Лорд Системы 13 (СИ) - "Яростный Мики" - Страница 48

— Моего слова тебе не достаточно? — интересуюсь я спокойно

— А это может кто-нибудь подтвердить? — оглядывается Сокол, словно призывает всех в свидетели. — Ведь, если нет… то никакой вы не ярл, товарищ Алекс.

— Эй, Сокол, ты чего… — за рукав Конунга дёргает Грабля, пытаясь того усадить за стол.

Но безуспешно. Мощная фигура правителя острова даже и не думает отходить ни на шаг со своего места.

Плюнув на это, Грабля снова старается привлечь внимание Сокола.

— Дружище, что с тобой? Чего ты на Санька взъелся? Ну? Мы же друзья! Да и не было такого обычая, чтобы ярл доказывал, что он победил предыдущего, — произносит Грабля.

— Сокол, в самом деле ж, — вторит его словам Валерьян. — Мы же этот закон и составляли… Что было в море, остаётся в море…

— Я здесь закон! — резко обрывает его слова Лорд Винданда, сжав кулаки до хруста. — Любой, кто подвергает это сомнению, может отправиться со мной в море. Будучи привязанным к носу драккара. Или сразу пойти ко дну. Морская водичка явно поможет мозгам проветриться. В следующей жизни.

Два старых друга Сокола, Грабля и Валерьян, моментально затыкаются и неверяще смотрят на своего Конунга.

Вот именно…

Конунга. Только сейчас я осознаю причину своих подозрений.

Сколько осталось в человеке напротив меня от самого Сокола?

Был ли это всё тот же порывистый, но искренний в своих намерениях Вячеслав Соколовский?

Или же его давно задушил жёсткий, не терпящий возражений, вспыльчивый и готовый чуть что пролить кровь великий Конунг Винланда?

— Если великий Конунг сомневается в моих способностях, то я готов подтвердить их делом, — заявляю я, прямо смотря на Сокола.

Тот возвращает своё внимание ко мне и едва уловимо ухмыляется.

— Что ж, да будет так! — хлопает они в ладоши. — Наш новоиспечённый ярл жаждет битвы! Кто мы такие, чтобы отказывать ему в этом⁈

И ведь знает же, паскуда, что это он меня толкнул на этот бой. Не начни Сокол мутить воду, то вообще появился бы весь этот балаган?

Сомневаюсь.

— А выступит против нашего новичка… Ульрих! — Сокол указывает с хищным оскалом на поддержавшего меня мужчину. — Бой будет насмерть!

Двух зайцев одним выстрелом. Хитро, Лорд Сокол, этого не отнять.

Очень хитро.

Впрочем, отказаться я также не могу, тогда меня моментально заклеймят слабаком и трусом.

А что делают со слабаками в Винданде и так понятно. В лучшем случае они становятся рабами. Это в лучшем.

Очень спешно для нас подготавливают круглую площадку в самом центре длинного дома.

Раздвигают столы и лавки, создавая место для боя. Видно, что подобное происходит здесь не в первый раз.

У меня в руке оказывается мой верный цзянь, а вот Ульрих выбирает круглый щит из темного дерева с металлическии умбоном в центре и традиционный длинный меч.

— В таком случае… да начнётся бой! — без особых прелюдий даёт отмашку Сокол и мой противник совершает рывок в мою сторону, стараясь сбить с ног щитом.

Взяв Цзянь обеими руками, я также не стою на месте.

Не успевает и моргнуть Ульрих, как я уклоняюсь влево, пропуская врага мимо себя.

А когда он проносится рядом, подбиваю ударом под колено опорную ногу.

Ульриху едва удаётся удержать равновесие.

Он встаёт напротив меня, теперь уже в защитную стойку.

Окружающие ревут, думая, что мне повезло. Но ярл, стоявший напротив меня, понимает, что увернулся я за счёт куда более высоких, чем у него характеристик.

И он осознаёт, что бой не будет лёгким.

Какое-то время мы кружим друг против друга, пока он не решается на новую атаку. Снова замахнувшись щитом, он пытается отвлечь меня, чтобы нанести точный укол мечом.

Вместо того, чтобы уклониться и закрыться, я сам бью плечом в его щит, вкладывая в удар дополнительную силу.

Воин ухает, щит впечатывается ему в грудь, тем самым прижимая правую руку. Мечом Ульрих пробует меня задеть, но я отвожу неуклюжий замах цзянем.

