Череп мира - Форсит Кейт - Страница 12
- Предыдущая
- 12/74
- Следующая
— Ну вот, с гоблинами мы разобрались, — сказала Изабо львенку. — Но мне нужно идти. Что мне теперь с тобой делать?
Он тихонько мяукнул, и она сказала задумчиво:
— Интересно, где твои родители? Ты что, сирота? Или просто потерялся? Хотя ты был весь мокрый… Ты упал в ручей? Если так, то ты не мог уйти далеко. Должно быть, твое логово где-то недалеко от того места, где я тебя нашла. Вернемся туда?
Он широко зевнул, продемонстрировав изогнутый розовый язычок, потом поковылял по ущелью.
— Значит, ты хочешь идти на своих четырех, — сказала Изабо. — Погоди немного, малыш! Я еще не совсем готова.
Львенок развернулся и посмотрел на нее, потом уселся в снегу, обернув лапы пушистым хвостом. Изабо запустила ревнивую маленькую сову к себе в рукав, привязала салазки к спине, потом затолкала свои припасы обратно в мешок и отправилась обратной дорогой. Львенок трусил перед ней, лишь слегка припадая на перевязанную лапу.
Они добрались до ущелья и принялись пробираться вдоль скалистого берега ручья, настороженно оглядываясь в поисках гоблинов. Хотя на голубом небе высоко над их головами сияло солнце, в ущелье было темно, а за многочисленными валунами и в расселинах могли скрываться опасные создания.
Изабо уловила резкий запах львов, и ее шаги замедлились, хотя львенок возбужденно мяукнул и припустил вперед. Изабо проверила направление ветра, чтобы убедиться, что находится с подветренной стороны, потом подползла вперед, выглянув из-за огромного круглого валуна.
Ущелье расширилось, превратилось в залитую солнцем котловину с пещерами в склонах и плоскими камнями вокруг небольшого родника, который бил слишком сильно, чтобы замерзнуть, несмотря на снег, толстыми шапками покрывавший все вокруг. Из родника пил лев, и его густой белый мех сливался с сугробами. Он был огромным, с роскошной гривой и огромными золотистыми глазами. Позади него три львицы нежились на солнышке, а рядом резвились львята. Сбоку тревожно рыскала еще одна львица, беспрестанно обнюхивая скалы.
Раненый львенок бросился вперед, и она спрыгнула со скалы, грациозная и пугающая. Она сбила львенка с ног тяжелой лапой, потом обнюхала его всего. Запах мазей Изабо заставил ее зарычать и грубо толкнуть детеныша, и тот тихонько заскулил, смиренно лежа под ее лапой брюшком вверх. Лев-самец поднял свою величественную голову и, тяжело ступая, подошел к тому месту, где львица склонилась надо львенком. Он обнюхал детеныша и с отвращением приподнял губу. Изабо медленно поползла прочь, обрадованная, что львенок нашел своих родителей, но не испытывая никакого желания говорить с ними. Хотя она еще ребенком выучила диалект кошачьих и львенок, похоже, вполне понимал ее, ей ни разу до этого не представлялось возможности опробовать свое умение на настоящем живом льве.
Внезапно до нее донесся низкий рык львицы и звук стремительного движения. Она в ужасе оглянулась через плечо и увидела, что мать львенка гонится за ней с горящими золотистыми глазами и открытой пастью. Изабо, завизжав, бросилась бежать. Потом массивная лапа ударила ее между лопаток, и она упала в снег, больно ударившись локтем о камень.
Съежившись и накрыв голову руками, она зарылась головой в снег, ожидая рвущей плоть боли. Но ничего не происходило, и она осторожно подняла голову. Львица стояла над ней, и ее теплое дыхание облаком клубилось в морозном воздухе. Изабо перевернулась, отчаянно пытаясь замурлыкать, но горло у нее пересохло от ужаса. Львица наклонила голову и ткнулась в плечо Изабо. Потом осторожно лизнула Изабо в щеку шершавым как наждак языком. Из горла у нее вырывалось низкое урчание, низкое и довольное, точно жужжание целого улья пчел. Изабо замурлыкала в ответ, и львица коротко, но болезненно прошлась когтистой лапой по ее плечу, потом отошла, позволив девушке осторожно подняться на колени. Изабо робко подняла руку и погладила мягкий белый мех львицы, и та в ответ потерлась головой о ладонь Изабо, заурчав еще громче.
— Не за что, — хрипло сказала Изабо. — Я рада, что смогла помочь.
