Триединый (СИ) - "Генсо-но Ками" - Страница 39

Повернув голову, Фиорелла мельком взглянула на телохранительницу, которая с видом статуи возвышалась у нее за спиной.

— Нет, Эретта не станет отвлекаться от работы.

— Как скажешь…

Заказ принесли быстро.

— Ах, какой чудесный аромат! — воскликнула Селия, склонившись над парфе в прозрачной вазочке. — И выглядит изумительно!

Мне понравилась ее искренняя реакция. И она сама в этот момент стала еще привлекательнее. Что ни говори, улыбка здорово красит девушек.

— А у мороженого почти нет запаха, — огорченно сказала Фиорелла, разглядывая бело-кремовые завитки с потеками полупрозрачного коричневого сиропа и светлыми кусочками орехов.

— У холодного аромат всегда слабее, — успокоил я. — Просто съешь чуть-чуть.

Кивнув, Мэльволия набрала ложечкой немного мороженого. Поднесла к приоткрытым нежно-розовым губам. Осторожно попробовала.

— Вкусно! — восторженно сказала она. Фиолетовые глаза удовлетворенно засветились. — Сладкое, но в меру; необычно холодит язык и тает во рту! А обжаренные орешки приятно хрустят, добавляя к сладости маслянисто-терпкую нотку!

— Рад, что тебе понравилось, — не покривив душой, ответил я.

— Мое парфе вкуснее! — ревниво заявила Селия. — Вот попробуй!

Она поднесла к моему рту свою ложечку с десертом.

Я не мог вспомнить, как правила этикета предписывают вести себя в подобной ситуации. Вдобавок, моя непонятно откуда взявшаяся тяга к сладкому, не позволяла отказаться от такого заманчивого предложения. Поэтому я послушно открыл рот.

Парфе действительно оказалось вкусным.

Не успел я его проглотить, как перед моим лицом возникла ложка с мороженым Фиореллы.

— Мое мороженое вкуснее, — сказала она. — Попробуй.

— Виктор заказал такое же, — ехидно проговорила Селия. — Он знает его вкус!

— Ну и что, — упрямилась Мэльволия. — Пробуй!

Мне не хотелось обижать девушку, и я вновь раскрыл рот.

— Ну? — требовательно спросила Фиорелла.

— Мне нравится.

— Ты должен еще раз попробовать парфе! — ложка Селии ткнулась мне в губы.

— Нет, еще мороженого! — ложки перед моим лицом со звяканьем столкнулись.

Еще мгновение — и девушки начали бы фехтовать, используя столовые приборы.

— Знаете, что? — отклонившись назад, чтобы меня не измазали десертами, я строго оглядел спутниц. — Давайте все выпьем чаю!

Обе девушки выглядели разочарованными, но спорить не стали.

Опередив меня, горничная Фиореллы разлила чай по чашкам. И снова застыла за спиной подопечной, будто робот с выключенным питанием.

Чай оказался горячим и у Селии с Фиореллой от него раскраснелись лица. Изящно прикоснувшись к щеке тыльной стороной ладони, Мэльволия тихо сказала:

— Пожалуй, мне нужно сходить в женскую комнату.

— И мне, — отозвалась Селия.

Они поднялись и в сопровождении Эретты ушли.

Я выдохнул.

Как, порой, непросто с девушками!

Закинув в рот ложку начавшего таять мороженого, я чуть не подавился, услышав полный ненависти голос за спиной:

— Мерзавец!

Подскочив от неожиданности, я резко обернулся. И ошарашенно уставился на сидевших за соседним столиком Алессию и Уолиду.

— Вы здесь откуда?!

— Мерзавец! — не ответив на вопрос, злобно повторила Алессия. — Как смеешь ты, отброс, есть парфе этой рыжей девки, когда госпожа Мэльволия оказывает тебе знаки внимания и собственноручно кормит мороженым!

Ничего себе! Слова эта особа явно не выбирает.

— И прекрати пялиться на сиськи Лейхандер, проклятый извращенец! — присоединилась к нашей легкой дружеской беседе Уолида. — Не скрою, ты мне отвратителен. Но раз уж госпожа Мэльволия пожелала провести время в твоем гнусном обществе, изволь глядеть только на сестрицу!

— Я не смотрел на сись… на грудь саэри Лейхандер! — Тут я немного соврал. Я смотрел. — В любом случае, это не ваше дело. С чего вы вообще вздумали мне указывать? Захочу, на ваши буду глядеть!

