Правила чужой игры - Фомичев Алексей Сергеевич - Страница 109

• Предыдущая
• 109/167
• Следующая

Кстати, в подобных случаях нередко доходит до убийства. Если кто-то из гладиаторов не рассчитает силы удара или потеряет голову, добивая поверженного. Зачастую в ход идут подручные предметы вроде бутылки, обрезка трубы, крепкой палки и прочего ударно-режущего. То есть – подручное оружие.[45]

Потом, когда запал пройдет и заработают мозги, будет изумленное лицо и истеричное самобичевание: «Я не хотел, я не мог». Потом, когда труп увезут в морг…

– Слышь, ты, мудила! – Разъяренный Рустик подошел ближе. – Тебе чего, других баб мало? Какого хрена к моей полез? А? Не слышу?

И вряд ли услышишь, даже если орать буду. Вопрос задается не для получения ответа, а для дополнительной заводки перед дракой. Потому как молча и без нервов ударить могут далеко не все.

Остановить бушующего супермена было некому. Стас вытирал нос уже другим платком и не спешил получить новую травму. Второй парень на роль разнимателя не подходил – его шатало все сильнее. Девчонки испугались.

И куда, интересно, охрана исчезла?..

Взведенный Дон-Кихот сделал еще шаг, выставляя руки вперед, когда на улицу вылетели еще два парня, судя по всему, кореша Руслана. С ходу оценив обстановку, они с криками: «Это другой!» и «Стой, дурак!» рванули к нам.

– Я тебя, щенка, урою! – Руслан подошел почти вплотную, на расстояние вытянутой руки, сгорбил могучие плечи и поднял правую руку для замаха.

Возможно, о боксе и рукопашке он слышал, но этим знакомство и ограничил. Мощные мышцы и опыт уличных схваток позволяли ему не обращать внимания на всякие там единоборства.

– Знаешь, а я здесь совсем ни при чем, – спокойно сказал я, уже прикинув, что и как стану делать, если это чудо акселерации не тормознет. – Ты ошибся.

– Ссышь, щенок!

Раз! Кулак правой руки полетел к моей челюсти. Большой такой кулак, не меньше грейпфрута.

Два! Моя рука пошла навстречу. Предплечье ударило по его локтю, отбрасывая в сторону. Это больно, когда вот так – на встречных курсах и по конечности. Очень больно.

Три! Каблук правой ноги достиг ширинки на джинсах противника. Все простенько и незатейливо. И действенно.

Руслан с криком согнулся пополам, зажав руками больное место, потом упал на колени, подставляя затылок под удар. Но я ударил опять правой ногой. Подъемом стопы по лицу. И здоровяк отлетел назад, разбрызгивая кровь из превращенного в лепешку носа. Стас отомщен.

– Эй, ты!

– Охерел! Чего делаешь?!

Подоспели приятели Руслана, один тут же наклонился над потерявшим сознание товарищем, второй с ходу попер на меня. Но, не добежав пару шагов, встал. Он был практически трезв и потому быстро соображал. Соображал, что драка ни к чему не приведет. И потом, пример Руслана его не вдохновлял.

– Зачем бил? Он же ошибся! – крикнул он, глядя, как второй прилагает усилия, чтобы приподнять Руслана.

– И что? Дать себя избить?

Я смотрел на парня, но глазами держал все вокруг. По привычке. И увидел, как от дверей на хорошей скорости стартует Светлана – до нее только дошло, что произошло.

– Ру-усланчик!

И тут же как по команде из коридора выскочили охранники. А из-за угла здания медленно и величаво вырулила патрульная машина полиции.

– Если с ним хоть что-то будет, – проговорил стоявший рядом со мной, – мы тебя достанем.

Девчонка и второй приятель совместными усилиями посадили Руслана на асфальт. Тот пришел в сознание, но еще ничего не соображал и норовил упасть обратно.

– Ты понял?

Я проследил, как полицейские вылезли из машины, и перевел взгляд на говорившего. В голове легонько зазвенело – подступала привычная уже ярость. На молокососов, на идиотизм ситуации, на себя – надо было раньше линять.

– Ты доживи до «потом». – Тембр голоса пошел вниз, и я с трудом взял себя под контроль. Потому что уже хотел прибить этого засранца.

В этот момент к нам подошли полицейские.

