Авиатор: назад в СССР 12 (СИ) - Дорин Михаил - Страница 37

Чубов задумался. Не получилось у него сдвинуть сроки поставок. Только вот зачем это надо было ему? Неужели Як-141 уже готовы пойти в серию быстрее МиГ-29К и Су-27К?

— Министерство Авиационной промышленности задачу знает и выполнит её в срок. Однако, многое будет зависеть от завершения программы испытаний в КБ МиГ и Сухого. Пока же ещё даже не начались государственные испытания на базе…

— Уже идут. В июне первая группа военных испытателей из Владимирска и Феодосии сядет на палубу, — поправил его Федотов.

Чубова аж перекосило от недовольства.

— Тогда, теперь обсудим вопросы формирования полка предметно. Не только же лётчики нам нужны, — сказал Кузнецов, снял китель и приготовился работать дальше.

Сил к вечеру практически не осталось. Голоден был ужасно. Когда я появился дома, меня уже ждал приготовленный ужин. От аппетитного запаха макарон по-флотски и пирога «Шарлотки», у меня заурчал живот. Вера явно готовилась к моему приходу.

Вот только сил у неё не хватило, чтобы дождаться. Когда я вошёл в комнату, то обнаружил её спящей в кресле. По телевизору шло выступление Русова. Смотрелся он очень хорошо на экране.

Камера пару раз переключалась на членов политбюро, сидящих за спиной Григория Михайловича. Был тут и товарищ Горбачёв, который внимательно слушал коллегу. Наверняка видит в нём конкурента за будущее место генерального секретаря.

— В ходе предстоящего визита в Чехословакию необходимо обсудить повышение экономической кооперации… — рассказывал о плановых поездках Русов.

Дальше я слушать не стал, подошёл к телевизору и выключил его.

— Устал? — сонно спросила Вера, потягиваясь в кресле.

— Есть немного. Задержались.

Жена широко зевнула и протянула мне листок с каким-то записанным телефонным номером.

— Белкин звонил. Просил, чтобы ты связался с ним по этому телефону. В любое время. Ужин на плите, а я спать.

Вера встала с кресла, поцеловала меня в щёку и легла на разложенный диван. Я как бы рассчитывал на большее, чем на простой поцелуй.

Супруга перевернулась набок к стенке и мгновенно уснула. Перед тем как поужинать, я решил позвонить Белкину.

— Анатолий Ростиславович, в такое время уже спать пора, а вы всё трудитесь.

— Тебе бы тоже не мешало на боковую, Родин. Как совещание прошло?

— Долго, нудно, но цель достигнута.

— Это хорошо. Завтра первым делом зайди ко мне. Есть важный разговор. Супруга как?

— Всё хорошо.

— Не буду отвлекать. Доброй ночи.

Я повесил трубку и остановил взгляд на отрывном календаре. Совсем забыл, что послезавтра день рождения Веры. А подарок-то не подготовил.

Что-то нужно интересное придумать. За последний год много всего произошло. А сколько ещё впереди!

Пока уплетал ужин, раздумывал над тем, сколько работы предстоит сделать в полку. Федотов поддержал идею, чтобы меня, Сагита и представители КБ Сухого привлекли к отбору лётчиков формируемого полка. Осталось их только набрать.

Если Апакидзе в этой реальности тот, который был в моём прошлом, то всё получится. Времена, когда Советский Союз разваливался, были тяжёлые. В такие периоды и появляются великие люди. Сейчас несколько проще, и тот самый Тимур может быть рядовым офицером лётчиком. Проще говоря, он ещё не стал палубным военным лётчиком номер 1.

Утром, я пошёл к генеральному конструктору. В кабинете уже находился Федотов, Байрамов и ещё несколько главных конструкторов. Белкин в очередной раз поблагодарил всех за успешный первый этап испытаний на корабле.

— Задача нам поставлена серьёзная. Благодаря самоотверженным поступкам инженерного состава и лётчиков, мы вошли в историю.

Приятно слышать, что твою работу ценят.

— Сами понимаете, что не могли наши ребята по-другому, — ответил «генеральному» Федотов.

