Воентур 4 (СИ) - А_з_к - Страница 34

На привал мной было запланировано тридцать минут. Из середины колонны донеслись команды старших машин:

— Внимание… направо… слезай… привал.

Люди, припорошенные пылью, начали прыгать прямо через борт.

— Произвести осмотр техники, поправить маскировку!

Только после этого все бойцы быстро получили пищу, и вскоре, аромат наваристого борща прочно соперничал с запахами дизельного топлива, бензина и нагретых двигателей.

Время отдыха быстро закончилось. Собрав перед началом движения командиров подразделений и бронетехники, кратко уточнил выполняемую задачу, и скомандовал:

— По машинам! — И сам шагнул к ИСу.

Они быстро разошлись, и уже вдоль колонны зазвучало их многоголосье:

— По машинам! — и кое какие добавки из командного языка.

Поднявшись на броню, дождался когда за заряжающим захлопнулся люк, оглянулся и убедившись что все в порядке, по ТПУ подал команду Кольке:

— Заводи! — и одновременно продублировал ее флажками.

Услышав и увидев что завелись все машины, через переговорное устройство и флажками дал следующую команду:

— Вперед!

«Двинулись дружно, осталось только не поломаться, да вовремя дойти до пункта назначения», — вздохнул я.

Согласно тактической обстановке, марш осуществлялся по территории занятой своими войсками, и походное охранение можно было не высылать, что существенно поднимало среднюю скорость движения.

Как-то незаметно, и быстро день пошел на убыль, вон уже начало прятаться за вершинами деревьев летнее солнышко. Стоило только свернуть в гущу леса, как сразу стало мрачно и сумрачно. Резко потянуло прохладой с близких болот. Прошло буквально четверть часа и дальние опушки подернула мгла, а в низинках заколыхался вечерний туман. еще четверть часа и на потемневшее небо высыпали первые звезды. Луна холодным светом осветила спящие поля, застывшие в ночном оцепенении деревья, отражающие лунный свет, зеркала лесных озер. И, грохочущую, ревущую мощными моторами, извивающуюся, как змея, нашу немалую колонну.

Полная луна позволяла отчетливо разглядеть поясные фигуры людей в ребристых шлемах, которые качались в люках боевых машин.

— Коля, — обратился я к своему механику, прижимая пыльной кистью ларингофон к горлу, — потихонечку, вперед, тут где-то уже должен быть поворот влево, там еще справа от дороги идет длинный гребень невысокого холма. Смотри внимательно! Сам знаешь, какой за нами хвост.

От этих слов, своего командира, Тихонов впервые за сутки, почувствовал всю ответственность за правильность вождения танка. Вот он ошибется, не разглядит этот чертов длинный гребень и вся эта немалая колонна поедет за ним не туда! А еще хуже если мы упремся в какой-то тупик, и будем из него выбираться несколько часов, теряя такое драгоценное время. От этих тревожных мыслей его даже в пот шибануло!

— Где же, тот чертов поворот? — Через переговорное устройство, задал я вопрос всему экипажу. — Смотреть всем! — И через пару секунд добавил: — Тише, Коля!

Б#ядь, может, проскочили уже? Не дай бог промухаем этот поворот!

Переключив ТПУ на радиостанцию скомандовал всей колонне остановится. По заведенному порядку командиры танков и старшие машин через несколько минут собрались у ИСа.

— Внимание всем! Слева от дороги должен быть заметный ориентир… После этого назначил две группы по отделению каждая, которые ушли вперед по обочинам дороги. Плюс от каждой машины кроме бронетехники выделялось по три-четыре человека для обследования местности вправо от дороги на глубину до двухсот метров.

Пользуясь остановкой личный состав делал осмотр техники, разминал ноги и оправлялся.

Неожиданно для меня из башенного люка вылез заряжающий, оставленный дежурным по связи и сообщил: — Командир, техзамыкание сообщает, там кто-то догнал колонну и ищет вас.

— Дай шлем. — Боец перегнулся и передал мне мой танкошлем подключенный к радиостанции.

— Внимательно!

— Командир, тут представители сверху нас догнали, хотят тебя…

— Сколько их?

