Повелитель Теней. Том 5 (СИ) - Модус Илья Сергеевич - Страница 39

На мгновение это действо высветило темные углы крипты, озарив светом места, что тысячелетия скрывались во тьме. Едва заметные эльфийские руны засияли. Стремительный поток магической энергии, выкачиваемой из останков, пронесся по всему помещению.

Казавшиеся совершенно гладкими, будто состоящими из расплавленного камня стены, оказались наполнены магическими рисунками, чертежами, конструктами и надписями. Все, от пола до потолка оказалось покрыто тусклыми бело-серыми древними письменами на языке, что не был понятен ни одному человеку.

— Великолепно, — с восхищением и коварной улыбкой оценил свои труды «Магус Кривой». — Высокий эльфийский язык. Впрочем, он и две тысячи лет назад не был широко распространен. Язык знати и королей, величайших из величайших среди вашего народа. Язык вашей высшей магии…

«Магус» с удовлетворением наблюдал за тем, как белоснежный огонь пожирал древние останки. Каждая крупица этих тел была пропитана магией, что поддерживала Мунназ в порядке все эти годы.

Хитрые остроухие ублюдки заставляли даже мертвецов работать.

Вскоре останки рассыпались в пыль, но магические письмена так и не исчезли. И не исчезнут — заключенная в останках магия будет питать их еще долго. Сложно сказать сколько именно, но ему хватит для того, чтобы воплотить в жизнь свой план.

Сегодня. Сегодня наконец наступит долгожданное преображение.

Когда от останков осталась лишь зола, медленно растворяющаяся после того, как последние крупинки магической энергии покидали, человек продолжил свой ритуал. Он вновь приступил к раскладыванию останков в соответствии с предназначенными для происходящего печатями.

— Спустя столетия после вашей смерти, опознать вас можно лишь по надгробиям, — продолжал Магус. — Я знал некоторых из вас, но уже не узнаю в лицо ваши призраки. Но вы знаете меня. Вы победили меня и думали, будто ментального мага можно уничтожить. Не смогли, не нашли нужное оружие, а потому заточили мой разум в моей же крепости. Высокомерные глупцы. Впрочем, — он остановился, посмотрев в пустые глазницы призрака, выделяющегося среди остальных богатыми руническими доспехами, — ты, Каэнхиль, Первый маг лесных эльфов, явно догадывался, что я найду путь на свободу. Ведь ты запретил эльфам родниться с людьми, понимая, что ваша кровь может послужить для меня средством побега из темницы. Занятно, — «Магус» рассмеялся в лицо призраку. — Ты был умен, но просчитался, когда подумал, что сможешь переиграть людей. Оказалось достаточно всего одного похотливого эльфа, наведывающегося к человеческим дамам, чтобы получился полукровка, способный проникнуть сквозь защитные чары Таута. Вы так кичились силой своей светлой магии, считая, что будто бы она сильнее всех остальных на свете. А, когда дошло до уничтожения ментальных магов, узнали, что ваших сил недостаточно. Узнали, что мы можем быть не только опасны сами по себе, но и наши артефакты, даже в руках простых людей, будут крайне опасны для любой магии. Связать, поглотить, рассеять… Мы умели практически все, что умели другие высшие маги. Вы истребили нас, заперли мой разум, но не победили, — старик рассмеялся, когда закончил очередной обход и наполнение Печатей жертвенными останками.

Магический конструкт в центре крипты вновь вспыхнул белоснежным огнем. Останки, покрытые кровавыми рунами, начали таять на глазах. Но, вместо того, чтобы перекинуться на тускло светящиеся руны крипты, конструкт начал сиять самостоятельно.

Белоснежный огонь начал свой забег по ровным линиям и извилистым узорам, озаряя их и даруя энергию выгравированным рядом с ними знакам.

— И все же, — «Магус» посмотрел на призраков, на чьих черепах, обтянутых кожей, виднелись уже потекшие следы древней плоти. Гримасы боли и ужаса, страданий и осознания собственной беспомощности. — Я вас переиграл. Вы боялись стать рабами людей много сотен лет назад, когда были сильны. Но сейчас вы ими станете, — он рассмеялся. — Жаль, что вы, призраки былого величия, не увидите, как это произойдет.

Долгими днями и ночами «Магус» не позволял себе спать, начиняя свое тело различными колдовскими зельями. Предыдущий хозяин его тела был доволен всем, но не древний ментальный маг.

