Практикант 5 (СИ) - Гришанин Дмитрий - Страница 36

Столь очевидное оболванивание студентов всего за неделю моего здесь отсутствия поначалу просто шокировало. Ведь многие из этих отмороженных бедолаг были мне хорошо знакомы, а с некоторыми сложились даже за первое полугодие учебы вполне приятельские отношения. Тот же пухляш Алик, например, раньше всегда с улыбкой до ушей кидавшийся навстречу, теперь вместе с остальными камуфляжниками, даже не обернулся в мою сторону… От ведь рожа очкастая!

Решение воспользоваться для прояснения ситуации ментальным теневым навыком пришло интуитивно. А стоило активировать Третий глаз, и я едва смог сдержать рвущийся из горле вопль брезгливого изумления.

На шеях и лицах сидящих в аудитории студентов вдруг из ниоткуда проступили контуры десятков (а то и сотен!) полупрозрачных серо-коричневых паразитов, в виде мохнатых гусениц с мизинец примерно величиной. Ползучие твари имелись, разумеется, и на головах ребят, но у большинства паразиты там оказались прикрыты пышными шевелюрами. На редких же лысинах (бритых наголо молодых людей) наблюдалось еще более отвратительное зрелище: здесь гусеницы не ползали, а наполовину забурившись под черепушку торчали эдакими полупрозрачными мохнатыми мини-антеннами. Длительное ментальное воздействие этих непонятных мерзких тварей на людей, вероятно, и привело к постепенному оболваниванию последних.

На некоторых ребятах ползучих «насекомых» было так много, что их открытые кожные покровы головы буквально скрывались под шевелящимся серо-коричневым ковром. Но попадались и счастливчики с минимумом полупрозрачных гусениц на шее или лице — всего в два-три экземпляра. Однако полностью закрытых от ментальных паразитов людей в тесноте наползающих друг на дружку рядов аудитории уже точно не осталось по той простой причине, что мохнатые гусеницы, помимо примитивного ползанья, обладали еще гадской способностью совершать, по мере необходимости, высокие длинные прыжки. Не, как блохи, конечно, то и дело с места на место. А лишь когда концентрация «мохнаток» на голове конкретно «завшивевшего» человека достигала определенного пика, тогда часть паразитов свертывалась в тугие пружины и выстреливала в направлениях сидящих рядом соседей.

Обилие ментальных паразитов, как не сложно догадаться, кишело на шеях и лицах (и торчало под шапкой волос из голов) у камуфляжников. А поскольку эти конкретно оболваненные кадры расселись по аудитории в шахматном порядке, с них избыток мохнатых гусениц планомерно перекочевывал на головы ничего не подозревающих и пока что слабо зараженных соседей.

Справедливости ради должен заметить, что далеко не все «иммигранты» успешно приживались на новом месте. Некоторые паразиты банально развеивались в полете (сталкиваясь, возможно, с какой-то личной ментальной защитой не зараженных студентов). А некоторых, только залетевших на новое место, но не успевших еще надежно зафиксироваться на коже «мохнаток», иногда (повинуясь интуитивному порыву) вполне успешно ребята просто смахивали рукой. Но с остающегося рядом «донора», вместо не долетевших или сбитых, прыгали новые и новые паразиты, так что неизбежный захват чужих кожных покровов «мохнатками» был увы лишь вопросом времени.

Несколько мерзких серо-коричневых гусениц с сидящего рядом ниже камуфляжника попытались даже запрыгнуть и на мой лоб. Но ментальная защита ясновидящего оказалась, разумеется, на высоте, и все полупрозрачные «мохнатки» очень эффектно рассыпались прахом перед моими глазами в воздухе. А вот у сидящего рядом Виктора такой абсолютной защиты, увы, не было, потому на лбу и щеках приятеля (покосившись на него) я насчитал аж три осваивающие новые территории после удачного приземления «мохнатки».

— Не шевелись, бро, — шепнул я приятелю.

— Че? — обернулся ко мне Виктор.

