Индигирка (СИ) - "Anthony Saimski" - Страница 40

- Так, вы двое, дайте картинку с коридора, очередная партия китайцев на подходе.

Один из парней трясущимися пальцами быстро пробежался по световой клавиатуре, мерцающей перед ним на поверхности стола, и в воздухе над главным пультом развернулись видеоголограммы камер внутреннего наблюдения. Несколько объемных квадратиков быстро сменяли друг друга, пока полностью не раскрылся необходимый файл, вытеснив из зоны видимости все остальные.

Полупрозрачные стены коридора заполняли отчетливые голограммы шагающих по нему рабочих китайцев. Из динамиков, закрепленных рядом с проектором, доносилась их мяукающая речь. Судя по тону разговора, они были рады, что идут закрывать свой контракт. Русский бригадир поторопил их парочкой матерных ругательств, и весь десяток работяг быстро забрался в кабинку пневмолифта.

- Отлично, давай наш этаж, – произнес Рыжий.

Ботан склонился над клавиатурой, выводя картинку с другой камеры. В воздухе вновь замелькали квадратики файлов, пока не раскрылся нужный.

Это была камера, установленная в коридоре на верхнем этаже шпиля. Том самом, где Соколов потерял сознание. В отличие от внутренних лифтов, ведущих в подвалы и технические помещения шпиля, которые находились сейчас за спиной Олега, эти кабинки останавливались достаточно далеко от площадки обозрения. Чтобы попасть в эту полукруглую комнату, надо было протопать метров пятьдесят по еще одному длинному коридору.

Спустя пару секунд голограмма над пультом пришла в движение. Открылись створки лифта, и из них шумно вывалились китайцы. Немного потолкавшись в коридоре, они пропустили вперед своего бригадира и пошли за ним. Но не успели они пройти и пары метров, как в динамиках раздался отвратительный резкий треск. Точно такой же, что и слышал Соколов.

В одну секунду голограммы китайцев окутала мутноватая дымка, в которой заискрили молнии. Людей мгновенно скрючило, выворачивая ноги и кисти рук в неестественное положение, и в следующую секунду все они повалились на пол.

- Беспроводной тазер! – радостно воскликнул Рыжий. – Вот это вещь! Такой штукой можно до полутысячи человек разом вырубить…

Теперь Соколов точно узнал это устройство. О его применении постоянно говорили в новостях, когда правоохранительные структуры разных стран были вынуждены разгонять сборища недовольных.

Беспроводной тазер выстреливал перед собой проводящий газ, и следом по нему проходил электрический разряд высокой мощности. Таким образом, можно было поразить даже хорошо экипированного человека, при условии, что в его одежде была хоть малейшая дырочка, через которую газ мог соприкоснуться с телом. Правда, на себе он его воздействия ни разу не испытывал, до сегодняшнего дня…

Глядя на застывшие голограммы неподвижных тел, он стал замечать спрятанные вдоль стен коридора установки тазера. Они стояли в дверных проемах служебных помещений, были смонтированы вдоль стыка стен и потолка. Торчали из панелей освещения. Установки были абсолютно не заметны на первый взгляд.

Действительно, когда ты выходишь из лифта, радостный от того, что это один из последних дней на этой чертовой планете, ты вряд ли будешь смотреть по сторонам... Чего не говори, а подготовлено все было на совесть.

А голограмма вновь ожила. Открылось несколько дверей, из них показалось еще два человека в оранжевой форме техников, а также один вояка в полностью застегнутом костюме, который тут же взял в каждую руку по неподвижному телу и потащил их по коридору. Судя по тому, с какой ловкостью он этот сделал, схема действий была уже достаточно хорошо отлажена, а учитывая функцию экзоскелета, которую выполнял «Вепрь», для него это был пустяковый вес.

- Что у нас с замками? - поинтересовался Квашнин, отводя взгляд от голограммы.

- Устанавливают взрывчатку, таймеры еще не программировали, - быстро затараторил Маслов, покосившись на Соколова. - Слышь, Стас, я тут что подумал, а они не передохнут раньше времени все? А то жратвы-то нет совсем, чего эти привезли, не хватит на зиму...

"Так вот почему дверь на восьмерке была изнутри выбита... - пришло осознание в голову Соколова. - Они никого с шахты не отправили домой, а всех там заперли и червем инфицировали. Вот суки".