— «Сводный братец» не так глуп, как кажется, — сказал «Магус» в тот момент, когда белоснежное пламя коснулось трупа последнего короля лесных эльфов. Древний маг в чужом теле принялся ходить вокруг полыхающего конструкта, подкидывая в пламя Печатей дополнительное «топливо». — Он явно что-то заподозрил, но ему это не помогло. Да и мне теперь уже нет нужды в его теле — тело короля эльфов подойдет куда как лучше. Люди слабы, вы сделали их такими. Может кто-то бы и занялся решением этой проблемы, но меня подобное не интересует. Жаль, что вы не слышали, как этот, — он с ухмылкой посмотрел на королевский труп, по которому уже пробегали белоснежные языки пламени, — с решимостью в глазах кричал о том, что ментальная магия не страшна королевскому роду эльфов. Он же наверняка был умен, не так ли? Даже забавно, что он не подумал о том, что эльфийское же колдовство в состоянии скрыть любого от эльфийских же богов, — ментальный маг посмотрел на начертанное вокруг себя. — Мне вас, эльфы, даже жаль. Ваша Богиня так глупа, так слепа в своей идее поработить или истребить человечество, что даже не видит простых фокусов, дурящих ее.

Он сделал еще один круг.

Пламя вокруг мертвого тела становилось все сильнее.

«Магус» любовался на дело рук своих, стоя в нескольких метрах от полыхающего магическим огнем древнего эльфийского конструкта.

— Высшая раса, богоизбранный народ, — рассмеялся он. Мага совершенно не интересовало, что его слова являлись лишь отголосками его собственных мыслей. Вырванные из контекста они звучали случайным набором фраз, не связанных единой мыслью. Но на деле это было совершенно не так.

Ментальным магам не было нужды общаться с помощью языков и ртов. Ониобменивались мыслями. Быстро, удобно и такие переговоры невозможно было перехватить.

Две тысячи лет назад.

Сейчас он единственный, кто способен на это.

— Жалею ли я о том, что уничтожил какую-то из побочных ветвей ментальных магов людей? — вопрос казался риторическим, но таковым он не был. В этом древнем склепе было лишь одно живое существо, которое могло бы оценить его ум, его планы, его могущество и остроту мысли.

И это был он сам.

— Нет, не жалею, — ответил он сам на свой вопрос. — Слабые и бесполезные. Ну, и кроме того, я вынес урок из прошлого. Ментальные маги завистливы. Удача одного из нас — предмет вожделения других. Нет конкурентов — нет опасности. Практики мертвы, демоны мертвы или бежали, ментальные маги истреблены, а человечество слишком слабо…

«Магус» неудовлетворенно поморщился.

— Все нужно начать заново, — сказал он. — Людей не спасти от вырождения… Я был человеком, я был полукровкой, скоро стану эльфом… Да кем я только не был во время Последней Войны, — рассмеялся он. — Я, ну, и возможно, Создатель, единственные кто знаем в чем сила и слабость каждой из рас. Если бы вы, — он посмотрел на эльфов, — не испортили людей… Ничего этого бы не потребовалось. А сейчас… — он повернул голову в сторону трупа. — Приходится мараться. Впрочем, всегда кто-то должен делать грязную работу.

Древний маг смотрел на то, как белоснежное магическое пламя пожирало тело последнего короля эльфов. Свечение стало практически нестерпимым, но он продолжал на него смотреть.

Его глаза начали слезиться.

— Забавны попытки некроманта в Обители Королей сделать людей великими, — произнес он. — Идиот. Если ты стал слаб, то уничтожение всех вокруг не сделает тебя сильным. И покорение оставшихся никогда не даст нужного могущества. Наши души испорчены. Мы сами ничего не стоим больше. Этот план — дорога к вырождению. Я же хочу возрождения. Но сперва нужно все уничтожить. И эльфы мне в этом помогут.

Слезы на его глазах высохли, глазные яблоки начали иссушаться.

— Это даже забавно, — произнес «Магус». — Все бьются за величие, за путь к Создателю, но не понимают, что ему плевать на нас. Нет никаких испытаний, нет никаких способов стать сильнее. Все это не более чем игра для богов. Коротание своего бессмертия в том, чтобы наблюдать за тем, как люди, эльфы, орки, гномы, прочие, барахтаются в своей грязи, мнят себя самыми сильными, могучими, избранными… Мы все просто развлечение для тех, кто давно уже понял — быть смертным, значит играть по чужим правилам.