Вместо ответа, бросив ручку, я попытался смахнуть с лица товарища мерзких гусениц. Но Витька, шарахнувшись в сторону от моей руки, сбил прицел. И вместо трех ментальных паразитов смахнуть с испуганной рожи приятеля мне удалась лишь одну «мохнатку». Что характерно, в момент соприкосновенья с паразитом я не ощутил под пальцами материального объекта, однако сбитая иллюзорная сущность вполне реально шмякнулась на парту рядом с витькиным локтем и только через секунду развеялась прахом.

Увы, повторной попытке смахнуть с его лица оставшихся паразитов помешал испуганный вопль самого Виктора, сиреной громыхнувший в тиши аудитории:

— Серый, ты че⁈

— Не дергайся. Для тебя ж, дурака, стараюсь…

Я снова мазанул ладонью по витькиному лицу. Но нескольких секунд заминки уже хватило чертовым паразитам для подготовки к внешней атаке. Гусеницы успели на совесть прилипнуть к лицу бедолаги, и моя рука впустую прошла через призрачные тела «мохнаток».

— Да пошел ты, псих долбаный!.. — отшатнулся от меня словивший повторную плюху Виктор.

— Господа, что там у вас?.. — в наш спор вмешался снизу прервавший лекцию профессор.

Отовсюду стали оборачиваться другие студенты. И я невольно увидел десятки знакомых лиц, облепленных серо-коричневыми «мохнатками». Где-то ментальных паразитов было всего пара экземпляров, но иные лица представляли собой сплошную непрерывно шевелящуюся полупрозрачную маску… Я словно угодил в эпицентр лютого кошмара. И, как в страшном сновидении, теперь вынужден был существовать в рамках навязанного зловещего сюжета, потому что не имел ни малейшего понятия: как помочь всем этим несчастным, обернувшимся ко мне людям… Фак! Я даже с сидящего рядом друга трех жалких паразитов сбить не смог. На лицах же и головах других ребят полупрозрачных «мохнаток» было сотни…

— Капустин, вы срываете мне лекцию, — вывел меня из ступора недовольный голос старика-профессора. — Сергей, будьте так добры, покиньте аудиторию.

Спорить было бесполезно. Даже сдвинувшийся на добрый метр Виктор таращился на меня теперь исподлобья, как на врага. Одна из его «мохнаток», благополучно пережив удар моей ладони, проворно засеменила вверх по лбу, и благополучно скрылась в дебрях витькиной шевелюры… В одиночку с этим непонятным сюром мне было точно не совладать.

Я молча поднялся, сунул тетрадку в рюкзак и быстро зашагал в сторону выхода.

Глава 29

До окончания пары оставалось еще более получаса, и коридор встретил меня ожидаемой пустотой и тишиной.

Скоротать оставшееся время решил в институтском буфете. Не то чтобы я был голодным, мама перед отъездом накормила, разумеется, нас с Наткой сытным завтраком. По после многодневной голодовки в недавнем рейде я до сих пор не избавился от неуемной подсознательной тяги к еде, потому появившуюся возможность дополнительного перекуса воспринял с энтузиазмом.

Мой аппетит даже не перебило наличие знакомых ментальных паразитов на лице скучающей за буфетной стойкой знакомой красотки с внушительными буферами (забыл сбросить действие Третьего глаза, и, как следствие, получил новую порцию шок-контента). Полупрозрачных «мохнаток» на фейсе девушки обнаружилось немного, я насчитал всего три гусеницы: на лбу, над верхней губой и на правой щеке. Паразиты вяло копошились каждый на своем месте, и агрессии на захват новых территорий не проявляли. Мой подсознательный порыв избавить бедняжку от этой мерзости на лице на корню пресекла сама буфетчица, когда, интуитивно что-то почувствовав, почесала пальцем под носом. На моих глазах ее пальцы несколько раз насквозь прошли через полупрозрачное тело затаившейся над пухлой губой «мохнатки», не причинив при этом паразиту ни капли урона. В памяти тут же всплыла собственная неудачная попытка повторного смахивания паразитов с витькиного лица, и пришло осознание того: каким ублюдком я предстану в глазах девушки, если сейчас ни с того ни с сего вдруг шарахну ладонью ей по лицу…

— Молодой человек, вы что-то выбрали? — улыбнулась мне фигуристая красотка.

— Рогалики и кофе будьте добры, — озвучил я стандартный для нашего буфета заказ, и приложил добытую из кошелька карту к считывающему экранчику на кассе.