Враг нации (СИ) - Перунов Антон - Страница 2

— Дела… ну, раз ничего не понятно, то дергаться смысла ноль. Куда лететь? Вариант — разве что вернуться назад? Искин, ты запомнил координаты створов?

— Разумеется, — в обычно лишенном эмоций голосе послышалось нечто вроде обиды. — Приступить к расчетам?

— Пока не надо! — отозвался Март. — Сделаем это чуть позже, когда черным надоест нас искать.

— Принято.

— Елы-палы! — помолчав секунду, с усмешкой на зеленоватом, в отражении подсветки экранов лице, выдал пилот, — Не фига себе я затупил…

— Что с тобой? — встревоженно спросила девушка.

— Ничего особенного. Просто мы с тобой обнаружили новую планету, с чем я тебя и поздравляю!

— Вот спасибо…

— Мне показалось, или в твоем голосе нет ни грамма благодарности?

— Нисколечко!

— Ну вот, а я собирался подарить тебе торжественное право, как первооткрывательнице, дать этому миру название. Что-нибудь многозначительное, но при этом звучное. Только, если можно, без Даздраперм, Ревмиров и всяких разных Аванчелов [1].

— Не знаю, о чем ты, но обещаю подумать, — серьезно ответила мало что понявшая в его шутках Баканова.

— Это правильно и полезно. Одобряю такой подход, — сам уже толком не понимая, что несет, балагурил он, — Сейчас отыщем подходящую площадку и сядем. На вершину заходить нельзя, слишком заметны будем. Нам бы долинку небольшую или уступ широкий найти. А как рассветет, нормально оглядимся по сторонам. Потом придумаем, как дальше жить.

Вахрамеев, собрав волю в кулак (сил все равно уже не осталось), принялся высматривать на широком, на всю приборную панель, дисплее что-нибудь соответствующее замыслу. Но первым сработал кот. Он явственно мявкнул и, дождавшись, когда человек посмотрел на него, ткнул лапой в правый угол экрана.

— Похоже, ты прав, Курсант. От лица командования объявляю тебе благодарность!

Март довернул машину и повел ее к цели, плавно снижаясь. Вскоре перед ними раскрылась запрятанная между отрогами скал скромная, не больше пары сотен метров в поперечнике, ровная полянка, поросшая высокой травой, которая заходила волнами от быстро вращающихся огромных лопастей винтоплана.

— Садимся здесь. Искин, принимай управление.

Все же посадка по приборам — это сложнейшая часть полета. Риск допустить ошибку, работая в кромешной темноте, без четких ориентиров, а главное, без опыта, получался избыточным. Да и сил не оставалось.

Едва все три стойки опор устойчиво зафиксировались на грунте, Март отключил все системы, глуша моторы. Внезапно наступила какая-то оглушительная тишина. Он откинулся на спинку командирского кресла и прикрыл глаза, стянув наушники и вслушиваясь. Говорить не хотелось. Да и просто двигаться тоже.

— Март, тебе надо выспаться. А я, пока ты будешь отдыхать, останусь на страже, — с медицинской однозначностью и заботой негромко, но настойчиво произнесла Роза.

— Ты права. Но чуть погодя. Что я хотел сделать, ты меня с мысли сбила…

— Извини.

— Не страшно. Я уже вспомнил. Искин!

— Да, командир.

— Все системы на прием. Работать только в пассивном режиме. Себя никак не обозначать, на запросы не отвечать. О любых изменениях немедленно докладывать мне.

— Принято.

— Надо посмотреть, не появятся ли имперцы. А вдруг они смогли за нами проследить?

— Март, — осторожно спросила рахдонитка, — а что это было? Как мы сюда угодили? То есть я понимаю, что пролетели через тоннель. Но откуда ты о нем узнал?

— Вроде как случайность пополам с везением эпического уровня, милая моя, но это не точно…

— Да, а еще ты очень талантливый… — не скрывая сарказма, подхватила Роза, — не хочешь говорить, так бы сразу и сказал…

— Я пока и сам не очень разобрался. Ладно, кто там про необходимость сна трындел только что? Вы не последовательны, фройляйн, впрочем, как и полагается девице…

— Ты прав. Извини. Поговорим утром, — напоследок выпустив парфянскую стрелу, уже в спину уходящему из кабины Марту, бросила Баканова. Кот, деловито соскочив со своего места, побежал вслед за летчиком.

