Трудоголик (СИ) - Скоробогатов Андрей Валерьевич - Страница 14

Серафимион расхохотался.

— Вот ты сейчас удивишься! Я думал — ты в курсе. В соседнем замке у него жена. Теодора, Ледяная Королева её зовём. В разводе они. И соперничают, главный конкурент наш по планете.

— Да мы тут, получается, как эти… Как Генрих и Анна Болейн!

— Это из какого Дворца? И что за прозвище такое?

— А, забей. Так, приятели одни. В общем, я хочу заселиться куда-нибудь. И попрактиковаться. И надо что-то сделать с моей нехваткой маны.

— Давай подкину. У меня за вахту техподдержки мало тратится.

Перед глазами вылезла знакомая табличка.

[200/10]

— Извини, у нас после переводов немного криво тонны отображаются. На практике может быть чуть меньше или чуть больше. Никак не переделают.

— О, круто, спасибо! Не знал, что так можно. Не слишком много отдал, самому-то хватит? У тебя какое поколение, получается?

— Условное пятое, но я поздний ребёнок. Мне всего девяносто пять, — тряхнул чёлкой Серафимион. — Третью коррекцию год назад сделал.

Я аж язык проглотил. Думал, что разговариваю с юнцом, а собеседник оказался старше меня почти вчетверо! Подумалось — и как теперь, называть на «вы»? С другой стороны — какого чёрта, я Древний Спящий, Пробудившийся Спустя Столетия! Даже Халиб сказал, что непонятно, кто из нас с ним старше. Потому тон разговора я решил не менять.

— У тебя первая коррекция, получается, пять лет назад была? Это ты какого года?

— Семнадцатого, — с барабана назвал я.

— Я так примерно и думал. Хотя… ты обманываешь, вижу. Сам коррекцию делал? Хорошо так получилось, я генокод смотрю — вообще ничего подобного не видел.

— Не, мне дядька один делал. Нормальный такой дядька. Доу Джонс его зовут. Ладно, это лирика, в общем, подскажи, как дойти до отеля.

— Смотри в планшет. Только сильно не свети, раз Алгоритмов не знаешь. Я пока отключусь — звони 005–00353.

Как я понял, номер состоял из поколения и порядка при рождении. Интересно, какой у меня, в таком случае, номер? Наверняка Халиб назначил какой-то дурацкий, иначе бы откуда Серафимион узнал, что моё поколение семнадцатое.

Я посмотрел в экран. На планшете, на карте города отобразилась большая белая точка — в добавление к моему крестику. Сориентировался, подхватил чемодан, рискнул и вышел на улицу, пошёл по тротуару. Накрапывал мелкий дождик, и я обрадовался, что есть хотя бы такой несуразный головной убор. По противоположной стороне промчалась ещё пара всадников на муравьедах, проехал небольшой грузовичок вроде военной полуторки — также, почти бесшумно. Следом прошёл рабочий-скра с тележкой в нижних руках и огромным бревном на плече верхнем, сопровождали его двое рослых гмонни, тащивших какие-то строительные мешки. Пробежал солдат-гмонни, выругавшийся на рабочих на незнакомом языке.

После этого по улице прозвенел трамвай и остановился прямо рядом со мной — полупустой, и я заметил, как он разделён на две части. Я на всякий случай сверился с планшетом. В передней, с комфортными местами, сидела пара солидных людей в чёрных шляпах и несколько низкорослых длинноносых гмонни в клетчатых костюмах, чем-то напоминающих гибрид шотландского килта и японское кимоно. Сзади же, в половине, отгороженной сеткой, столпилось всякое отребье — парочка скра, занявших, наверное, треть свободного места, рослые гмоннийцы, один из которых был стрельцом, и трое работяг в серых полосатых свитерах. Стрелец тут же выпрыгнул и продемонстрировал пищаль.

— Документс!

— Ещё же комендантский не начался? — усмехнулся я.

— А мне по там-таму, начался он, или нет, — ответил он.

Сверив документы, он, впрочем, смягчился и указал на дверь в передней половине салона, а сам запрыгнул в заднюю.

— Вам сюда, мастер.