Пяткой наступаю на стопу мужчины. Тот шипит, делает шаг назад, второй.

Чувствуя его неуверенность, я снова перехватываю меч двумя руками и начинаю рубить его щит.

Ульрих прячет голову за щитом, ожидая удачной возможности. Но её не наступает.

Приподняв голову над кромкой щита, викинг запоздало осознаёт, что я уже замахиваюсь цзянем сверху.

Бах.

Лезвие глубоко вонзается верхнюю часть щита, едва не разрубив тот напополам.

Толпа зрителей ликует. Народу, как и всегда, хочется хлеба и зрелищ.

Хлеба сейчас у каждого в излишке, а вот зрелище… уже обязаны предоставить я и мой противник.

— Ха! — поняв, что я временно оказываюсь безоружен, Ульрих на выдохе совершает укол.

Лишь в последний миг мне удаётся вытащить цзянь из щита и отбить атаку.

Я использую своё преимущество в силе и продолжаю рубить его щит.

С изделием спартанских оружейников подобное не получилось бы, но здесь верны традициям, а значит блокировать удары можно только металлическим умбоном. Остальная же поверхность способна защитить разве что от стрел.

Удар!

И щит Ульриха надрывно скрипит, разлетаясь в щепки.

А я уже атакую ошеломлённого воина.

Он пытается парировать мои удары мечом, но чувствуется, что такой стиль боя ему непривычен. Так что мне легко удаётся отвлечь его и сбить с ног подсечкой.

Дальше удар, и его клинок летит в сторону.

А мой оказывается возле его горла.

— Думаю, исход всём и так ясен, — провозглашает Сокол. — А теперь убей его, ярл Алекс. Имущество Ульриха станет твоим, а его люди станут служить тебе.

Я медлю, и Ульрих это понимает. Рывком он поднимает своё тело, чтобы насадиться на меч. И падает на пол, прижатый силой телекинеза.

— Если ты не убьёшь его, то он станет рабом, а это позор для любого воина, — недовольно заявляет правитель Винланда.

— Лучше убей меня! — хрипит Ульрих. — Я ни за что не пойду в рабы!

— А я говорил, что мне нужен раб? — удивляюсь я, смотря на своего противника, — Я не вижу в них пользы. В соратниках и вассалах? Вполне. Но в рабах? Уж увольте.

— Ярл Алекс, вы нарушаете закон…

— Мне казалось, или после победы я могу делать всё, что захочу с проигравшим? Раз его жизнь теперь в моих руках? — интересуюсь я.

Находясь под пристальным вниманием своих подчинённых, великий Конунг нехотя кивает, явно уже догадываясь, к чему я клоню.

— И раз уж я решаю, как поступить, то и мне же делать Ульриха рабом или нет, — заявляю я во всеуслышание. — Какой толк лишать Винланд хорошего воина перед самим началом войны? Это всё равно что забивать гвозди микроскопом или ковырять землю честным мечом! Вместо этого, ярл Ульрих, желаешь ли ты встать под моё начало? На добровольной основе? И пойти за мной в славный бой?

— Я согласен! — поддавшись моменту, кивает Ульрих, да так и остаётся, склонив голову.

А всё это действо оглашает радостный рёв толпы.

Кажется, воинам пришлась по вкусу альтернатива презренному рабству. И это понятно. Мало кто хочет лишиться всего и вся после одного проигрыша.

А тут появляется такая сочная альтернатива смерти или рабству!

Краем глаза я отслеживаю реакцию Сокола. И по его потемневшему лицу становится очевидно, что он совершенно не рад происходящему.

А вот нечего было выпендриваться!

Сам же выстрелил себе в ногу.

— Хорошо, пусть будет по-твоему, — уже тише произносит Конунг, отмахиваясь от этого вопроса, как от чего-то незначительного. — В таком случае, Винланду повезло, что в него прибыл столь умелый воитель! Я ведь не ошибаюсь, ярл Алекс.

— Нисколько, великий Конунг, — фыркаю я.

— Тогда пора принести клятву верности…

— Неужели у могучей армады викингов Винданда больше не осталось достойных игроков? — не позволяю я закончить предложение Соколу.

Я не мог сейчас встать на колено и принести клятву.

Вот никак не мог! В этот же миг раскроется то, кем я являюсь, и ещё мне повезёт если меня не зарежут здесь и сейчас же.