Балтийский ястреб (СИ) - Перунов Антон - Страница 14

— А остальные?

— На погост!

— Чем лечите? Как построено питание страждущих?

— Э… чистый воздух от вредных испарений… — лекарь запнулся, увидев, как блеснула сдерживаемая ярость в моих глазах, и примолк, опасаясь сказать лишнее.

— Хорошо кормят, ваше императорское высочество, ­– снова влез ему на выручку пациент. — Хлеба каждый день по фунту, да еще кашу…

— С мясом?

— Ну, мяса мы пока не видали…

— Значит так, — снова обратился я к Католинскому. — Рецепт лечения этой напасти крайне прост! Хорошая кормежка и витамины.

— Простите, ваше высочество, что означает это слово — витамин?

— От латинского вита-жизнь и амины — органические соединения аммиака. На них все в организме человека и работает. А если появляется нехватка, то начинается патология, вот та же цинга, — постарался я предельно упрощенно изложить суть концепции.

— Но наука говорит, что всему виной миазмы, вредные испарения, гнилостные запахи и плохая вода…

— Угу. А повышенная смертность пациентов — воля божья⁈

— Э…но что же делать?

— Давать больным витамин С. В любом виде!

— Что давать?

— Аскорбиновую кислоту, — недолго думая ляпнул я и вдруг понял, что не имею ни малейшего понятия, когда это вещество вообще было открыто.

— Да где ж её взять? — буквально взмолился никак не ожидавший разноса от великого князя лекарь.

— Она содержится в бруснике, неважно, мороженой или моченой. Клюкве, лимонах, как, впрочем, и других цитрусовых. Свежем луке, чесноке, квашеной капусте. Главное, чтобы не гнилой, а то вместо скорбута станут умирать от поноса. Еще могу порекомендовать плоды шиповника…

— О, господи…

— Ваше императорское высочество, а дозвольте на мне икспримент провесть⁈ — вклинился в наш высокоученый диалог внимательно прислушивавшийся к каждому слову матрос.

Надо сказать, со стороны нижнего чина это была неслыханная дерзость. Им в присутствии любого начальства, не говоря уж об августейших особах, полагалось молчать и не отсвечивать. И уж тем более не лезть со своими предложениями…

— А ведь он дело говорит. Вот что, Католинский. Приказываю набрать контрольную группу из больных цингой. Одних лечить по-прежнему, вторым давать витамины. Все результаты наблюдений тщательно задокументировать и доложить мне. Это понятно?

— Слушаюсь! — вытянулся получивший, наконец, четкие указания лекарь. — А шиповник в сухом виде давать?

— Господи боже, нет, конечно! Значит так, берете воду и кипятите ее не менее пяти минут, затем закладываете дробленые ягоды и настаиваете 12 часов. Потом пить.

— А какова пропорция?

— Столовую ложку на стакан напитка. Для вкуса можно добавлять сушеные фрукты. Яблоки, курагу, чернослив…

— Откуда же это у нас… — растерянно развел руками ассистент.

— Понятно. Александр Васильевич, будьте любезны закупить необходимое. Для начала по пуду всего, что удастся достать, а там видно будет. Средства возьмите из…

— Александра Иосифовна недавно изъявила желание сделать взнос на богоугодные дела, — подсказал Головнин.

— Отличная мысль!

— А остальные продукты?

— Продолжим. Квашеной капусты не менее фунта в день на человека. В него добавлять свежий лук, бруснику или клюкву, а также масло.

— Коровье⁈

— Постное, разумеется! Лимоны, если повезет достать, пусть едят прямо ломтиками с кожурой, только опять — промыть сначала простой водой, а затем ошпарить кипятком…

— Позвольте, я запишу и сегодня же приступлю к лечению…

— Очень надеюсь! Если кто-то вздумает мешать или еще как-то противодействовать, отправится прямиком в Сибирь. Снег убирать!

— Что, весь? — ужаснулся лекарь.

— Сколько успеют, — на всякий случай успокоил я его, после чего обернулся к матросу, продолжавшему греть уши рядом с нами.

— А что, братец, у вас на «Усердном» все такие шустрые?

— Так точно, ваше императорское высочество, все! Потому мы не как иные и прочие, а по научной части состоим!

— Серьезно? — удивленно посмотрел я на всезнайку Головнина.