— Двое на «эмках» и полуторка с красноармейцами.

— Представителей на одной «эмке» с водителем пропустить ко мне, остальных отогнать от колонны на сто метров и взять на прицел.

— Ясно. Исполняю.

Через пару минут, техзамыкание снова вышло на связь:

— Командир, хотят лично поговорить…

— Давай…

В наушниках шлемофона в очередной раз что-то щелкнуло и далекий голос, через шум и треск, произнес:

— Здорово… Узнал?

Как было не узнать сочный бас начальника особого отдела армии.

— Допустим…

— Прикажи пропустить сопровождение, а то тут нервничают… — в последних словах звучала неприкрытая насмешка.

Скорее всего над вторым представителем «сверху». По этой реакции я стал догадываться кто это мог быть. Вернее из какой структуры «сверху» был представитель.

— Подтверждаю свой прежний приказ! Передайте шлем моему человеку…

Минут через пять хвоста колонны, далеко объезжая технику, практически по противоположной обочине, ко мне проехала «эмка».

Ну вот и ночные гости, — отметил я про себя.

Первым из машины, даже не вышел, а выскочил незнакомый взъерошенный военный, и прямиком рванул ко мне.

— Полковник Волков⁈

— Представьтесь и предъявите свои документы!

— Что вы себе позволяете, полковник!!! — почти дал петуха взъерошенный.

— Повторяю, товарищ военный! Представьтесь и предъявите свои документы! Или я вас арестую!

— Зачем этот цирк, полковник? Я из Главполитупра, по личному распоряжению товарища Мехлиса! Тем более что его, — он небрежно кивнул в сторону армейского особиста, — вы знаете, и только что с ним разговаривали!

Повернувшись к начальнику ОО, я поднял брови, мол кто этот клоун?

— Товарищ действительно из главного политуправления РККА. Знакомьтесь, дивизионный комиссар Куличков Евгений Петрович. Вас он знает.

— Понятно. Как добрались?

— В целом и общем нормально, товарищ полковник. — Ответил контрразведчик.

— Почему вы устроили этот цирк полковник? Я буду вынужден лично доложить об этом при встрече товарищу Мехлису!

— Отвечаю по порядку… Один раз… Да я лично знаю начальника ОО армии. Но сейчас идет война, ночь… Как я могу быть уверенным в том что вы не представляете опасности для моего подразделения, слыша только его голос? А если он действует под принуждением? К тому же вы упорно не желаете предъявить свои документы! Начнем с начала, предъявите документы!

Только после этого, дивкомиссар показал мне свое удостоверение.

— По какому вопросу вы прибыли в мое расположение? Слушаю вас.

Куличков поочередно внимательно посмотрел на каждого из нас.

— Вопрос очень важный и сложный, — он замолчал и медленно повторил, — очень важный.

Представитель главпура, неторопливо и на удивление чётко изложил общую задачу: задержать силы противника там, куда мы выдвигались и обеспечить эвакуацию в тыл воспитанников и сотрудников специального детского дома Коминтерна. Я внутренне ахнул. А Куличков все так же неторопливо продолжал излагать основные этапы операции. И я внимательно его слушал, вдумываясь в каждое его слово.

— Полковник, где карта?

На капоте, стоящей «эмки», была развернута карта.

— Смотри и запоминай! — Подтянутый, худощавый и стройный дивкомиссар, подсвечивая фонариком, показывал где находится этот детдом, как и какими силами будет проходить его эвакуация. Чуть в стороне, его грузный водитель лениво пинал колеса машины.

— Я понимаю, сделаем все возможное.

— И невозможное, — жестко добавил Куличков, — надо сделать все.

Пока мы обсуждали вводную, личный состав начал принимать пищу.

Протянув для прощания руку, дивкомиссар сказал:

— Хорошо, что людей покормили. Впереди много дел, может случиться, поесть некогда будет.

На этом мы попрощались. Легко поднявшись на танк, посмотрел вслед уезжавшей «эмке» и опустился в люк. Одевая, поданный шлемофон, спросил у уже торчавшего из люка заряжающего: