Мир империи землян (СИ) - "Sleeping" - Страница 82

Они не стреляли, ждали. Замерли, будто растерянный человек перед хищным зверем, опасаясь спровоцировать того любым неосторожным движением или громким словом. Подняв голову пилота за волосы, эльфийка размахнулась и забросила её в одно из выбитых окон. Это действие послужило спусковым крючком. Застрекотали не меньше пары пулемётов. Добавились выстрелы из ручного, в том числе автоматического, оружия.

Но попасть в высшую воительницу с расстояния больше чем в сотню метров. Тем более, когда она готова к бою и её кровь наполовину состоит из синтезированных внутренними органами стимуляторов. Это даже не смешно. Правда по мифриловым пластинкам что-то пару раз стукнуло. Один раз даже довольно сильно, чуть было не сбив её и не исказив рисунок танца.

Короткое промедление и пулемёты затихли. Из окна вырвалось облако едва заметного дыма – значит девочки применили ядовитый газ. Мудрое решение. Лучше, чем лезть животом на подготовленную оборону и потом считать наделанные в тебе дырки.

Стрельба сместилась внутрь здания и Араниэль получила возможность перевести дух.

Птицы-разведчицы предупредили её о приближении солдат из соседней воинской части. Хлопок и облако ядовитого тумана вспухло у открытых ворот куда как раз подъезжали два грузовика с солдатами под прикрытием танка. Череда криков, врезавшийся в стену грузовик и всё. Эти глупцы даже не озаботились защитой дыхательных путей от яда. Только танк оставался активен и продолжал представлять опасность.

Так, похоже испортить сами истребители она уже не успевает. Но это предусмотрено планом. Главное, чтобы они остались стоять здесь, на взлётном поле, пустые как лес без мелорнов, совершенно беспомощные, неспособные подняться в воздух, без обученных пилотов. Главное, чтобы они не вмешивались в битву за большой город людей, тогда мастересы будут считать её часть заданий выполненной.

Сумев проехать в ворота танк мчался прямо на неё. Не теряя больше времени Араниэль ускорилась, взбежала по стене на высоту третьего этажа и скрылась в выбитом окне.

…

Пережив серию кислотных плевков, Джеймс Мингус напоминал оплавившуюся свечу. Внешние постройки и почти всё вооружение сильно пострадали, тогда как ходовая установка оставалась в порядке и работала, к слову, как часы. Видать хорошо её перебрали в лондонских доках, не схалтурили мастера.

-Сэр!- надрывался радист с перевязанной головой (ударился во время одного из манёвров). -Сообщение из штаба!

-Надеюсь они сообщают о скором прибытии подкрепления, -вслух предположил капитан кивком разрешая радисту продолжить.

-Всем оставшимся в строю силам приказано любой ценой задержать высадку десанта. Седьмая и вторая воздушные армии уже в пути, будут здесь в течении часа. Соответствующие авианосцы с группами прикрытия идут на всех порах и будут в течении шести – семи часов. Запрошена помощь у европейских стран. Русские с китайцами обещали помощь. Надо продержаться!

Хорошие новости, но слишком запоздалые. Через час будет уже поздно. И через полчаса тоже. Уже сейчас может быть слишком поздно так как твари частично подорвались, частично разобрали минные заграждения и либо уничтожили, либо отогнали крупные корабли освобождая себе прямую дорогу на порт.

Подводные баржи-медузы больше не выплёвывали гадов в направлении города из высунутых из-под воды хоботков. Теперь эти исполинские туши одна за другой выбрасывались на берег, раскрывались и из их нутра лезли твари уровнем гораздо выше тех мелких гадов, которыми они обстреливали город издалека. Тяжёлые боевые кадавры слепленные на основе массивных существ самых разных видов и рас. Основой могли служить змеелюди передвигающиеся на мощном хвосте и достигающие в длину от трёх до пяти метров. Или глоты – аборигены одного из дальних миров похожие на здоровенных мохнатых обезьян в полтора – два раза больше среднего человека. Часть кадавров представали собой химеры – сращивание двух и более организмов в один. Так на тело какого-нибудь крупного хищника вроде крокодила, леопарда, пещерного медведя или вовсе какого чуда-юда пришивался торс или даже вовсе одна только голова какого-нибудь мелкого разумного вроде гнома, гоблина или человека. Такая кадаврофицированная химера сохраняла силу и массу хищного зверя сочетая с умом и хитростью приживлённого к ней разумного чей псевдоживой мозг продолжал в какой-то степени мыслить, и принимать решения, творчески следуя заложенной в него опытным резчиком программе словно центральный процессор эдакого то ли робота, то ли живого организма сконструированного для одной единственной цели – войны.