— Все верно, — едва заметно улыбнулся тот. — Этот пароход уже несколько лет занят исключительно опытами с минами академика Якоби.

— Ага. Их превосходительство у нас все равно, что член экипажа!

— Вот значит как. Ты сам-то грамотный?

— Как же иначе-с? Мы ведь из потомственных кантонистов. Еще дед на «Рождестве Христовом» — флагмане самого адмирала Федора Федоровича Ушакова, светлая ему память, — и он тут же перекрестился, бросив быстрый взгляд в красный угол с иконами, — французов в Средиземном море бил-с. Батюшка в Наваринском сражении на фрегате «Елена» ранение получил. Теперь вот мне черед отличиться.

— Значит, в бой рвешься?

— Осмелюсь доложить, наше дело служивое! Кого прикажут, тех и побьём! Хоть бы и англичан с французами.

— Экий молодец…

— Дозвольте заметить, ваше императорское высочество?

— Ну, говори, раз начал.

— Если будет на то ваша воля, так я насчет ягод у маменьки бы справился. Она у меня на Выборгской стороне торговлишку имеет, коли что надо, враз сыщет.

— Слышал, Александр Васильевич, к кому надо обратиться?

— Благодарю покорно! — рассмеялся секретарь. — Теперь буду знать.

Надо сказать, этот парень мне понравился. Напомнил меня же из прошлой жизни. Такой же бойкий был на срочной и за словом в карман не лез, отчего неоднократно получал наряды. А ведь он, узнай офицеры о подобной дерзости, так легко не отделается. Нижних чинов и за меньшее секут без всякой жалости! Надо бы его к себе забрать. Верный человек всегда пригодится…

— Выздоравливай, — искренне пожелал я ему, и, достав из-за пазухи портмоне, вытащил из него блестящий, свежеотчеканенный серебряный рубль с имперским двуглавым орлом.

— Покорнейше благодарим! — расплылся в широкой улыбке матрос, обнажив при этом кровоточащие десны, отчего картина стала откровенно жутковатой. — Таперича обязательно!

Госпитальное начальство недолго оставалось в неведении о моем визите. Не прошло и получаса, как один за другим начали появляться главный доктор, старшие, младшие ординаторы и остальные врачи. Вид у большинства из них был испуганный, ну или, по крайней мере, встревоженный.

— Ваш визит большая честь для нас, — льстиво улыбаясь, заявил Николай Игнатьевич Браилов. — Жаль только, что ваше императорское высочество не дали нам времени подготовиться для встречи столь высокого гостя…

— Ничего страшного. Все, что мне было нужно, я увидел. А теперь мне, пожалуй, пора. Но мы еще увидимся. Обещаю!

Пожав на прощанье руку зардевшемуся от такой чести Католинскому, мы с Головниным уехали, оставив чиновников в состоянии, близком к панике.

— Знаешь что, Александр Васильевич, пригласи-ка ко мне еще и директора медицинского департамента.

— Карла Ивановича Менде?

— Его.

— Он как раз и возглавляет созданную по вашему поручению особую комиссию по искоренению цинги.

— Тем лучше.

— Константин Николаевич, вы же понимаете, что этот госпиталь один из лучших в империи?

— Хочешь сказать, остальные еще хуже?

— Этого я не говорил, — вывернулся секретарь. — Просто припомнил, как вы давеча толковали о медицине.

Хм. Видимо, он был не так уж и пьян.

[1] Напоминаем, что в те времена термин «военное судно» не только возможен, но и общеупотребителен.

Из госпиталя мы отправились на обед, но почему-то не во дворец, а к Донону. Я в это время был занят мыслями о состоянии медицины и решал, стоит ли еще больше вмешаться, или же можно доверить профессионалам. Тому же Пирогову. Он, к слову, не так давно вернулся из действующей армии на Кавказе, где практиковался в полевой медицине, а теперь преподает в Медицинско-Хирургической академии. Говорят, что образованная публика валит на его лекции и операции, не меньше чем на спектакли нынешних примадонн.

В общем, пока я размышлял, наши сани остановились перед рестораном, и мне ничего не оставалось кроме того, как зайти. Увешанный медалями швейцар из отставных преображенцев принял у нас с Головниным шубы. Радостный метрдотель, постоянно кланяясь, препроводил в отдельный кабинет, и только тогда у меня возник вопрос.