Крылья Агнессы (СИ) - Павлов Игорь Васильевич - Страница 57

— Мне уже доводилось присутствовать на дуэлях, сегодня случился двадцать первый раз.

Хм… я больше, чем удивлён. София, оказывается, кровожадна.

— Любите, когда мужчины рискуют? — Спрашиваю с провокацией.

Принцесса вздохнула. И показалось даже, что она потеряла настроение из–за моего вопроса. Но ответ всё же последовал без укора:

— В дворцовом мире мало настоящего. В дуэлях же обнажается всё.

— Позвольте спросить, вы не знаете, в каком состоянии Олег Румянцев? — Поинтересовался, выдав в лоб.

— Нет, и знать не хочу, — бросила. — Все Румянцевы отбыли ещё до обеда с острова уже безвозвратно. Будьте любезны, Андрей, давайте сменим тему, вы меня утомляете.

Быстро же она потеряла терпение.

Быть может, увидела, как я смотрю на Татьяну, и всё поняла? После ночных расспросов о наших делах с Анастасией Николаевной можно предположить и такое.

— Слышала, вы жаждали увидеть цирковое представление, — начала София и в груди моей замерло сердце.

Вероятно, на этом острове от принцессы ничего не скроешь. Любое слово, сказанное, при любом слуге, судя по всему, стекается к ней.

Вот почему даже самые заядлые друзья здесь, разговаривая между собой вроде как наедине, очень хорошо и любвеобильно отзываются о монархах. У всех стен, деревьев и вероятно клумб этого острова есть уши.

Возможно, Софии доложили даже дословно наш разговор с Небесной. И она меня просто проверяла.

Мерзко.

Принцесса ведёт к большой площади, которая находится прямо в центре острова, между дворцом и скошенной пирамидой, у подножья которой можно рассмотреть сейчас лишь торчащие крылья мехаров.

Зря они их так оставляют. У самого берега, где легко скинуть машины на дно, куда пилот доплыть не сможет в случае тревоги. А если и сможет, то времени на это уйдёт у него немало. Скорее всего, машины прикреплены к чему–то. Очень хочется на это посмотреть.

Чуть отвлёкся. А впереди уже циркачи со своим представлением и целая толпа господ вокруг.

По расписанию начало мероприятий в девять вечера. Но под светом мощных высоких прожекторов уже всё в самом разгаре. Да и артистов не одна группа уж точно, слишком много выступающих по всей площади.

Извергают огни, жонглируют и кривляются под музыку и смех. Чтобы дойти до канатоходцев и акробатов нужно пробиться через целую армию гостей и слуг с подносами всякой еды и напитков.

Но гости впереди разлетаются, как растревоженные бабочки с клумбы цветов, уступая нам дорогу. По незнакомым мне лицам улыбки растекаются, как предсмертная агония, радостными приветствиями одаривают Софию и меня.

Вроде прогуливаемся, но я едва скрываю порывы потащить принцессу скорее к акробатам, где на конструкциях высотой метров в семь уже натянуты канаты и идёт представление. Сложно разглядеть издалека кто там из–за бликов фонарного света, но судя по самим элементам, Агнессы наверху ещё нет.

— О, акробаты, пойдёмте, пойдёмте, — комментирует София, вероятно чувствуя моё внимание.

Надеюсь, при этом не ощущая моего волнения.

Ангесса где–то здесь! Среди толпы аристократов не только Российской империи, всего мира.

Они улыбаются нам искусственными улыбками, но за это легко отыграются на беззащитных. Чувствую, что любимая в опасности, и мне всё сложнее держаться непринуждённым. Мне хочется бежать. И я ловлю себя на мысли, что уставился на канаты теперь уже неотрывно, даже пока идём до конструкций.

Именно по этой причине я не сразу замечаю возникшего перед нами сыщика Татищева. Который сейчас в розовом мундире дворцового гвардейца почему–то! С полковничьими погонами, вышитыми золотом.

Сердце задолбило бешено. Потому что сомнений больше не осталось, предприятие Зотова провалилось, не успев начаться!

А этот подлый хмырь ещё и ухмыляется, обнажив щедро белейшие зубы, на которые, видимо, не нарадуется.

— Моё почтение, ваше высочество, ваше сияние освещает Байкал, — говорит любезно, кланяясь, и мне: — сударь, какая неожиданная встреча. Думал, придётся тащить сюда вас силком. Но обстоятельства сложились, как должно.

