Гросс - Перунов Антон - Страница 18

Впрочем, звезда ее постепенно закатывалась. Так уж случилось, что, несмотря на все старания гросса, никто из детей императора, включая наследника престола, не стал обладателем хотя бы самых скромных способностей к работе с энергосферой.

Подобные неудачи не прощались никому, так что внезапное появление в столице молодого Колычева, получившего Дар довольно поздно, но и сумевшего инициировать совершенно не имеющего никаких показаний к подобному повороту событий приятеля-полукровку, могло ее спасти. А могло и уничтожить…

– Здравствуйте, Лидия Михайловна, – вежливо поздоровался внезапно нагрянувший к ней в центр Март.

– Какой приятный сюрприз, – сдержанно улыбнулась целительница. – Вы все-таки решились предоставить нам для изучения свой артефакт? Да вы садитесь…

– Не совсем, – бесстрастно отозвался молодой человек, устраиваясь поудобнее. – Но дело, которое нам нужно обсудить, не менее важно. Скорее, даже более…

– Вот как? – с некоторой досадой посмотрела на своего собеседника Марцева.

– Скажите, есть ли хоть малейшая вероятность того, что ваш кабинет прослушивается?

– Что?!

– Вы слышали.

– Все настолько серьезно?

– Более чем.

– Знаете что, Мартемьян. Давайте пройдем в лабораторию, там сейчас никого нет, и мы сможем спокойно все обсудить без опаски быть услышанными…

– Итак, что вы хотели мне сообщить? – резко спросила Марцева, как только они закрылись от посторонних.

– Мне известно, почему ваши попытки инициировать цесаревича потерпели неудачу!

– Мне тоже, – сдержанно качнула головой целительница. – Он абсолютно не имеет способностей…

– Точнее, они надежно заблокированы.

– Что вы имеете в виду?

– Скажите, Лидия Михайловна, вы знаете, кто и при каких обстоятельствах изготовил артефакт наследника престола?

– Опять вы за старое? – поморщилась сенатор. – Да! Мне не просто известно, кто его изготовил. Я некоторым образом принимала в этом участие, в том числе проводила проверку после его изготовления. Так что ваши измышления абсолютно беспочвенны. Артефакт или, точнее, оберег тут совершенно ни при чем!

– К сожалению, дело именно в нем, – упрямо повторил Колычев.

– Да с чего вы это взяли?!

– С того, что в энергоплетениях артефакта вшита блокировка потока. При беглом осмотре она не слишком заметна, но, тем не менее, она там есть.

– Ну, разумеется, есть, – фыркнула целительница. – Как еще можно защитить наследника от враждебного внешнего воздействия?

– Да, но перекрыты не только внешние потоки, но и внутренние. Энергия оберега направлена на полную изоляцию ауры наследника от любого воздействия, в том числе и от находящегося в нем адаманта. И что хуже всего, такой барьер начисто исключает возможность инициации.

– Вы уверены? – побледнела Марцева.

– Видите ли, в чем дело, уважаемая Лидия Михайловна, – вздохнул Март. – Я, быть может, не самый лучший артефактор, но у меня в команде есть человек, который разбирается в этом искусстве. И он со мной полностью согласен…

– Но как это возможно?

– Способов как раз масса, но, чтобы понять, какой именно использован, нужен сам артефакт. Вы можете под любым предлогом снять его и передать мне для изучения?

– Для этого нужны веские основания. Одних догадок, равно как и умозаключений вашего японца, которого вы зачем-то выдаете за черкеса, тут недостаточно…

– Ну и ладно, – легко согласился Март. – Давайте зайдем с другой стороны. Расскажите, как был создан этот оберег. Мне почему-то кажется, что это будет крайне любопытная и поучительная история.

– Извольте, – кивнула Марцева, после чего несколько раз глубоко вздохнула, чтобы успокоиться, и начала свое повествование: – Идея создания этого артефакта принадлежала самому государю. Но, как вам известно, в России не так много специалистов в этом вопросе, а привлекать иностранцев никто не хотел. И тогда на помощь пришел великий князь Николай Михайлович.