— Как скажешь, — валясь на диван, пробормотал в ответ Вахрамеев и, уже засыпая, прошептал, — придавлю подушку часика на три. Ничего не трогай. Искин, доступа к управлению и системам Бакановой не давать.

— Принято, — монотонно отозвался бортовой ИИ.

— Это я тебе еще припомню! — посулила из кабины обиженная девушка.

Ответить он ей уже не успел. Котенок, почти невесомо запрыгнув ему на грудь, несколько раз прокрутился на мягких лапах вокруг одной точки, с удобством устроившись, свернулся калачиком и спрятал розоватый нос под пушистым хвостом. Сознание Марта отключилось разом. Словно свет погас.

Розе было ужасно скучно и сонливо. Она уже который час упорно боролась с искушением разбудить «этого вредного Марта, который ей не доверяет», но в очередной раз, посмотрев на то, как крепко спят молодой стрелок и хранящий его покой мурлыка, с тяжелым вздохом отказывалась от своих намерений.

Делать на борту было совершенно нечего. Включать освещение, заниматься чем-нибудь не желательно, да и не факт, что Искин позволит. И проверять это не хотелось. Все системы Вахрамеев ей заблокировал, вокруг царила кромешная тьма. Вот и оставалось сидеть, с уже пятой по счету чашкой кофе, заставляя себя не закрывать отяжелевшие веки.

С первыми проблесками зари стало заметно легче. Мир еще только готовился встретить свое светило, но все вокруг разом оживилось, наполнившись особым утренним ощущением свежести, радости предстоящего дня. У девушки, сидящей в кабине шаттла, наконец-то появилась возможность с интересом рассмотреть дикий, первозданный и одновременно бесконечно умиротворяющий пейзаж.

Для Розы, жительницы бетонно-асфальтовых джунглей крупного мегаполиса, живые красоты пышной, не затронутой цивилизацией девственно чистой природы ощущались очень ярко и непосредственно. Когда первые лучи, розовея и золотясь, заполнили пространство, все вокруг заиграло такими буйными и притягательными красками, что усидеть внутри челнока оказалось просто невозможно.

Открыв боковую дверь, Роза по короткому трапу спустилась на луг, тихонько взвизгнув от мгновенно переполнившего ее восторга при виде бесконечного разнообразия цветов, раскрывших свои яркие бутоны навстречу солнцу. Вдохнув полной грудью живительный, прохладный и чистейший воздух, она ощутила настоящую феерию нежных, сладких, томительно-прекрасных и таких манящих ароматов. Прежде ей и в голову не приходило, что земля, трава и цветы могут так пахнуть! У девушки даже немного закружилась голова, и она присела, оглядываясь на всю это роскошь и изобилие, даже не заметив, как закрылась автоматическая дверь за ее спиной.

Усталость и сонливость пропали, как не бывало. Таково свойство молодости, когда после дня напряженного труда ты идешь не спать, а танцевать до утра. И без перерыва — снова к работе или учебе. Правда, такой режим долго не протянет даже самый здоровый и выносливый. Но на несколько суток — вполне запросто.

Тонкими пальцами она принялась собирать букет, в легкой прострации от обилия впечатлений. Ну, невозможно было просто созерцать и нюхать, хотелось что-то делать! Потом ей пришла мысль сплести себе красивый венок на голову и, вернувшись на борт в таком виде, разбудить Марта.

«Вот он удивится!»

Теперь, когда задача стала ясна, сбор «правильных» и самых интересных растений приобрел большую целенаправленность. Незаметно, цветок за цветком, она выбралась к небольшому горному ручью, пересекавшему поляну. Его прозрачный поток неутомимо стекал по каменистому руслу, шумя и пенясь на перекатах. А сквозь чистую, как слеза, воду, просвечиваемую до самого дна, было возможно рассмотреть, как плывут, блестя серебристыми боками, довольно крупные рыбины. Некоторое время это даже отвлекло ее от дела, но вскоре она заприметила в тихой заводи нечто новое. Речную лилию с острыми белоснежными лепестками и золотистой сердцевиной, источающей уже просто волшебный аромат. Радуясь находке, девушка осторожно вытянула длинный стебель, уже прикидывая, как она соберет вокруг крупного цветка весь остальной гербарий.