Львица ласково ткнула ее головой и пошла прочь, глубоко увязая в снегу. Львенок скакал вокруг нее, хватая ее белый хвост с черной кисточкой, которым она грациозно помахивала на ходу, и притворяясь, что собирается укусить ее за задние лапы. Изабо поднялась на ноги, почувствовав, что от волнения у нее перехватило горло, и увидела, что лев наблюдает за ней своими непроницаемыми золотистыми глазами. Она поклонилась ему и попятилась на тряских ногах. Наконец она отошла на достаточное расстояние и смогла развернуться и побежать, не в силах отделаться от страха, что лев может счесть ее достаточно лакомым кусочком, чтобы разрешиться от своего поста.
Торопливо шагая вдоль края утеса, она не могла отделаться от ощущения, что за ней кто-то идет, хотя не слышала ничего, кроме плача реки да редкого одинокого крика орла, парящего высоко в небе. Она часто оборачивалась, чтобы взглянуть на тропинку позади нее, но тропка была узкой и извилистой, повторяя выступы скалы, поэтому Изабо могла видеть лишь совсем короткий участок дороги. Потом тропинка резко пошла под уклон, так что в некоторых местах Изабо пришлось прыгать со скал, а однажды она в спешке поскользнулась на островке льда. Потом она услышала, что за спиной у нее катятся камни, и ускорила шаг.
Она вышла на открытую снежную гладь, откуда открывался великолепный вид на реку, но не стала делать привал, хотя в животе у нее урчало от голода. Какой-то иррациональный страх гнал ее дальше, и она то и дело оглядывалась назад. Потом она заметила позади какое-то движение. Присмотревшись, она узнала приземистые фигуры гоблинов, мчавшихся за ней во весь дух. Их было больше двадцати, и ее охватил ужас. Она бросилась бежать, оглядываясь в поисках убежища. Меха, тяжелые салазки и сумка, колотящая ее по спине, очень затрудняли бег, и скоро она вспотела и начала задыхаться. Из рукава до нее донеслось недовольное сонное уханье Бубы, но она продолжила отчаянно продираться вперед, увязая в глубоком снегу. Добравшись до небольшой группки сосен, она привалилась к одной из них и оглянулась назад, хрипло дыша. Из тени выскочили гоблины и понеслись к ней, размахивая дубинками и копьями и радостно улюлюкая.
Изабо сбросила наземь мешок и салазки и вытащила из-за пояса топорик. Взмахнув рукой, она зажгла вокруг себя кольцо пламени. Поддерживать пламя без топлива было очень тяжело, но у нее не было времени наломать сухих веток. Гоблины, точно споткнувшись, остановились перед огненным кругом, крича, улюлюкая и потрясая своим оружием. Потом самый крупный из них, в шлеме, сделанном из волчьей головы, начал выкрикивать приказы. Гоблины быстро нагребли в свои огромные лопатообразные ладони снега и принялись засыпать им огонь. Изабо изо всех сил пыталась не дать огню потухнуть, но один их них поднял массивную рогатку и запустил камень, без помех пролетевший сквозь пелену сердито шипящего пламени. Он попал ей в висок, и Изабо, захваченная врасплох, упала, прижимая руку к ране. Огонь на секунду ослаб, и этого гоблинам хватило, чтобы перепрыгнуть через него. Они бросились на нее с оружием, но она не растерялась, отогнав одного посохом, а другого ударив топориком. Но они отвлекли на себя ее внимание, поэтому огонь, зашипев, погас, и гоблины набросились на нее.
Изабо еле держалась на ногах, сопротивляясь множеству отвратительных рук с грязными обломанными ногтями, вцепившихся в ее мех, и дубинок, обрушивавшихся на ее плечи и спину. Потом она стряхнула их и высоко подпрыгнула, уцепившись за ветку над ее головой и забравшись на дерево. Четверо тут же бросились потрошить ее мешок, раскрыв его и рассыпав ее драгоценный запас зерна по снегу, а волкоголовый вожак обхватил дерево и начал трясти его. Гоблин с рогаткой засыпал ее градом камней, а остальные прыгали у ее ног, пытаясь ткнуть ее копьем. Изабо крепко вцепилась в дерево и попыталась забраться повыше, где они не могли бы достать ее, но ствол угрожающе раскачивался. Ее искалеченная рука разжалась, и она сорвалась, повиснув на нижней ветке и отчаянно пытаясь удержаться. Но прежде чем ей это удалось, на ее болтающиеся ноги обрушился град ударов. Волкоголовый подпрыгивал, тыкая ее копьем. Изабо почувствовала, как ее меховая шуба разорвалась, а потом наконечник копья пронзил ее кожу. Она дернулась, как-то ухитрилась забраться на ветку и перепрыгнула выше. В нее запустили копьем, но оно попало в ствол и упало обратно в толпу гоблинов, нетерпеливо скачущих вокруг дерева.
- Предыдущая
- 12/74
- Следующая
