак не могла решиться сделать то, зачем пришла, и неподвижно смотрела в потолок. Противоречия съедали ее, вгоняя душу в глубокую тоску, но, собрав в кулак все мужество, девушка потянулась к браслету на левой руке, который дал ей директор. Поцеловав Роланда напоследок, Рея сжала кристалл на тонкой серебряной цепочке и дрожащими губами произнесла на древнеарривийском темный заговор, который рвал ее сердце в клочья и заставлял проклинать себя сильнее.

Черное свечение быстро погасло, так и не обретя форму, как описывал Фабиан, и Рея осторожно выбралась из-под тяжелого мужского тела, чтобы Роланд не проснулся. Она сползла с кровати, сдерживая горькие рыдания, и с трудом встала на ноги, взвалив на плечи тяжелое бремя вины. Пальцы не слушались, когда девушка попыталась надеть на себя скомканную одежду, и из ее груди все-таки вырвался надрывный всхлип. Она взглянула на Ротманта в последний раз, шепча тихое «прости», и бесшумно подошла к двери, позволяя крупным соленым каплям стекать по щекам.

— Если ты хотела стереть мне память, то колдовать стоило иначе.

Рея резко обернулась с ужасом и растерянностью на лице. Роланд прожигал ее осуждающим взглядом и выглядел сурово, даже не взирая на то, что он по-прежнему лежал в кровати и его тело едва прикрывало одеяло. Казалось, что серые глаза мужчины наполнились тьмой, от которой у Реи по спине пробежали мурашки, и девушка застыла, не в состоянии сдвинуться с места. Ротмант нахмурился сильнее, когда заметил, что ее пальцы крепко вцепились в подол криво надетого платья, а щеки блестели от соленых дорожек слез.

— Неужели я настолько плох, что девушки плачут после ночи со мной и пытаются лишить меня воспоминаний? — уголки губ Роланда дернулись в подобии улыбки.

Мужчина протянул руку к Рее, и она кинулась к нему на грудь, вновь обретя способность дышать и двигаться. В его объятиях девушка постепенно успокаивалась, в то время как сердце Роланда наоборот наполнялось тревогой. Она больше не плакала, но ее тихие судорожные вздохи резали его без ножа. Мужчина сильнее прижал хрупкое тело Реи к себе, давая понять, что не злится, но она продолжала стыдливо прятать лицо у него на груди и держалась за мускулистые плечи с особым усердием.

— Чтобы применять темную магию, нужно иметь черное сердце, Рея. Ты слишком светлая для этого, — объяснил Роланд, ласково поглаживая девушку по щеке. — Посмотри на меня.

— Я не хотела, — выдавила Рея, поднимая на мужчину глаза. В них плескались смятение, страх и отчаяние. — Он не оставил мне выбора.

— Кто? — Роланд аккуратно приподнял лицо девушки за подбородок, когда она вновь захотела опустить голову.

— Фабиан, — призналась Рея, ожидая, что вызовет гнев мужчины, но он лишь задумчиво кивнул, разрешая девушке продолжить. — Он отвел меня к королю несколько дней назад и попросил продемонстрировать перед ним обе стихии. Он переговаривался о чем-то с Радмиром на древнеарривийском, а потом вызвал меня на разговор и стал шантажировать вашей жизнью. Сказал, что если я не сотру вам память о себе, то он опровергнет слова защиты в вашу пользу, и тогда вас убьют.

Роланд не ответил, но Рея почувствовала, как магия вокруг затрещала, а артефакты на полках жалобно загудели. Девушка виновато притаилась, и Ротмант быстро взял себя в руки, чтобы не пугать ее. Она не причастна в том, что он успел совершить множество ошибок в прошлом, последствия которых тянутся за ним до сих пор.

— Это он дал? — спросил Роланд, подцепляя серебряный браслет с черным кристаллом на руке Реи.

— Да, — подтвердила она, и мужчина безжалостно сорвал украшение, которое протестующе звякнуло и распалось на несколько звеньев, упав на пол.

Рея совсем обмякла, свернувшись в клубочек рядом с ним, и Роланд успокаивающе погладил ее по волосам. Как еще он мог доказать, что не сердится на нее? Разумеется, его поверг в шок ее поступок, но мотив этого поступка удивлял Роланда куда сильнее. Она осознанно собиралась вступить на темный путь ради спасения любимого человека, пренебрегая собственным счастьем и чувствами, и ее жертвенность несколько обескураживала.

— Я предполагал, что Фабиан что-то скрывает, но не подозревал, что он опустится до такого, — с сожалением произнес Роланд.

— Прости меня, — прошептала Рея и прижалась горячим лбом к его плечу. — Я так сильно тебя люблю.

— Все закончилось хорошо, не переживай, — обнадежил ее Роланд, обдумывая слова о Фабиане. — Но в следующий раз не утаивай ничего от меня, пытаясь спасти. Нам надо держаться вместе и действовать сообща.

Она кивнула, слегка дрожа, и мужчина ласково приложил губы к ее лбу, но сразу же с беспокойством отпрянул. Рея смотрела на него мутным взглядом, приоткрыв губы, и тяжело со свистом дышала. Кожа кое-где покраснела, а старые побледневшие шрамы окрасились в розовый цвет, и девушка жалась к Роланду, пытаясь согреться.

— Ты вся горишь, — с волнением сказал мужчина.

— Мне холодно, — с трудом проговорила девушка.

Роланд торопливо слез с кровати, ища лекарство в аптечке, и взял из нее несколько пузырьков с сиропом. Он попросил Рею выпить жаропонижающее, чтобы облегчить ее состояние хотя бы на несколько часов, потому что им предстоял долгий путь. В стенах замка, который все еще находился под покровительством его бывшего лучшего друга Фабиана, стало небезопасно, поэтому единственный выход Роланд видел в решении укрыться в старом фамильном доме, пока Рея не поправится.