- Вот, кстати, в подтверждение вашего, Сергей Васильевич, скудоумия еще и факт попытки обмануть руководство компании тем, что у вас все гладко. Хотя допустить такую ситуацию с потерей всех припасов - это просто неприемлемо, - сказал Квашнин и посмотрел на коменданта. - А что, если бы подобная история приключилась не под конец контракта, а где-нибудь в первом месяце вашего пребывания? Думаю, за такой просчет вы бы получили от своей суммы максимум миллиона три, ведь это очень серьезный просчет...

- Вам бы легче было, - огрызнулся Казюка. - Мы бы от голода передохли, вам бы не пришлось руки марать...

- Нет, ты определенно тупой, - заключил Рыжий. - Ну, хоть чуть-чуть лысину напряги: если вы помрете от голода в первый месяц, кто будет добывать Вилоний? Вот выработаете норму и мрите сколько влезет.

Казюка ничего не ответил, лишь перевел взгляд полный ненависти со Стаса на Маслова и снова на ствол плазмы, направленной ему в лоб.

- Так что делать с припасами? - повторил свой вопрос Маслов.

Теперь Соколов понял, что неспроста недолюбливал этого скользкого типа. Судя по всему, он работал на группу зачистки компании. Теперь также стала ясна природа его привычки везде совать свой нос и всегда следовать за комендантом.

- Стаскивайте все что есть к объектам, - задумчиво протянул Квашнин. – Надо, чтобы они продержались как можно дольше, до нашего следующего визита.

Потом он задумчиво потер пальцами подбородок и почему-то обратился к Соколову.

- Знаешь, а удивительные существа, эти черви! Представь себе, получив доступ к телу носителя, они могут разобраться в его пищевых потребностях и, грубо говоря, "кормить" тело, если рядом будут подходящие продукты! Мне вот всегда было интересно, сколько лет вообще может прожить инфицированный червем, если обеспечить его необходимым запасом продовольствия?! И до каких размеров тогда вырастет сам червь? А? Тебе разве не интересно? Ведь ты тоже догадался, как использовать червя, вон слизью его измазался весь...

- Куда мне... - буркнул в ответ Соколов. - Самая лучшая идея, как использовать этих тварей, похоже, пришла тебе в голову...

- На самом деле не мне, - и Квашнин сделал вид, что сильно расстроился. - Я всего лишь выполняю составленные до меня предписания. И это далеко не самая хорошая идея их использования... Представь, какие перспективы открывают эти твари для министерства обороны...

- Ты слишком много болтаешь, - резко оборвал Квашнина Командор.

Парень метнул в него гневный взгляд, но потом, задумавшись на одно мгновенье, согласно кивнул.

- Вы правы, Дмитрий Викторович. Похоже, эта дрянная планетка на меня плохо влияет, я и правда что-то разговорился. Ладно, вернемся к нашим делам.

С этими словами Рыжий сделал пару шагов назад и обратился к ботанам:

- Покажите подвалы, что там.

Над главным пультом вновь замелькали голограммы.

В подвалах шпиля также было установлено видеонаблюдение, но не такое качественное, как на подходах к контрольной площадке. Это были обычные камеры, передающие плоское цветное изображение, без какого-либо объемного эффекта.

Открывшаяся на экране картина только подтвердила самые худшие догадки Соколова, отчего чувство внутреннего опустошения и безысходности стало еще более угнетающем.

Прямо напротив створок лифта, куда опускалась кабинка с обездвиженными телами рабочих, стоял массивный транспортный контейнер. Максимально возможного размера предназначенного для хранения в автоматизированных ячейках шпиля. Рядом с ним стояло двое военных. В руках одного были длинные щипцы, которыми он извлекал из контейнера небольшую дергающуюся тварь - совсем молодого червя, размеры которого были не больше человеческой головы.

На плоском изображении было хорошо видно, как мерзкий паразит тянет к вояке свои полупрозрачные жгутики, но их длинны пока хватает только на то, чтобы максимум обвить половину металлических ручек клещей. На камерах подвалов не было установлено микрофонов, но Олегу казалось, что он слышит мерзкое пищание, которое издает червь, и то, как противно скрипит и хлюпает его беспозвоночное тело, зажатое металлом.