Великий диктатор. Книга вторая (СИ) - "Alex Berest" - Страница 67

Наблюдавший за этим действием Леопольд Мехелин даже представить боялся кто не успел убежать из-под монаршей пули, кошка, собака или нерасторопная прачка.

— Фёдор Карлович, — повернулся Николай II к морскому министру. — Вы мне постоянно жаловались, что вашим матросикам неудобно с длинными трехлинейными винтовками на судах. Вот и закажите для пробы несколько штук этих карабинов.

— Так точно! Будет исполнено, ваше императорское величество! — громко и чётко согласился с императором адмирал Авелан.

— Раз мы начали с финляндского оружия, то и продолжим про Финляндию. Леопольд Генрихович, я очень недоволен действиями вашей полиции по вопросам выдачи политических преступников отдельному корпусу жандармов. Видимо, граф Витте слишком много свобод вам дал. Может, стоит перейти к планам по интеграции вашего княжества, которые проводили Плеве с Бобриковым?

— Воля ваша, — кивнул императору Мехелин. — Но подобные действия, оттолкнут от России и от вас лично большую часть населения княжества. А ведь сейчас вас в Финляндии почти боготворят.

— Боготворят, но суют палки в колёса и препятствуют выдаче преступников? Кроме этого ваше княжество закупает товаров за границей больше чем в империи. Как вы это объясните если не преднамеренным сепаратизмом?

— Это не сепаратизм! Позвольте быть честным и рассказать о моём видение этой проблемы, — глядя прямо в глаза императору сказал Леопольд Мехелин.

— Позволяю! Расскажите нам что не так с Финляндией! — царь закурил папиросу и, отщёлкнув штык от карабина, принялся крутить его в руке.

— Финляндское княжество находится в составе империи уже почти сто лет. Но имперские власти до сих пор не включили его в свою экономическую сферу.

— Это как? — удивился Николай II.

— Все провинции империи связаны между собой железной дорогой и между ними происходит постоянный круговорот товаров. Финляндия с империей не связанна железной дорогой. И жители княжества вынужденны закупать большую часть ресурсов — уголь, железо и даже хлеб в европейских государствах. Империя до сих пор не построила железнодорожный мост через Неву, тем самым бы связав наши экономики.

— Что вы несёте? Ходят же поезда через Литейный мост! Я сам утром часто наблюдаю эту картину! — зло возразил император и со всей силой засадил штык от карабина в кадушку с лимонным деревом.

— Один состав в сутки с весом не более двух тысяч пудов. Этот мост не предназначен для пропуска тяжёлых поездов с углём, керосином, зерном, станками и оборудованием. Где-то в дикой Манчжурии на территории Китая, через реку Сунгари, империя строит мост за два года, а в столице, в Санкт-Петербурге, нет моста для связи с Финляндией, которая уже столетие с Россией. Все товары надо везти в порт, перегружать на баржи, затем везти в княжество и перегружать обратно. А зимой, Финский залив замерзает и единственная возможность получить сырьё и товары — это поездом из Швеции. Кстати, Швеция построила мост и соединила себя и Финляндию…

— Молчать! — заорал вскакивая Николай и взмахнул рукой, снося хрустальную пепельницу со столешницы.

Громкий стук падения этого настольного прибора на паркет, отвлёк внимание царя от Финляндского генерал-губернатора. Николай II с минуту постоял глядя на расколовшуюся пепельницу и разбросанные по полу папиросные окурки, и горелые спички, а затем повернувшись к Мехелину, изрёк:

— Я вас услышал, Леопольд Генрихович. Я вас больше не смею задерживать, вы с бароном Лангофом можете быть свободны.

Дождавшись пока финляндские чиновники покинут зал совещания, император принялся расхаживать по залу не обращая внимания на остальных чинов его правительства. Попинал мыском сапога несчастную пепельницу, вытащил из кадки штык который вернул на место хранения в карабин, предварительно обтерев его белоснежным платком. И только после всех этих манипуляций, обратился к своему новому министру путей сообщения.

— Николай Константинович, как вы думаете, планируемый к постройке Охтинский мост можно сделать железнодорожным?

