Ревизор: возвращение в СССР 19 (СИ) - Шумилин Артем - Страница 3

— Ну, а что ещё думать? Если задним числом отчислили за прогулы, которых не было? Перепугались, похоже, решили, что он влип во что-то, и их за собой потянет. Перестраховались.

— Это ж надо! Кому рассказать, не поверят… Тем более пусть идет в ректорат. Я ещё у себя посоветуюсь, — протянул он мне руку, прощаясь.

— Я тоже попробую кое-что сделать, — пожал я его протянутую руку.

Римма перед уходом весьма прозрачно намекнула, обнимая меня, чтоб двуспальную коляску я не искал.

— Вот за это огромное спасибо, друзья, — поблагодарил и проводил я их.

Загиту и Володе уступил свою спальню. Заодно посмотрел, что же в коробке Гончаровы подарили. Это оказался большой электрический нагреватель, стилизованный под камин. Промышленного изготовления, не самоделка какая. Эх, надо не забыть поблагодарить ещё раз.

Марата и Мишу разместил в большой комнате, а сам опять пошёл спать к Николаю на седьмой этаж. Подлил воды под пальмы и просто рухнул на диван… Ну и день! Ну и новости!

Москва. Квартира Ивлевых.

В четверг спустился к себе, когда ещё восьми утра не было, но у нас уже все встали. Марат собирался в училище на работу, а Миша планировал наезд на ректорат МИИТа. И только Загит с Володей сидели тихонько на кухне и о чём-то тихо переговаривались. Удивительно свежие, учитывая, что вчера себя в спиртном не ограничивали, праздновали с размахом… Настоящие зубры!

— Ну, зять, — улыбаясь, повернулся ко мне Загит, — задал ты мне задачку. Что ж мне внукам-то подарить?

— Я хочу вторую кроватку подарить, — встал дядя Володя.

— Только не спешите, — попросил я, — надо же вторую точно такую же. Давайте, я переговорю с соседкой сначала, это она нам первую кроватку доставала…

Затрезвонил телефон, межгород. Мама сама позвонила, расспросила, как слетал? Рассказал все. Не в первый раз, так что от зубов просто отлетало.

— Вы уже решили, как мальчишек назовёте? — поинтересовалась она.

— Ещё думаем.

— Назовите Андрей и Эдуард в честь дедов.

— Хорошо, мам, мы подумаем, — пообещал я. Каких дедов? Ну Андрей, ладно, реально, дед, мамин отец. А Эдуард — это мамин дед, а не мой.

— Ахмад предлагает Амир и Умар, у Галии же отец татарин, — продолжала фонтанировать предложениями мама.

— Спасибо, мы подумаем, — опять пообещал я и довольная мама попрощалась со мной, передав привет и поздравления от всего завода и, в частности, от бухгалтерии.

Не успел я допить свой утренний кофе, опять зазвонил межгород. На этот раз тётя Диля.

— Паша, ты нашу телеграмму получил? — первым делом спросила она.

А, так вот кто у нас Нигматулины…

— Да-да, спасибо большое за поздравление! — поспешил поблагодарить её я.

— Павел, ты знаешь, что первые сорок дней жизни младенцев нельзя никому показывать? — на полном серьёзе строго спросила она.

— Что, даже медикам? — выглянул я из коридора в кухню и поманил Загита.

— Нет, ну, медикам, конечно, можно, — осеклась Дилара, но тут же нашлась, — но каждый раз, когда на детей будут смотреть посторонние, надо умывать им личико и приговаривать…

Подошёл Загит, вопросительно глядя на меня. Одними губами сказал ему: «Дилара». Он просиял, и я с чистой совестью перебил её.

— Ой, тут Загит поговорить хочет! — и отдал ему трубку.

Заговоры от сглаза — это не по моей части. Галия вернется домой, вот ей пусть тетя и рассказывает детали. Поверит, не поверит — лезть в это не буду. Разные ритуалы иногда помогают людям жить спокойнее, кто я такой, чтобы в это лезть? Не хочется уподобляться пионеру, убеждающему пожилую бабушку сжечь иконы.

Марат и Миша уехали. Мне тоже уже надо было бежать в институт. Оставил мужикам дежурные ключи и собрался было уже выходить, как вдруг опять зазвонил телефон, и опять межгород.

— Слушаю, — взял я трубку.