Пока конструкторы по очереди докладывали об итогах работы и планах на будущее, Белкин достал из ящика коробку табака «Флотский». Взял небольшую горсть, забил его в трубку и поджёг. Кабинет сразу наполнил запах курительной смеси — чересчур пряной и вызывающей у меня отвращение.

— Как он его курит? Дышать ведь невозможно, — шепнул мне Сагит.

— Ему так думается лучше, — ответил я.

Анатолий Ростиславович внимательно всех выслушал и приготовился ставить задачу на предстоящие месяцы.

— Меницкий с бригадой во Владимирске. Пускай работает дальше по изделию 170. Что у нас по испытаниям другой ракеты?

Один из конструкторов доложил о ходе работ над «изделием 77А». По его словам, представители из КБ «Звезда» уже готовы к государственным испытаниям.

— Получается, мы расширяем номенклатуру вооружения корабельного МиГа. И сколько времени понадобится для принятия на вооружение?

— Основной этап мы завершили. До конца года проведём испытания, и в январе должны будут принять ракету…

— Надо быстрее.

— В министерстве нас не торопят, Анатолий Ростиславович.

— Там вообще мало кто чешется с корабельной тематикой. Зато постоянно пытаются поставить в пример КБ Яковлева, где уже начали собирать серийные образцы Як-141. Почему же у нас такая задержка в Луховицах?

Этот вопрос Белкин задал представителям завода нашей фирмы. Те только пожали плечами, но пообещали в установленный срок к зиме подготовить партию из 4х МиГ-29К для испытаний в войсках.

— Не только для испытаний. В войсках мы их будем одновременно испытывать самалёты и учить военных лётчиков, — объяснил Федотов.

Белкин посмотрел на Александра Васильевича уж как-то слишком скептически. Будто и не рад такому развитию событий генеральный конструктор.

— Ну что ж, тогда готовимся в августе к очередной командировке в Крым. Работу с ракетами во Владимирске не прекращаем.

Когда все начали расходиться, Белкин попросил остаться троих — меня, Сагита и Федотова. Вопросы касались предстоящего вручения наград в Москве.

— Что ж, я не перестаю говорить, что вы двое сделали большое дело. Особенно в свете гибели нашего товарища. И потому, высшие награды, которые вручат вам и посмертно Ивану, полностью заслужены.

Меня даже дрожь пробрала. Никогда не думала, что меня будет награждать в столице руководитель государства.

— Проблем не было, товарищ генеральный? — спросил Федотов.

Белкин задумался и застучал пальцами по столу.

— Нет. Есть уточнения. По тебе, Сергей. В отличие от Сагита и Вани, Министерство Авиационной промышленности не считает тебя достойным звания Героя Советского Союза.

Услышанная новость меня не очень огорчила. Я осознавал, что в столь юном возрасте получить Героя Советского Союза можно только за очень серьёзный подвиг. Пока что я только делал свою работу. Не спорю, что хорошо, но это моя работа.

Сагит заслужил «звезду» тем, что уже много лет испытывает авиационную технику. Что касается Ивана, то его вклад в посадку на корабль неоценим. И собой он пожертвовал, уводя самолёт от деревни.

— Это как понимать, Анатолий Ростиславович? Сергей первым в истории страны выполнил посадку на палубу. Один только этот факт тянет на звезду Героя, — возмутился Байрамов.

— Сагит, ты думаешь, мне это неизвестно? Я столько «лестного» выслушал в адрес Сергея. Исполняющий обязанности министра прямо пылает любовью к нашему конструкторскому бюро. Поэтому и решил нагадить везде, где можно. Мне еле-еле удалось отстоять звание Героя Союза для Швабрина, — повысил голос Белкин.

Ничего удивительного, что Чубов решил и в этом вопросе мне подложить свинью. И всё же, любопытно было узнать причину.

— Товарищ министр объяснил как-то своё решение? — спросил я.

— Кратко и без особого желания. Мол, Родин ещё молод, и ведёт он себя неправильно.

— Дайте угадаю — сказал, что я не боюсь выражать мнение, грамотно излагаю мысли и отстаиваю свою точку зрения? — улыбнулся я, и Белкин повеселел.

— Всё верно. Чубов высказал, что ты много болтаешь, умничаешь и слишком часто споришь с начальством.