Математическая хронология библейских событий - Фоменко Анатолий Тимофеевич - Страница 28
- Предыдущая
- 28/121
- Следующая
Синайский кодекс обнаружен только в XIX в. известным богословом К. Тишендорфом (1815—1874) [77], с. 268—270. Итак, все три древнейших кодекса Библии появляются на свет только после XV века н. э. или даже после XVII века. Более того, репутация древности этих документов создана лишь в XIX веке авторитетом К. Тишендорфа, основывавшегося только на «стиле почерка». Однако сама идея палеографического датирования предполагает уже известной глобальную хронологию других документов, а потому ни в какой мере не является независимым способом датировки. Известный историк церкви профессор В. В. Болотов по этому поводу писал: «При определении времени написания унициальных рукописей большим препятствием могут служить подделки… Какой-нибудь любитель книг мог заказать снять буквальную копию (то есть воспроизвести и древний шрифт) с древнейшей рукописи… Искусников воспроизводить этот почерк было всегда достаточно… Были подражания древнейшим рукописям и с корыстной целью» [161], том 1, с. 50.
В свете того, что нам становится сегодня известно об эпохе XV—XVI веков [нх-1]…[нх-8], всплывает следующий вопрос: а верно ли что все перечисленные рукописи Библии появились в XV веке? А что если они более позднего происхождения?
Ведь Синайский кодекс обнаружен лишь В XIX веке.
История Александрийского кодекса прослеживается не ранее XVII века.
Лишь Ватиканский кодекс появился в Ватикане якобы около 1475 года, однако его история считается самой тёмной. Энциклопедия «Христианство» говорит по этому поводу следующее: «Когда и откуда он попал туда-неизвестно… До открытия Синайского манускрипта Ватиканский считался древнейшим и важнейшим. Но сведения о нём были смутны и неверны, так как он доступен был лишь самому незначительному числу избранных лиц и для остальных хранился в тайне» [170], том.1, с. 261.
Да и вообще, как мы теперь понимаем [нх-1]…[нх-8], история Италии и, в частности, Ватикана, становится надёжной лишь начиная с конца XVI—XVII веков.
А других, более или менее полных древних рукописей Библии (по-гречески) не известно [170], [77].
Иногда говорят о манускрипте-палимпсесте св. Ефрема Сирина, хранящемся в Парижской библиотеке. Его относят к V веку н. э., но реально обнаружен этот текст был лишь в XVII веке [170], том 1, с. 261—262. Дело в том, что первоначальный библейский текст был кем-то стёрт с пергамента (якобы в XII или XIII веках), и вместо него были написаны сочинения св. Ефрема Сирина. И снова здесь возникает тот же самый Тишендорф. «Многое оставалось неразборчивым и непрочитанным. Только искусству Тишендорфа удалось преодолеть все препятствия; им и издан был, с незначительными пропусками, этот важный памятник в 1843 г. в Лейпциге. Манускрипт очень неполон: ветхозаветные книги находятся в отрывках, и в Новом Завете недостаёт по крайней мере одной трети» [170], том 1, с. 262.
Из отдельных же библейских сочинений самым древним считаются рукопись пророчества Захарии и рукопись Малахии, датируемые якобы VI веком н. э., но «датировка» это – тоже палеографическая, то есть независимой не является [77]. По мнению некоторых учёных, «наиболее древние из сохранившихся рукописей Библии выполнены на греческом языке» [77], с. 270.
Полезно познакомиться с деятельностью немецкого богослова Тишендорфа (1815—1874), на авторитете которого покоится датировка IV веком древнейших греческих рукописей Библии, имеющихся в различных европейских книгохранилищах.
Н. А. Морозов, специально изучивший биографию Тишендорфа, писал:
«Выхлопотав себе крупную субсидию от русского императора, Тишендорф, бывший в это время уже профессором, специально устроенной для него кафедры библейской палеографии при теологическом факультете Лейпцигского университета, отправился в Египет и на Синай (якобы Синай – Авт.), где нашёл у монахов св. Екатерины рукописный экземпляр Библии, которую сначала напечатал (в 1862 г.), как открытый им документ IV века, а затем через семь лет после этого преподнёс императору Александру II, за что немедленно и получил потомственное русское дворянство. Подаренный им императору документ хранится теперь (во времена Н. А. Морозова – Авт.) в Петербургской Публичной библиотеке под названием Синайский кодекс (Codex Sinaiticus). Он содержит полное собрание старозаветных и новозаветных книг, написанных на пергаменте крупным почерком, отдельными заглавными буквами, которыми, по утверждениям Тишендорфа, писали до IX или X века нашей эры, после чего стали писать строчными обычными буквами» [12], с. 257—258.
Неужели величина букв является достаточным основанием для датировки? Причём для таких важных случаев? Между прочим, ещё требуется доказать, что в XVI—XVIII или даже в XIX веках кто-то, – да хотя бы сам Тишендорф, – не мог переписать Библию заглавными буквами?
Тем более что он по-видимому имел тут личный интерес. Получил же он за это в результате потомственное русское дворянство. По этому поводу Н. А. Морозов писал: «Во всяком случае, можно только удивляться, что лейпцигский протестантский профессор библейской палеографии, германец Тишендорф, имевший полную возможность подарить эти рукописи своему университету, предпочёл отдать их в далёкую… Россию» [12], с. 258.
Н. А. Морозов имел возможность лично осмотреть этот Синайский кодекс. И вот что он рассказывает: «При внимательном осмотре Синайского кодекса в рукописном отделении Публичной библиотеки моё внимание прежде всего обратило на себя то обстоятельство, что листы пергамента у этого документа совсем не истрёпаны на нижних углах, не замусолены и не загрязнены пальцами, как это должно бы быть при тысячелетнем пользовании им» [12], с. 258. Отметим, что Н. А. Морозов мог заметить всё это лишь потому, что ему посчастливилось держать вруках этот документ. А вот например, «на снятых с него (Синайского кодекса – Авт.) фототипических изображениях, изданных в Англии, страницы кажутся много грязнее, чем они есть в действительности», – пишет Н. А. Морозов [12], с. 259. Это странно. Ведь качество профессиональных фотографий даже начала XX века было весьма высоким.
Не старались ли издатели фотокопии Синайского кодекса придать ему «древний вид»?
«Особенно же интересно, – продолжает Н. А. Морозов, – показалось мне в Синайском кодексе внутреннее состояние его пергамента. Листы его очень тонки, прекрасно выделаны и, что всего поразительнее, сохранили свою гибкость, нисколько не сделались хрупкими! А это обстоятельство очень важно для определения древности. Когда мы имеем дело с документами, действительно пролежавшими тысячелетие, хотя бы при самых лучших климатических условиях, тогда часто при малейшем прикосновении к их листам, они ломаются на мельчайшие кусочки… Прекрасное состояние внутренних листов Синайского кодекса при явных следах небрежного обращения с ним монахов, сорвавших его переплёт и оборвавших наружные листы…» [12], с. 260.
Что касается сорванного переплёта и наружных листов, то действительно это выглядит крайне странно в сочетании с великолепной сохранностью самого кодекса. А ведь именно на переплёте и на наружных (то есть первых и последних) листах всегда указывались выходные данные рукописной книги. Кто, где, как и когда её изготовил, или переписал и т. п. Да и сам переплёт может очень многое рассказать о времени и месте своего изготовления.
- Предыдущая
- 28/121
- Следующая
