Крылья Агнессы (СИ) - Павлов Игорь Васильевич - Страница 19

В заброшенном частично погоревшем квартале, где нет оборонительных позиций, спрятать мехара во тьме не сложно.

Приземлившись в руинах небольшого особняка, я вылез из меха живенько, снова ощутив слабость. Но на этот раз удержался на ногах и перетерпел позывы. Страх быть пойманным погнал меня прочь сразу же. От ожидания, что два гвардейца вот–вот нагрянут взыграл адреналин в крови.

Собрался с духом, нацепил кожаные перчатки, чтобы кольца не светились. В карман убирать их нельзя, иначе связь прервётся. Проверил сумку с кусачками, кобуру с револьвером.

Двинулся ускоренным шагом по тротуару, не убранному от мусора, стараясь не сильно шуметь. Метров семьдесят преодолел и завернул за дом. А затем позвал мысленно Медведя, как научился делать это в пещере. С той лишь разницей, что там между нами было метров десять от силы. И сейчас я даже усомнился, ибо ничего не происходит от моих потуг. Пока через секунд пять не затрещали деревяшки, не посыпался шифер, не завопил истошно какой–то мужик, драпанув через улицу вместе с тявкающей собакой. А это всего–навсего пошёл исполин напрямик! И шума сразу наделал, и бездомного спугнул.

Мда, додумался я ещё цепь на руку Медведя намотать, и она ещё гремит до кучи.

Смекнув, что нужно по прямой его звать, чтоб путь между нами без препятствий был, двинул по пустынной улице, подзывая его за собой каждые десять–пятнадцать метров, как собачонку. Идёт Медведь послушно. Шагает, ломая тротуар под своим весом. В небо смотрю, вслушиваюсь.

Вскоре впереди уже огни видны. И стены училища заветные, где военный госпиталь размещался, насколько мне известно. Может, одна из уцелевших казарм под размещение гарнизона казаков осталась, не уверен.

В проулок машину завожу, под тень дерева уцелевшего. Представляю, как сажаю его, будучи внутри кабины. И исполин послушно усаживается, ветками треща! Ствол дерева заскрипел противно.

Мехар чужой надо мной низко пронёсся!! Аж сердце ухнуло! Он пошёл в сторону моей посадки, а я затаился, готовый рвануть в любую секунду к Медведю. Следом и второй стал приближаться уже с другой стороны, судя по звуку в небе. И по нему же стало ясно, что приземлились в нескольких улицах.

Но повозились они там не долго, взмыли вновь и разлетелись в разные стороны. Стали круги наворачивать, увеличивая с каждым витком радиус.

Чуть подождав, пока звук турбин не удалился достаточно далеко, двинул к так и не заделанной стене между казарм. Пролез свободно, слева метрах в сорока курилка, где как раз часовой с винтовкой за спиной дымит, судя по силуэту и огоньку.

С освещением беда, из всех столбов с электрическими лампами только два исправны. Плац заветный весь во тьме. Силуэт памятника виден. А я уж засомневался, могли и убрать. Но нет! Стоит мехар Суслова, стоит миленький.

Вот его–то я и собрался угнать!

Поспешил к нему на полусогнутых по дорожке из тени и мрака. Скрипнул под подошвой сапог щебень уже на повороте к памятнику, чуть не прокололся! Замер даже в ожидании реакции. Так случилось, что второго часового увидел, тот с другой стороны плаца, у места, где трибуна была, стоит ко мне боком и смотрит в сторону главных ворот, где света побольше.

Хотя что им? За мелкими шумами люди, стоит ли их бояться? Воров да мародёров, если только.

К меху подкрался. И убедился вскоре: зацементировали ноги обратно. Так просто не вырвать. Но я приступаю к делу.

Навесной замок на крышке кабины тряпкой обмотал, кусачками примерился. Затаив дыхание надавил! Щёлкнуло! Звякнуло глухо, на брусчатке уже тряпка раскрылась, выпуская замок.

Часовой с места трибуны повернулся в мою сторону и начал движение!

Твою дивизию!

Бросился кабину открывать, а сверху снова стали летать! Мехар со стороны ворот приземлился! Часовой к нему и пошёл, потеряв к моей возне интерес.

Выдохнув с облегчением, я открыл крышку под шумок и вовнутрь влез. Устроившись поудобнее, поёжился. Как же здесь всё запущено! Снял перчатки и ухватился за ручки!