Боевые кадавры защищались выращенными на их телах костяными пластинами. Кто-то и вовсе обзавёлся для защиты полноценным экзоскелетом из прочных и толстых костей успешно защищающим носителя от попадания не слишком крупных калибров. Те из резчиков кто не умел выращивать полноценную костяную броню или не желал тратить на это время и ресурсы, вживляли в свои творения толстые пластины металла защищающие наиболее уязвимые внутренние органы. Благо, что в этом мире прочный металл не представлял из себя дефицитную и дорогую вещь и найти его не представляло никакой трудности. Даже драгоценный мифрил и тот порой точечно использовался для усиления наиболее мощных химер, например на бивни тех же мамонтов-личей или на наконечники для хвостов мантикор. Качественно слепленная резчиками мантикора ударом хвоста с мифриловым наконечником может пробить борт среднебронированной техники вроде бронетранспортёра или бмп.

Создавая по приказу мастерес боевое мясо для грядущего вторжения, резчики постоянно экспериментировали как с основами для кадаров, так и со степенью их изменения. Каждый резчик – уникальный специалист с огромным багажом практического опыта. И пусть скульпторы плоти, работающие с наследственной информацией и через неё изменяющие саму суть расы или вида живых существ традиционно стоят чуть выше резчиков в неофициальной иерархии Древа, но до тех пор пока новая раса туземцев ещё не завоёвана и мастересы постоянно требуют всё больше и больше нового пушечного мяса – на первый план выходят умения резчиков. Плоть сращивается с плотью, растением, камнем, кислотным слизнем или безжизненным металлом. Максимально свежее (лучше всего ещё пока живое) тело разумного в процессе кадаврофикации вскрывается, разбирается на части и собирается обратно уже в новом, улучшенном виде предназначенном для конкретной, выбранной резчиком, цели. Сплетая плоть и траву (как на жаргоне резчиков называется сложнейший, выведенный в незапамятные времена, искусственный паразит позволяющий контролировать фактически мёртвое тело кадавра сохраняя часть органов живыми, доставляя к ним питательные вещества и так далее). Сплетая плоть с травой, опытный резчик обязательно работает с мозгом будущего кадавра. Существует множество готовых шаблонов на все случаи жизни призванных защитить молодых и неопытных резчиков от ошибок. Однако настоящие мастера отвергают шаблоны, самостоятельно обрезая ненужные отделы мозговой ткани и наращивают необходимые. Кадавр «программируется» под выполнение заданной функции. Причём хорошо сделанный кадавр может сохранить значительную часть умственных способностей своей основы, даже большую часть её памяти, но при этом он никогда не пойдёт против своих хозяев.

Так, выполняя приказ командующих завоеванием Земли мастерес, резчики создали экспериментальную группу кадавров основой для которых послужили павшие тела хумансовских воинов. Им попытались максимально сохранить память и когнитивные способности. Пусть даже для этого пришлось отказаться от множества различных усилений сохраняя, в целом, человекоподобную форму тела. Впрочем, ряд улучшений в их тела всё же внесли. Главной задачей экспериментальной группы кадавров было проверить смогут ли они использовать захваченное человеческое оружие и насколько эффективны с ним будут.

Поэтому из распахнутого зева одной из транспортных медуз лезли не чудовища, а выходили закованные с головы до ног в металл человекоподобные фигуры. Усиленные мышцы и укреплённый скелет позволял без особого труда носить на плечах лишних сто или сто-пятьдесят килограммов внешней брони созданной по спецзаказу руками покорённых гномов или даже тех захваченных в плен людей, кто согласился работать на завоевателей в обмен на свою жизнь или жизни также попавших в плен родственников.