— Паша, здравствуй! — услышал я знакомый голос. Опаньки, тёщенька любимая нарисовалась. Ну-ну? — Когда ты собираешься жену с детьми из роддома забирать?

— Ещё не брал билеты, — уклонился я от ответа.

— А когда ты их возьмёшь?

— А что?

— А ничего! Бросил Галию одну, неизвестно где, за тридевять земель!

— А что надо было сделать? — спокойно спросил я.

— Привезти её домой! — ответила Оксана таким тоном, как будто говорит с умалишённым.

— У нас пожары ещё не закончились, сплошной гарью дышим.

— Сюда домой! Причём здесь вы?

— Извините, но у Галии дом тут, — выглянул я опять на кухню и поманил Загита. Он подошёл, и я попрощался с тёщей под предлогом того, что опаздываю на занятия, предложив переговорить с мужем.

Приехал в университет как обычно, вошёл в аудиторию и тут группа вся поднялась и давай скандировать «Поздравляем! Поздравляем!». А Ираклий с Сёмой Давыдовым вынесли мне по высокому стулу для кормления детей, которые ещё раскладываются в детский столик и стульчик.

— Это от нас всех, — заявил довольный Ираклий.

— Как я это домой потащу? — улыбаясь, спросил я.

— Я помогу! — крикнул Брагин.

— Своя ноша не тянет! — подсказал Булатов.

Ага, не тянет. А у меня планы на остаток дня сегодня были. В перерыве занёс стульчики к Эмме Эдуардовне и попросил оставить их до завтрашнего дня. Она охотно разрешила и, к моему удивлению, тормознула меня.

— Павел, не судите меня с Галией строго, — достала она из стола две пары очаровательных вязаных ботиночек на гномиков. — От всей души, — стесняясь проговорила она. — Сама вязала.

— Я понял… — бережно взял я в руки подарок. Вот это я понимаю, человек душу вложил! — Эмма Эдуардовна, спасибо вам огромное! Очень красивые.

Вышел от нее, удивленно покачивая головой. Помню, что такие подарки вошли в моду в двадцать первом веке. Ну а что, в магазинах все есть, неохота дарить то, что любой может купить и подарить. А тут — сделано своими руками, уникальный подарок. А в СССР, где много товаров — дефицит, не ожидал такой подарок получить от не так и хорошо знакомого человека…

Во время следующего перерыва позвонил Ионову в общество «Знание», поблагодарил за телеграмму и уточнил, куда мне сегодня ехать на лекцию?

— А я думал, тебе не до лекций сейчас и доцента из МГИМО вместо тебя на замену отправил, — удивлённо ответил он.

— Это потом будет не до лекций, когда детей домой привезу. А сейчас-то, как-раз, можно было бы ещё поработать.

— Да? Так что, в следующий четверг ставить тебя на лекцию?

— Конечно.

Он обрадовался, ещё раз поздравил меня, и мы попрощались.

За обедом опять сели все вместе. Компания наша потихоньку разрасталась. Мартин привёл к нам сухощавую девушку в спортивном костюме, выше среднего роста, светло-русые волосы подстрижены выше плеч и убраны за уши. Чувствуется, девчонка с характером, боец.

— Знакомьтесь, это Илма, — представил он её нам. — Она тоже из ГДР.

При этом Мартин многозначительно взглянул на меня. Намекает, что прислушался к моему совету и обзаводится друзьями в землячестве? Молодец.

— С какого вы курса? — поинтересовался у нее.

— Географический факультет, первый курс, — ответила на вполне сносном русском Илма.

— Это правильно, что вы держитесь вместе, — заметил я, глядя на Мартина. — Как говорится у нас, не имей сто рублей, а имей сто друзей.

Альфредо никак не отреагировал на появление новой девушки в компании. Очень странно. На него это никак не похоже.

После пар поехал в Комитет по миру. Появилась у меня одна идея, может и сработает.

Москва. Горный институт.

Тарас Семёнович начал проставляться на службе ещё с обеда, коллеги забегали, поздравляли и обещали вернуться по окончании занятий. После трёх часов весь факультет гулял уже по-настоящему. Подумать только, сразу двое внуков! Коллеги ахали и охали, пили за ножки, желали здоровья и терпения родителям.

В разгар праздника Тарас вспомнил ещё один важный момент и достал из портфеля газету «Труд».