Пурпурная сеть - Мола Кармен - Страница 7

— Ладно, действуй в том же направлении, только помни, что твои расследования не единственные в стране и нельзя жить не по средствам. Я прикомандировал к вам Сарате, этого должно быть более чем достаточно. И держи меня в курсе, потому что я не хочу выглядеть идиотом, когда мне звонит министр…

Встреча с Рентеро прошла спокойнее, чем она ожидала. Либо шеф согласен с ее позицией, либо подрастерял свою вредность. Возможно, все дело в возрасте.

Когда Элена вернулась в отдел, у каждого сотрудника были для нее новости.

— Птица — самец голубого зяблика, — начал Буэндиа. — Эндемический вид с Гран-Канарии, на грани вымирания. Его ареал — всего сорок квадратных километров сосновых лесов природного заказника Инагуа в самом центре острова. Есть еще один подвид, очень похожий, тенерифский голубой зяблик из Тейде, но орнитолог сказал, что птица на видео именно с Гран-Канарии. Он подробно объяснил, почему это так, и я даже на всякий случай составил отчет, если кому-нибудь интересно.

— Достаточно того, что орнитолог в этом уверен.

Элена обернулась к Ордуньо. Она знала, что и он выполнил свое задание.

— Дождь шел во многих областях, но именно метеоцентр Канарских островов зафиксировал осадки на уровне четырех миллиметров и более двухсот вспышек молнии в интервале между девятью и десятью часами вечера по материковому времени.

— Одним словом, поиски нужно вести на Канарах. Марьяхо, удалось получить какие-нибудь результаты по уху?

— Пока нет, но уже имеющиеся сведения помогут нам опознать девушку, если мы найдем ее тело.

— Сарате, что с протезом?

— Выяснить ничего не удалось. Я показал его нескольким специалистам, и все считают, что, скорее всего, он сделан в какой-нибудь кустарной мастерской.

В переговорную вошла Ческа.

— На дне оврага возле Роке-Нубло на острове Гран-Канария найден труп молодой женщины со следами пыток.

— Все пути ведут туда. Буэндиа, Сарате, ближайшим самолетом вылетаем в Лас-Пальмас. Свяжитесь с нашими коллегами там, пусть будут готовы.

— С Марреро? — уточнила Ческа.

— С Марреро, — кивнула Элена.

До Лас-Пальмаса лететь три часа, но благодаря разнице во времени час получается сэкономить. Вылет — без четверти пять, прилет — без четверти семь по местному времени. На острове их встретит Марреро, инспектор национальной полиции и прекрасный профессионал, в начале карьеры работавший в ОКА, но позже по личным обстоятельствам вернувшийся в родные края.

Поднимаясь на борт самолета в аэропорту Барахас — к счастью, они летели бизнес-классом, — Элена невольно вспомнила, что на островах Гран-Канария и Лансароте проходил ее медовый месяц. Тогда они с Абелем любили друг друга, никакие тучи не омрачали их горизонт, а Лукас еще не родился. Едва усевшись в кресло, она достала из полученного от стюардессы набора маску для сна и сразу же ее надела, чтобы Сарате и Буэндиа не пытались с ней заговорить.

— Я всю ночь глаз не сомкнула; может быть, удастся поспать хотя бы три часа.

С маской на глазах она могла даже плакать, все равно никто бы не заметил. Плакать и думать о тех далеких и счастливых днях. Тогда еще была жива бабушка, от которой ей досталась в наследство квартира на Пласа-Майор. Бабушка умерла через три месяца после свадьбы Элены, и они с Абелем сняли жилье неподалеку, на улице Сантьяго. О той квартире у Элены остались самые светлые воспоминания, и она до сих пор продолжала завтракать в баре, куда они ходили с Абелем. Там румын Хуанито приносил ей багет с помидорами и граппу. На борту самолета, следовавшего тем же рейсом, Элена и ее новоиспеченный муж спорили, как назовут сына, которого собирались зачать немедленно по прибытии в номер отеля. Элена настаивала на имени Лукас, а Абель — на Адаме, чтобы Абель наконец породил Адама, а не наоборот.

