Блаженный. Князь казачий! (СИ) - Калинин Алексей - Страница 48

Отнеси платок кровавый

Милой любушке моей.

Ты скажи — она свободна,

Я женился на другой.

Взял невесту тиху-скромну

В чистом поле под кустом,

Обвенчальна была сваха —

Сабля вострая моя.

Калена стрела венчала

Среди битвы роковой.

Вижу смерть моя приходит —

Чёрный ворон, весь я твой!

— А что казаки — вдруг раздался в полной тишине, когда мы допели, звонкий девичий голос, от которого моё сердце ухнуло куда вниз — У вас все песни такие печальные или весёлые тоже имеются?

Я посмотрел на повернувшуюся ко мне северянку и прошептал, глядя в её синие глаза:

— А вот и вторая!

Глава 20

— Я никогда второй не была и не буду! — гордо ответила она и вдруг опомнившись переспросила — А ты о чём вообще, казачок?

— Не важно красавица — выдохнул я и расслабился — Меня кстати Александром зовут… — игриво посмотрел ей в глаза.

— А меня не зовут — дерзко усмехнулась она — Я сама прихожу!

— А ко мне придёшь? — ухмыльнулся я снаглев, а вот не знаю почему, само вырвалось, ибо нефиг.

Тут же рядом с ней появилось двое злых северян, грозно смотря на меня и явно порываясь или что-то сказать или что-то сделать, но поднявшаяся рука девушки их остановила. Я только ухмыльнулся на их потуги и взглянул на рассердившуюся красотку.

— А не боишься дерзить мне казачок? — сузила она глаза.

Теперь уже я, жестом руки, остановил своих казаков-побратимов.

— Чтобы я, сибирский казак, девки напугался? — сделал я весьма удивлённые глаза — Ты попутала девонька, здесь тебе не Симферополь!

— Чего? — уже она сделала удивлённые глаза.

— Город такой есть, в одной далёкой-придалёкой стране, бабы там командуют — твёрдо глядя в её глаза стал отвечать я — Так вот, это не тот город и даже не та страна. В моей стране, глава семьи мужчина.

— Твоей стране? — ухватилась она за последние слова — Ты сейчас серьёзно, «мужчина»? — обидно захохотала она, глядя на своих северян, что дружно поддержали её своим смехом.

Я стоял и спокойно ждал когда они отсмеются, а когда они успокоились, продолжил говорить.

— Разве я сказал что-то смешное?

— Мальчик — снисходительно глядя на меня, начала говорить северянка — Если ТЫ правитель этой страны, то Я, Конунгесса Лизетта Гиперборейская, согласна выйти за тебя замуж, без всяких условий со своей стороны, хоть завтра — с сарказмом оглядев меня и моих казаков, заявила она.

— Я конечно могу воспользоваться твоей неопытностью, непосредственностью и наивностью — пристально разглядывая северную красавицу ответил я — Но не могу. Я поклялся Богам быть честным со всеми, а потому… — твёрдо взглянул я, в её смеющиеся глаза — Я возьму тебя в жёны, но только если ты трижды, сама, попросишь меня об этом. Я сказал! — привычно поднял я руку и надо мной грохнул гром, над рукой зажёгся огонь, а над головой засверкал ослепительный нимб — Прощай, девочка! — усмехнулся я и развернувшись, порывисто вышел из трактира.

Мои казачки выбежали за мной, мы вскочили на коней и с места галопом, поскакали в сторону дворца Наместника, свистом и криком разгоняя всех встречных прохожих.

— Мы хоть за стол рассчитались? — громко спросил я, наклонившись к улыбающемуся Степану.

— Обижаешь Княже? — осуждающе посмотрел тот на меня — Полновесным золотом!

— Хорошо! — кивнул я довольно, а то слишком быстро мы смотались, а об оплате я просто забыл.

Через несколько минут мы были у дворца.