– Капрал Махонич. – Высокий крепкий патрульный козырнул, глянул, как облепившие Руслана товарищи и Светлана пробуют привести его в чувство, и спросил: – По какому поводу драка?

– Так… Мальчик ошибся целью.

– Да? Здорово ошибся. Ладно, свидетелей много. Документы есть?

И тут же скомандовал напарнику:

– У них проверь.

Я вздохнул, нехотя вытащил «корочки», развернул их и поднес ближе к капралу. Тот посветил фонариком, пробежал глазами по строчкам. Мигнул, бросил на меня быстрый взгляд и прочитал еще раз. Вник.

– Виноват. – Бросил ладонь к кепке, посерьезнел лицом. – Извините, накладка вышла.

– Ничего, капрал. Все правильно.

Махонич глянул на напарника. Тот просматривал документы у компании, что-то выговаривал одному из парней и кивал на Руслана. Богатырь еще толком не пришел в себя.

– Что там, Олаф?

– Чистые. У двух ничего нет.

– Ладно. А этот как?

– Никак. Надо в больницу отправлять. У него сотрясение точно. И травма. – Олаф понизил голос. – В паху.

– Ясно.

Махонич бросил в радиостанцию несколько слов, скомандовал, чтобы напарник переписал паспортные данные у всех, и повернулся ко мне:

– Заявление будете писать?

– Да… – помедлил я с ответом. – Иначе этот дурак сам накатает.

– У вас чистая самозащита. Могли и прибить его.

– Мог. Но зачем?

– Вы где остановились?

– В гостинице… – Я назвал адрес.

– Вас устроит, если утром подъедет наш дознаватель? Часов в девять?

– Нормально.

– Разрешите идти, господин майор?

– Да. Действуй, капрал.

Я отошел в сторону, заметил, что правая брючина испачкана кровью, и чертыхнулся. Надо застирать.

У дверей капрал Махонич разговаривал с официанткой, энергично жестикулируя. Ванда внимательно слушала. Вид у нее был довольно ошеломленный.

Охранники молча отошли в сторону, давая дорогу. Глаза у обоих квадратные – видели, как патрульный дважды козырнул мне.

Холодная вода легко смыла кровавые пятна с ткани. Простояв пару минут возле обогревателя, гнавшего горячий воздух, я подсушил джинсы и вышел из туалета. Чувствуя сухость во рту, взял в небольшом баре банку тоника и в три глотка опорожнил ее.

– Извините, – вдруг раздался за спиной женский голос.

Я повернул голову. Рядом стояла официантка Ванда. Взгляд у нее был несколько испуганный и донельзя любопытный.

– Вы… вы тот самый Оборотень? Правда?

– Кто?

Она покраснела, опустила голову, но тут же подняла вновь, пытливо заглянула в глаза.

– Мне Богдан сказал… Что вы тот Оборотень с полуострова.

«Эх, капрал, язык надо за зубами держать… Или не смог отказать своей подружке?»

– Что это вас так интересует? Здесь же о Зоне знают только по газетам и компьютерным играм.

Ванда охнула, прижала ладонь ко рту.

– Правда Оборотень… Теперь Руслана убьете?

– Как? Что за бред, красавица? У вас тут принято пугать гостей?

Девчонка покачала головой, не отрывая взгляд от меня, потом спросила:

– А вы… вы скоро уезжаете?

– Да. Хватит с меня гостеприимной столицы. Поеду домой. Там люди мирные, тихие. На прохожих не нападают.

Я кивнул ей и двинул к выходу, усмехаясь про себя. Неплохо провел последний вечер в Арланде. Будет что вспомнить… И надо завтра сказать дознавателю, что не настаиваю на заведении уголовного дела по всей строгости закона. Хватит с этого Руслана увечий. Судя по тому, что его долго не могли привести в чувство, самая ценная деталь организма явно вышла из строя. Надолго…

Последующие за праздниками дни были наполнены предстартовой лихорадкой и вполне естественным мандражом пополам с нетерпением. Батальон готовился к первой операции, которая не могла быть комом. Просто не имела права.

Рота Влада ушла первой, ей предстояло провести доразведку на месте и подготовить базу для остальных. Потом, через три дня, вышла рота Свена, а за ней роты Олафа и Ральфа. И батарея «нон».

Перед самым выходом ко мне зашел начальник штаба.

– Господин майор, разрешите обратиться?

• Предыдущая
• 109/167
• Следующая