Провинциал. Книга 5 (СИ) - Лопарев Игорь Викторович - Страница 1

Найджел с замиранием сердца смотрел на приближающуюся к нему Елизавету. Он снова на миг ощутил ту внутреннюю неуверенность, что предопределяла его неминуемое поражение в предстоящей схватке.

— Отступать уже некуда, — подумал агент, — пусть я и не в лучшей форме сейчас, но у меня есть все шансы на успех, — он продолжал себя уговаривать, хотя в глубине души и понимал, что всё это как-то несерьёзно, — в конце концов, я мужик, или где?

И он, с некоторым облегчением ощутил, как внутри обеспокоенно заворочался его внутренний альфа-самец, благодаря которому он одержал бесчисленное количество побед над самыми разными женщинами в жарких и изнурительных постельных дуэлях.

— Мы победим! — Найджела омыла тёплая волна поддержки, исходящая от его внутреннего «я», от этого самого альфа-самца, много раз помогавшего ему сминать волю к сопротивлению даже у самых своенравных и гордых женщин и приводить их к полной покорности.

Так что, когда Елизавета подошла к нему, глаза его снова горели, и он, после недолгих мгновений слабости был опять уверен в себе и своём безоговорочном превосходстве.

— Я рада, что ты не забыл обо мне, — эти слова, произнесённые жарким шёпотом подошедшей к нему девушки, всколыхнули в нём волны противоречивых эмоций.

Тут была и радость от того, что она стремилась к нему, и страх того, что ему это приятно. Да вообще, там было много чего намешано. Но, надо было отвечать, ибо промедление с ответом грозило утерей инициативы.

— Разве возможно забыть о такой красавице? — Найджел галантно улыбнулся, и, следуя своему плану, слегка приобнял гибкую талию девушки, — а твоё приглашение в гости ещё в силе?

— А ты действительно хочешь ко мне в гости? — притворно удивилась красавица, и Найджелу показалось, что ещё одна часть фразы осталась непроизнесённой.

И почему-то подумалось ему, что звучать эти непроизнесённые слова должны были примерно так:

— Ну, смотри, я тебя силком не тащила, так что, ежели что, то сам и виноват… — и когда Найджел отвлёкся от этих своих странных мыслей, он почувствовал на себе мягкий, нежный, и чуть сочувственный взгляд Лизы.

Так матери смотрят на бестолковых малышей, так и норовящих вступить куда-нибудь, куда опытный и здравомыслящий человек вступать поостережётся.

Смотрят, но не одёргивают, а как иначе ребёнок будет набираться опыта?

Все мудрые советы отскакивают от самонадеянного глупыша, как от стенки горох, так что стоит рассчитывать только на тот горький опыт, что он приобретёт сам, лично набив шишки на собственном лбу.

— Хотя, этому парню приобретённый сегодня опыт уже вряд ли поможет, — думала кротко улыбающаяся Зара, — так как то, что с ним сегодня произойдёт, будет, скорее всего, необратимо, — и именно поэтому улыбка её была и сочувственной, в том числе.

Она профессионально выдержала паузу, потом подняла свои влажные глаза и хрипловатым контральто произнесла жёстко, как команду, не выполнить которую было просто немыслимо:

— Поцелуй меня.

Рука мужчины, лежавшая на её талии едва дрогнула, и он, не успев даже толком осознать о чём его просят, наклонившись к Елизавете несмело чмокнул её в щёчку.

— Ага, как я и предполагала, сам не знает, чего хочет, — удовлетворённо подумала Зара, — сейчас и сам не понял, что сделал. Ну, что же, вечер определённо обещает быть приятным во всех отношениях…

— Чёрт, чёрт, чёрт, что со мной, — злость на самого себя заполнила сознание Найджела, — почему я, как какой-то неуклюжий девственник, просто мазнул губами по её щеке, вместо того, чтобы требовательно впиться в её уста и тем самым показать, кто тут главный?

Он тут же снова наклонился к продолжавшей загадочно улыбаться девушке, и попытался поцеловать её, так, как это надо было сделать с самого начала.