– Кто, простите?

– Николай Михайлович. Двоюродный дед нынешнего государя.

– Он одаренный?

– Не просто одаренный, а один из самых сильных среди Романовых. До инициации Александра Третьего именно он представлял царствующую фамилию в Сенате.

– Хм, интересный человек.

– Более чем. Известный историк, энтомолог, член Парижской академии наук, Лондонского королевского общества и к тому же собиратель редкостей.

– Насколько я понимаю, редкости – это артефакты?

– Не только, но в общем да. У него самая обширная коллекция в России и весьма значительные связи среди сильнейших артефакторов по всему миру. И когда к нему обратились за консультацией…

– Обратились, или он сам предложил свои услуги?

– Нет, это была инициатива государя. Так вот, именно он озвучил кандидатуры мастеров и определил параметры энергиона, а также разработал методику проверки.

– Даже так?

– Именно! И смею вас уверить, проверка была очень строгой и тщательной. Никаких побочных эффектов не обнаружено. Именно поэтому я, полагая вашу версию несколько… эм…

– Притянутой за уши?

– Весьма точное определение!

– Скажите, а великий князь имел возможность контактировать с артефактом после того, как он был надет на наследника?

– Конечно! Они же родственники!!!

– И как часто такое случалось?

– Никак не пойму, Мартемьян, куда вы клоните?

– Видите ли, Лидия Михайловна. После того, как императрица Евгения нагрузила меня вопросами инициации цесаревича, я изучил все его контакты. Никакого доброго дедушки Николая Михайловича там не было!

– Ну да, – задумалась Марцева. – Пока Никки был мал, старый князь часто играл с ним, но потом общение как-то сошло на нет. Я точно не помню, но, кажется, это была инициатива государыни…

– Или он закончил необходимые манипуляции с артефактом, и его личное присутствие уже не требовалось!

– Это очень серьезное обвинение, Мартемьян. И его будет очень трудно доказать…

– Ничего подобного. Достаточно лишь снять артефакт и продемонстрировать линии силы любому мало-мальски разбирающемуся в вопросе одаренному!

– Вы уверены?

– Господи, Лидия Михайловна, скажите на милость, зачем я вас уговариваю? В конце концов, можно просто кинуться в ноги царю-батюшке с криком «Слово и дело государево»!

– Было бы любопытно посмотреть, – не смогла удержаться от усмешки ректор «магической академии».

– Учитывая склонность его величества к быстрым решениям, весело будет далеко не всем.

– Тут вы правы, – вынуждена была согласиться Марцева. – Головы полетят, но не удивляйтесь, если одна из них будет ваша!

– А вот это вряд ли. Я к созданию оберега никоим образом не причастен, а то, что там найдутся изъяны, уж будьте покойны!

– И что вы предлагаете?

– Есть две вакансии. Одна – добросовестно заблуждавшегося, вторая – коварного изменника. Вам решать, что вас больше устраивает…

– Вы страшный человек, Мартемьян!

– Не мы такие, жизнь такая! Итак, что вы решили?

– Черт с вами! – лицо сенатора на секунду окаменело. – Я немедленно вызову цесаревича на осмотр, и мы снимем артефакт. Но если ваши подозрения не подтвердятся, я даже не знаю, чем все это может кончиться…

Март в ответ лишь бесстрастно пожал плечами, хотя в душе его бушевала буря. На самом деле, истинную роль оберега вычислил искин «Ночной птицы», но ему очень не хотелось раскрывать это обстоятельство.

Случилось это во время памятных гуляний на Масленицу. Пока корабль нес их к царской резиденции, нужно было в обязательном порядке и, главное, срочно заставить Николая протрезветь. Сама процедура была несложной. Ускорение обмена веществ, блокирование алкоголя и вывод его из организма… но проклятый артефакт встал на его пути несокрушимой стеной и не позволил никакого вмешательства.

«Что делать?!» – чертыхнулся про себя Март и неожиданно услышал ответ:

«Снимите на время артефакт, и я проведу все необходимые манипуляции», – возник в его голове мыслеобраз от искина.