Сознание тут же понесло куда–то в звёздное облако, но я со злостью вырвался в реальность, больше не впечатляясь этим процессом так сильно. И всё же слияние случилось! Ощутив себя огромным и мощным, но сильно покалеченным, я взбодрился. Но дезориентировался малость из–за внутренних ощущений. Тупая боль пошла по всему телу, а за ней и зуд по коже, сводящий едва ли не с ума.

Нутром ощутил, как из меня жадно потянуло магию, на глазах стали зарастать крылья, у турбины одной сопла начали выпрямляться, лезвия расти!! Я уж о кабине не говорю, все трещины сгладились. При этом зазвенел металл так громко, что, похоже, кого–то я точно должен был разбудить!

В уши ворвался эфир со встревоженными переговорами гвардейцев. Похоже, они не понимают вообще, что происходит. Но скоро поймут…

Спохватился и пошевелил ногами, дабы высвободиться. Затрещала кладка! Убрал руки с ручек, прерывая контакт. И вовремя! Ибо несколько частиц эрения на первом кольце стали стремительно гаснуть.

Отдышавшись, снова взялся за управление. Всего–то нужно его к Медведю довести, обвязать целью, зацепить да погоним! У моего меха тяги в четыре турбины на двоих хватит. В залив нырнём, и ищи–свищи ветра в поле!

Увидел на вспыхнувшем радаре целых три точки поблизости и встрепенулся! Двое ещё рыщут по улицам в поисках приземлившегося мехара, которого они распознали. А вот третий…

Мехар, который приземлился у главного КПП училища и отвлёк на себя часового, возник около меня, преграждая путь к цели.

— Алёша? Это ты? — Раздался встревоженный голос Максима Чернышова из кабины.

И следом пришёл ответ из эфира:

— Макс! Это точно не Алёша! — Выдал Илья бешено. — Придержи его, мы скоро будем!!

— Стойте сударь! Кем бы вы ни были! — Кричит пилот мехара, привлекая внимание и местных казаков.

Из здания казармы уже начали выбегать по тревоге бойцы в сорочках с винтовками.

— Именем Небесной принцессы, стойте! — Добавил, растопырив руки с клинками.

Вот же загнул парень. Даже не сомневаюсь, что передо мной новобранец Чернышов. И понимаю, что вскоре здесь будут его товарищи уже посерьёзнее. Поэтому действую быстро! Лететь «Суслов» ещё не может, от одной едва срощенной турбины толку мало.

Делаю ложный выпад вправо и рвусь влево, пытаясь оббежать дурака. Но всё ещё повреждённые двигательные механизмы дают сбой! И вместо ожидаемого скоростного, виртуозного ухода от противника выходит жалкое подобие сего.

Собственным телом чую, как подкашивается колено от прыти, которую задал. Перекатываюсь, уходя из–под клинка! Вскакиваю и мчу дальше. Каким–то чудом мех уже не пьёт из меня магию для восстановления. Похоже, как–то это тоже можно мыслями контролировать.

Гадёныш бежит следом! И только минуем стену, он ещё и тяги поддаёт, чтобы меня настичь! Таранит прямо в спину, запоздало уводя клинок, что лишь скользит по броне. Сотрясает хорошо. И надо отдать должное, ума хватило не разить, а лишь обозначить угрозу.

— Последнее предупреждение! Покиньте мехар! — Кричит, слишком быстро запыхавшись. Пытается меня на землю повалить своим весом.

Хм, какой же он неуклюжий. Попади он на Хоккайдо, его бы уже растерзали Белые.

Всё, хватит играться! Иначе он Медведя увидит.

Делаю резкий толчок в сторону и с разворота бью в ответ, ибо чую затылком, что его товарищи вот–вот нагрянут.

Удар приходится под внутреннюю часть колена, и мех Чернышова валится на спину. Не давая возможности подняться, вгоняю в колено острый клинок, которым ухо Синего тогда пробил, и ломаю его, оставляя пику в машине противника.

Максим в бешенстве, пытается с лежачего положения достать меня. Кричит всякие проклятья. В эфире тоже ругаются и грозятся через минуту прибыть!

Три прыжка и я у Медведя! Выскакиваю из кабины, к руке с цепью. Разматываю готовую петлю и скачу назад, едва не спотыкаясь. Слышу, как надвигаются с неба гвардейцы. И уже не два мехара, а больше!!