Но она, сохраняя загадочную улыбку, поднесла к его губам пальчик, и тем нейтрализовала его порыв:

— Аппетит приходит во время еды? — спросила она вторично обескураженного агента и звонко рассмеялась, — подожди теперь уже, торопыга, — и ловко так сбросила его руку со своей талии.

На миг та часть Найджела, что мечтала с самого утра о плотских утехах, пришла в ужас, предположив, что девушка сейчас покинет его, а он останется тут стоять в одиночестве, и весь его тщательно разработанный план пойдёт насмарку.

Но, к его великой радости, она никуда не убежала, а крепко схватив его за руку своими тонкими, но, удивительно сильными, пальчиками сказала, призывно хлопая густыми ресницами:

— Ну? Так и будем тут стоять, у всех на виду, как влюблённые первокурсники, которым просто негде заняться друг другом как следует? — она рассмеялась, и, не выпуская его ладони, сделала шаг по коридору, сопровождая свои движения словами, — иди за мной, — и, продолжая посмеиваться, добавила, — ну, что за мужики пошли робкие и нерешительные?

Найджелу ничего не оставалось, как следовать за ней.

И он, ругая себя последними словами сделал, в свою очередь, несколько шагов, с ужасом понимая, что сейчас он действительно потерял всякую инициативу и покорно, как телёнок, следует за целеустремлённой девчонкой.

О причинах происходящего он пока даже не задумывался, а внутри него, тем временем, крепло желание, растекаясь жаром по всему телу.

Снова появилось ощущение характерной пульсации в паху, и это не смотря на сделанную заблаговременно инъекцию.

Надо сказать, что рассудок его быстро, и как-то незаметно для него самого, подёрнулся липкой пеленой похоти, и только понимание того, что девушка ведёт его в наиболее удобное для любовных утех место, останавливало его от того, что бы начать срывать с неё одежду прямо тут, в этом гулком, пустом и сумрачном коридоре…

Он начал даже поскуливать от переполнявших его эмоций.

— Ну, потерпи немного, милый, — ласково попросила его Елизавета, обернувшись на звуки, издаваемые вожделеющим самцом, — мы уже почти пришли.

Надо сказать, что на этот раз Найджел даже не заметил, в какой именно момент у него напрочь отключилась способность рационально мыслить и оценивать собственное поведение.

Он просто шёл за этой женщиной, которая так легко и непринуждённо лишила его рассудка и низвела до уровня похотливого павиана.

И, по мере их приближения к комнате красавицы, желание распирало его всё сильнее, и уже близок был момент, когда последний оплот его некогда сильной воли падёт под напором охвативших его низменных страстей…

Но, вот наконец они пришли. Девушка, обернувшись к Найджелу, поймала его мутный взгляд, переполненный одной лишь похотью, и тут же втолкнула его в распахиваемую дверь, и только после этого облегчённо вздохнула:

— Дошли… — и, довольно улыбнувшись, тихо добавила про себя, — что-то переусердствовала я с аттрактантами, мог ведь и по пути наброситься…

В комнате стоял полумрак, который безуспешно пытались разогнать несколько толстых свечей, стоявших по углам просторной спальни.

В полутьме угадывались очертания, поистине исполинской, кровати, накрытой старомодным бархатным балдахином цвета запёкшейся крови. Балдахин был обшит по краям тяжёлой бахромой, тускло поблёскивающей старым золотом в неверном свете свечных фитилей.

Мерцали огоньки тлеющих ароматических палочек, наполнявших воздух причудливыми и будоражащими ароматами.

Играла тихая интимная музыка, насыщенная жаркими вздохами невидимых любовников и странными звуками, рождающими порочные желания.

В этот самый момент произошло именно то, что должно было произойти, букет экзотических запахов ворвался в ноздри Найджела, и, спустя мгновение разум его окончательно уступил место пещерным инстинктам.

Управление телом агента надёжно перехватил тот самый внутренний альфа-самец, который сейчас стремился только к тому, чтобы овладеть телом этой привлекательной самочки…