Глаза зелёные впиваются в меня с явным чувством превосходства. Будто он обо мне знает больше, чем я думаю.

— Как всегда обходительны, Сергей Семёнович, — прочирикала София чересчур любезно. — Хотела похвастать своим новым спутником на балу, но, как оказалось, вы уже знакомы.

— Доброго вечера, — отвечаю сдержанно, но в мыслях уже эпизод, как его нос встречается с моим кулаком.

— Надо же какие у вас чистые столичные сапоги, — выпалил мужчина и рассмеялся.

Вот сука.

— Полно, ваш юмор понимают лишь избранные, товарищ полковник, — ответила София и добавила: — как, кстати, ваша служба в тайной полиции?

Твою дивизию…

— Ну что ж вы меня так легко раскрываете, — укорил мягко и с подхалимством, отступая в сторону принцессы и равняясь с нами.

— Вы же начальник, официальное лицо. С чем вас поздравляю, — говорит София, начиная движение.

— Ах да, столь неожиданное повышение, был вольный, а теперь, как птица в клетке. Отвечай за целый отдел. О! Признайтесь, София, это Андрей Константинович тянет вас к акробатам. Я заметил, что у него к ним особая страсть. Но увы, все самые лучшие уже выступили. К счастью, никто не пострадал.

— Было бы интереснее, если бы кто–то всё же разбился, — заявила София и подхихикнула себе под нос.

— Вот как? — Ахнул Татищев наигранно встревоженно.

— Да, на этом острове не хватает печали. Если бы не наш князь, умерла бы с тоски.

— Вы о драматичной дуэли? — Подхватил подлец. — Знаете, Андрей Константинович, вы слишком яркая личность, чтобы судьба позволила вам сгинуть. Победа была неизбежна.

— Вы бы замолчали, — не выдержал я.

— Весьма сложно, сударь, эмоции, знаете ли, рвутся наружу, — выпалил, усмехнувшись.

Принцесса демонстративно вздохнула. И псевдо–сыщик прикусил–таки язык, посерьёзнев.

Наконец, мы доходим до выступающих, но в душе моей смятение. Мысли, словно ледяная шрапнель о стену разносятся. Знатные гости, выражая почтение, расступаются, здороваясь, кланяясь и давая нам лучший обзор.

Но мне даже страшно поднять глаза наверх, потому что боюсь своим взглядом выдать её. И понимаю, что скорей нужно решить это всё, а не разгуливать по острову!

— Ваше высочество, у меня к вам просьба, — говорю сквозь музыку и гам.

— Да неужели, — выпалила София. — А я уж подумала, что такое время не наступит.

— Мне нужно встретиться с Мастером по срочному делу.

— Вот как? — Удивилась и на меня посмотрела пытливо. — С первым советником императора?

— Помогите мне, — едва ли не умоляю, глядя в ответ прямо. И вылавливая всеми фибрами, как злорадствует Татищев.

— Григорий Ефимович никого не принимает, — ответила важно и увела свой взгляд. — Он отказал моей сестре, а мне откажет и подавно. Что у вас к нему за дело, могу я узнать?

— Вероятно, вопрос жизни и смерти, — вмешался полковник, подавшись вперёд и посмотрев на меня с насмешкой. — Но вам не стоит беспокоиться о той самой проблеме, сударь.

Хочу придушить его.

— Как вам не стыдно секретничать при мне, господа офицеры, — укорила принцесса.

— Простите нам наше невежество, София, — поспешил ответить полковник за нас двоих.

— Ой, вы даже не раскаиваетесь, Сергей Семёнович, — ответила, щурясь, и бросила капризно: — и это лучшие циркачи? Два часа назад здесь было интереснее.

— О, вы про летающую приму, покорившую сердца столичных? — Поинтересовался Татищев с нотками издёвки, поглядывая на меня.

В груди похолодело. Я отчаянно попытался скрыть негодование и всё же посмотрел наверх.

Нет, её здесь нет. И они об этом знают. Похоже, оба.

Два часа назад? Почему? Что с моим буклетом не так? Меня намеренно ввели в заблуждение? Или перенесли выступление, в связи с новыми обстоятельствами, выманив её раньше?

Соберись. Возможно, они проверяют реакцию.

— Да, она великолепна, — согласилась София радостно. — Это чудеса, какие не подвластны простому смертному, надо признать, она вдохновила сегодня многих.