Погрузившись в воспоминания, она сама не заметила, как заснула. Взлет, предложенные стюардессой блюда и напитки, заход на посадку — все это прошло мимо нее. Она спала крепко и даже видела приятные сны, пока ее не разбудил Буэндиа:

— Элена, мы прилетели. Если поторопимся, то сегодня успеем осмотреть тело.

На Канарах Марреро поправился на десять килограммов («Это все папас арругадас[5] и соус мохо, инспектор», — отшутился он) и еще больше загорел. Элена с радостью отметила, что хромота, из-за которой ему пришлось уйти из ОКА, стала почти незаметной. Только легкая неуверенность походки напоминала о прошлом, думать о котором Элена не хотела и надеялась, что и Марреро сумел оставить его позади.

— Сначала дело передали другим, но, как только позвонила Ческа, я включился по полной, чтобы все разузнать и забрать его себе. Труп обнаружили англичане, муж и жена, в районе Роке-Нубло. Вы знаете, что такое Роке-Нубло?

— Понятия не имеем.

— Если приедете сюда как туристы, нужно обязательно там побывать. Это уникальная скала, памятник природы; возле нее аборигены в древности проводили свои ритуалы. От подножия горы к скале ведет примерно двухкилометровая тропа. Англичанка отошла в сторону по малой нужде и увидела девушку.

— А ты сам ее видел? — спросил Буэндиа.

— Нет, но мне сказали, что она страшно изуродована, от нее мало что осталось.

— Почему они бросили труп именно там?

— Не вижу логики. Во-первых, это далеко от жилья, добраться туда можно только пешком, во-вторых, туристы часто сходят с тропы, и тело неизбежно должны были очень скоро обнаружить. Может, какой-то ритуал? В ближайшее время постараюсь выяснить.

— Раньше на острове такое случалось?

— Из всей Испании на Канарах больше всего сект, которые называются деструктивными, то есть практикующими кровавые ритуалы, но обычно мы находим только останки животных. Человеческую жертву я вижу впервые.

То, к чему они готовились с учетом увиденного в Сети, не шло ни в какое сравнение с тем, что предстало перед командой Элены в морге. Буэндиа, единственный, кто смог смотреть на тело глазами профессионала, сосредоточился на отрезанном веке и дыре в щеке. А потом тщательно сравнил ушную раковину убитой с кадрами видеозаписи.

— Это она?

— Да, думаю, она. Хотя наши снимки не безупречны и здесь у меня нет нужных инструментов, чтобы применить систему Яннарелли.

Сарате поднял бровь.

— Это метод, основанный на измерении двенадцати параметров наружного уха, — объяснил Буэндиа. — В Мадриде мы сможем применить его как полагается. Но даже сейчас, если внимательно посмотреть на противозавиток и верхний угол завитка… По-моему, они идентичны тем, которые зафиксированы на снимках.

Элена оставила эти слова без комментариев и перешла к организационной стороне дела:

— Мы забираем тело с собой?

— Конечно, я предпочел бы произвести вскрытие в Мадриде, вместе с ассистентами. Мы сможем это устроить, Марреро?

— Вы забыли, что я уже работал с вами и хорошо знаю Буэндиа? — отозвался Марреро. — Я не сомневался, что он захочет забрать труп с собой, и начал приготовления еще до вашего приезда. Вам придется подписать гору бумаг, но, если хотите, можете увезти тело в Мадрид уже завтра утром, восьмичасовым рейсом.

— Не вернуться ли тебе в Мадрид, Марреро? — улыбнулась инспектор. — Тебя всегда ждут в отделе.

— Я разбаловался и привык к хорошей погоде, — отшутился Марреро и поспешил сменить тему. Он избегал любых намеков на прошлое, которое старался забыть. — Сильвия поручила мне пригласить вас на ужин. Придете?

Элена прекрасно понимала, что такое приглашение полагается принять, что поддержание дружеских отношений с коллегами, общение с их близкими, демонстрация интереса к их личной жизни входят в число ее профессиональных обязанностей.

— Нет, — тем не менее ответила она. — Ты же знаешь, что у меня аллергия на такие застолья.