Обе родственницы Фиореллы побагровели — не знаю, от смущения или от бешенства. Но если бы мне предложили спор, поставил бы на второе.

Нашу беседу прервало возвращение Селии, Мэльволии и горничной. Уолида с Алессией поспешно отвернулись. Одна скрыла лицо за меню, другая за книгой.

— Почему ты встал? — поинтересовалась Фиорелла.

— Нога затекла, — ответил я, чувствуя, как спину боевыми лазерами прожигают ненавидящие взгляды. — Решил размять…

Мы провели в кафе еще около получаса. После немного погуляли по окрестностям. Вышли на площадь с фонтаном. Здесь девушки оживленно кидали в звездообразный бассейн мелкие монетки. Я же, с физиономией страдающего деда из мема, глядел на взлетающие и падающие струи воды, мечтая о том, чтобы этот день, наконец, закончился.

Казалось бы, вот оно — осуществление фантазий. Учиться не надо, распорядок побоку, можно чилить в компании двух офигенно красивых девушек… Но вот только красотки то и дело пытаются сцепиться, будто бешеные питбули. За спиной постоянно маячит терминатор в платье горничной. И в довершение ко всему, за нами, будто привязанные, таскаются Уолида с Алессией. Всякий раз, попадая в поле моего зрения, они угрожающе гримасничали, жестами приказывая уделять внимание Фиорелле. Я и сам рад был бы это делать, но не в такой обстановке.

Поэтому, когда Селия поинтересовалась, стану ли я загадывать какое-нибудь желание, я кивнул. Бросив в фонтан монетку, мысленно пожелал вернуться в «Стальные розы». И тут же исполнил загаданное, окликнув извозчика.

Поездка в экипаже избавила меня от мучительной смерти через разрывание надвое виснущими на руках Селией и Фиореллой. А также предоставила чудесную возможность с милой улыбкой помахать рукой оставшимся на площади Алессии и Уолиде. Другого транспорта поблизости не было, и сладкая парочка исходила на пену в бессильной ярости.

* * *

После ужина, лежа в своей комнате и глядя в потолок, я думал. Передо мной стояла моральная дилемма. Могу ли я встречаться с Селией или Фиореллой, учитывая, что одной 17 лет, а другой 18, тогда как мне…

В этом месте я внезапно завис. Мне… сколько мне… Мой возраст…

В голове крутились разные числа. Тридцать… Шестнадцать… Сорок два… И все они казались правильными.

Рывком усевшись, я прижал ладони к вискам. Твою мать! Что это такое творится?

— Мне… сс-с-шест… трид-цать, — чуть ли ни по буквам выдавил я вслух. И аж вспотел от потребовавшегося для этого усилия.

Решив, что нужно проветриться, встал и полез в шкаф за костюмом для ночных рейдов. Наверняка Гелдерн уже соскучился по своему таинственному супергерою!

* * *

Пробираясь в сумерках в сторону Серого переулка, я услышал то, что поначалу показалось беседой. Невидимая за высоким кустарником девушка говорила кому-то:

— …Мне кажется, ты ошибаешься. Я стою здесь уже давно. Меня покусали комары. А его нет.

Она умолкла. После вновь сказала:

— Нет, он не пришел… Красивое сегодня небо… Мне кажется, ты не очень сообразителен.

Опять повисла пауза.

— Ардисс уже спит. И я тоже пойду спать…

Тут мне стало интересно. Обогнув живую изгородь, я чуть не врезался в Муниру.

— Ой! — сказала девушка, отпрянув от неожиданности. — Что ты здесь делаешь? Опять несешь кирпичи?

— Я не ношу кирпичи.

— Но ты же сам говорил в прошлый раз…

— Это образное выражение… Короче, забудь. Ничего не было. Лучше скажи, что ты здесь так поздно делаешь? И почему упомянула мою фамилию? С кем ты говорила?

— Я хотела лечь спать, — глядя в землю, Мунира начала наматывать розовую прядь на указательный палец. — И почти разделась.

— Класс, — одобрительно сказал я. — Но сейчас ты одета и здесь.

— Ну, разумеется. Не могла же я пойти в парк раздетой.

Я мысленно досчитал до десяти.

— А зачем ты вышла? И что говорила обо мне?