— Никак нет, ваше императорское величество, — бодро ответил генерал-лейтенант Шауфус. — Проект моста не предусматривает такой нагрузки. К тому же, надо тянуть отдельные железнодорожные ветки от Московского и Финляндского вокзалов.

— Переделать проект можно?

— Да, это возможно. Но сильно удорожит смету. Сейчас на постройку того моста надо порядка четырёх миллионов рублей. А с усилением конструкций и прокладыванием путей, стоимость возрастёт до шести-семи миллионов.

— Владимир Николаевич, — обратился царь к министру финансов Коковцеву. — Что у нас с резервами? Мы можем увеличить финансирование этого проекта в два раза?

— Думаю — да, ваше императорское величество. Мой предшественник оставил приличные финансовые резервы.

— Тогда, создайте счёт в государственном банке под проект и строительство моста, и внесите на него необходимую сумму согласованную с генералом Шауфусом.

Глава 26

Глава 26

— И что нам теперь с этой всей хренью делать? — растерянно вопросил в пространство дед, дочитав отчёт руководителя геологической экспедиции. — Может, продать землю? Теперь-то она ого-го сколько стоить будет!

— А нам, что, медь и железо не нужны? — удивился я. — И, как бы, это ещё моя земля.

На внеочередном совещании руководства корпорации Эдвин Бергрот огорошил всех, кроме меня, что геологи нашли богатое медно-колчеданное месторождение, а заодно и месторождение магнитного железняка. Правда, в отличие от доступной для добычи медной руды магнитит располагался на острове посреди обширного болота, куда добраться можно было только вплавь.

— Да твоя! Твоя! — вяло отмахнулся от меня дед. — Нахер я на твою глиняную игрушку тогда позарился? А, бесёнок? Сейчас бы, как в старые добрые времена, торговали рыбой и лесом, и горя бы не знали.

— Херра Хухта, ваш внук прав. Нам нужны свои медь и сталь. Сейчас мы это всё вынужденны закупать.

— Я это понимаю, Эдвин. Но вот что конкретно с этими месторождениями нам сейчас делать? Там же ничего нету. Хутор с двумя десятками карелов — и всё. Как нам вывозить эту руду? Надо строить дорогу. Как минимум, до Йоэнсу. А там сплавлять по Сайменскому каналу в Гельсингфорс? Или сразу в Санкт-Петербург?

— Деда. Какой канал? Он же пять месяцев в году только работает! Надо строить медноплавильный завод на месте и вывозить уже в слитках или даже в готовой продукции.

— А плавить ты чем будешь, помпо? Представь во сколько тебе обойдётся доставка угля или кокса! А рабочие и шахтёры? Это же надо строить целый посёлок.

— Да уже давно медь и металлы электричеством плавят! Тот же Сименс выпускает такое оборудование. Вон, французский инженер Поль Эру уже несколько заводов с электродуговой печью построил. И алюминиевый, и медный! Поставить торфяную электростанцию и заодно осушить то болото, где железо прячется. А ещё проще, построить газовый завод на торфе. Получим газ для работы электростанции и торфяной кокс, — от переполнявшего меня возмущения от безразличия деда я даже вскочил на ноги.

— Пфф! А наговорил, а наговорил! Сядь! Чего вскочил? Эдвин, ты что думаешь?

— Кауко, мне нравится ход мысли твоего внука. Все описанные им технологии доступны, и мы можем их применить на практике, были бы деньги. Но идея с газовым заводом мне нравиться больше. Тот же кокс можно продавать, а руду плавить газом. И процесс мне знаком, я ведь пять лет руководил газовым заводом в Гельсингфорсе. Естественно, что придётся вложиться в строительство железнодорожной ветки до Йоэнсу или до Куопио. И это самая убыточная часть нашего возможного проекта. А остальное быстро окупится. Надо пробовать.

— Почему убыточное, херра Бергрот? Пустим пассажирский поезд между Йоэнсу и Куопио. Они сейчас через Гельсингфорс добираются или по воде.

— Сговорились? — проворчал дед. — Ладно. Составляй смету, Эдвин. И надо найти, кого поставить на это дело. Матти, твой японец вроде ещё и металлург. Может, ему предложить?