Я уселся на сиденье — азиат коротко кивнул, поприветствовав меня, но взгляд у него при этом был как у самурая, увидевшего ниндзю. Кивнул в ответ, уставился в окно. Пейзаж на улице сменился — половина зданий лежала в руинах, завалы разгребала группа особо-мощных скра: первые откидывали обломки и кирпичи, вторые передавали по цепочке, третьи сортировали в штабеля на поддоны и тележки. Вдоль тротуара проследовал броненосец, похожий на Энта Четыре Лапы — с большой телегой, в которой лежали стройматериалы, подгоняемый старым скра. Затем мой взгляд упал на дорожку перед ближайшим развалившимся фасадом: на тротуаре отчетливо виднелся нарисованный розовый краской значок велосипеда, а рядом — разделительная линия.

— Велодорожка! — обрадовался я.

— Ва? — спросил самурай.

— Everything is fine, nothing, — ответил я.

Тот нахмурился, пробормотал что-то на английском с жутким картавым акцентом, из чего я расслышал «Уайт валвалс».

— Если ты меня спрашивал — то мог бы просто бителепатию включить, — прожужжал в ухе голос Серафимиона. — Да, тут велодорожки раньше были, но в конце войны все велосипеды в пушки переплавили. Выходи на следующей остановке, не забудь.

Я последовал его совету, мельком заглянув в планшет, осторожно вытащенный из кармана. Белая точка стояла у единственного уцелевшего здания — трёхэтажного, с белым мраморным фасадом, который был лишь слегка повреждён. Над фасадом висело три флага: чёрно-коричневый, с треугольником, белый с синей снежинкой и красный, с чёрно-коричневыми лучами, а над дверями виднелась табличка:

[Площадь Великих Скульпторов, 3]

[Гостиница Дипломатическая]

Зашёл внутрь, предварительно сунув серокожему привратнику в морду ксиву — тот даже не шевельнулся.

Внутри была вполне современная стойка администратора, коим отказались первые из увиденных мной вблизи гмонниек. Признаться, они не вызывали куда меньше того жутковатого чувства инаковости, которое я испытал при виде первых представителей чужого разумного вида. Гораздо больше они походили на странных коренастых перуанок или полинезиек с непривычным цветом кожи и длинным носом. Причём я всё больше замечал разницу двух то ли рас, то ли народов — одни были заметно ниже, коренастей, узкоглазей и носастей, больше напоминая гоблинов, чем гномов, а вторые были более высокими, смуглыми и похожими, скорее, на людей-негроидов.

— Доброго дня, Толния? — спросила одна из гмонниек, хищно зыркнув на саквояж.

Я кивнул, мне выдали ключ и сказали подняться на третий этаж. Номер оказался вполне приличным, в районе трёх звёзд — с большой кроватью, чистыми простынями, столиком, камином и обогревателем. Конечно, сравнение уместно, только если не брать в расчёт сильную разницу в технологиях, единственную розетку на стене, тусклые лампочки Ильича в потолке. В санузле обнаружилось какое-то подобие душевой — зарешётчанная дырка в стене с рычагом, по нажатию на который лилась тёплая, но не сильно горячая вода. Прочно закрыв дверь, я раскидал все вещи, разделся, разобрался с обогревателем и достал книгу.

Раскрыл — все страницы оказались пустыми. Просто белый лист. Догадавшись, что это неспроста, я снова вызвал семиугольник. Текст на странице появился — и это было оглавление книги «Популярные Алгоритмы».

В этот момент я заметил, как кто-то смотрит на меня из приоткрытого шкафа. И взгляд этот был недобрый.

Глава 9

Основы

[200/10]

Холодок пробежал по спине.

— Эй, кто это? — я встал с кровати, осмотрелся и взял кочергу, прилагающуюся к камину.

— А? — послышался в ухе голос Серафимиона.

Осторожно приблизился к шкафу, шевельнул куртку. Помотал головой — и понял, что показалось. Видимо, то, что я принял за глаза, были изгибами ткани.

— Это ты за мной следил? — спросил я.

— Ну, я слежу, но только за голосовым каналом. Ты уже что-то наколдовал? Фон в комнате повышенный.

— Не знаю. Пока, вроде бы, ничего, но собираюсь. Освежить в памяти основы, знаешь ли.

Я вернулся и открыл книгу.

— Ага, решил попрактиковаться? Издание достаточно старое, и больше для школьников, но — удачи!