— Скажи Князь — подошли ко мне казаки, что были со мной в трактире — Как это у тебя получается? Не иначе опять Боги наворожили?

— Они — кивнул я согласно — Больше некому…

— А хороша девка Князь — хлопнул меня по плечу Емеля — Не упусти. И на тебя явно запала…

— А-ха-ха!!! — заржали довольные казаки — Да ему Стаська оторвёт всё, если узнает. Хворостиной выпорет! Отрежет, чтобы никому не досталось! — хохотали побратимы и я хохотал вместе с ними.

Ну а чего не поржать с теми, кого я знаю с самого детства? Тем более Стаська и правда устроит мне весёлую жизнь, это она к Катерине равнодушно относится, а кого другого и вправду хворостиной может выпороть. Она у меня девка бойкая!

Трактир. После уходя Князя с казаками.

Лизетта стояла в прострации, пытаясь осознать, что только что произошло? Кто, это, такой, был? Какое ОН имеет право, так себя вести? А самое главное, это что, сами Боги подтвердили его слова? То есть теперь, чтобы выйти за него замуж, она должна трижды перед ним унизиться? Она? Трижды? Сама, униженно попросить, чтобы он взял её в жёны? Он, её? С какой стати, она вообще должна его просить? Она не собирается выходить замуж, за этого наглого мальчишку! Ещё чего?

— Я что совсем с ума сошла, выходить замуж за простого казака? — презрительно фыркнула она.

— А если не за простого? — раздался сзади недовольный голос её отца.

— Отец! — повернулась она и склонила голову.

— У тебя просто феноменально получается влипать в неприятности — сердито смотрел он на неё — Я ведь отошёл всего на пару минут.

— Подумаешь, нагрубила какому-то казачку? — скривилась она.

— Какому-то казачку? — немного даже удивлённо рассматривал он дочь — Ты действительно не поняла, кто это был?

— Ну не Князь же Александр? — ухмыльнулась она саркастически.

— Я иногда думаю, что Боги меня так наказали… — пробурчал Конунг Гипербореи, Дортмунд Восьмой по прозвищу Гордый.

— Отец — удивилась Лизетта — Ты сейчас серьёзно? — но отец лишь с грустью смотрел на неё.

Она оглянулась и увидела, что весь трактир, затаив дыхание слушает их перебранку. Заметив, за столом в углу, четвёрку казаков, что сидели в трактире ещё до прихода этих непонятных, она резко развернувшись, подошла к их столу.

— Вы могли бы ответить на мои вопросы? — обратилась она к ним.

— Мы слушаем вас Конунгесса — встали все четверо.

— Кто был тот наглый юноша, что только что мне надерзил? — высокомерно посмотрела она на них.

— Разве он вам надерзил? — удивился старший из них — Нам показалось, что Великий Князь лишь достойно ответил на вашу колкость.

— Что? — сжала она гневно кулаки и вдруг вспыхнула, растерявшись и залившись краской — Так это правда, был Князь? Сам Князь Александр? — удивлённо посмотрела она на казаков.

— Конечно Конунгесса — кивнул старый казак — Ведь он вам представился.

— Но он не назвал себя Князем… — сердито начала юная Конунгесса и вдруг резко замолчала.

— Пойдём дочь — подошёл к ней и взял её за руку отец — Наша миссия закончилась, даже не начавшись…

— Прости меня отец — повернулась к отцу расстроенная Конунгесса — Я опять всё испортила. Я… Я… — начала всхлипывать она — Теперь из-за меня все умрут, умрут из-за… моей… глупости! — уткнулась она в грудь отцу и горько зарыдала.

Отец обречённо поглаживал её по спине и расстроенно смотрел на своих людей, что тоже стояли, как в воду опущенные.

— Простите Вашество — обратился к нему старый казак — Может вы объясните мне, что происходит?

— Зачем это вам? — посмотрев на него, спросил Конунг.

— Если ваша проблема такая серьёзная — стал объяснять старый казак — Я могу записаться на приём к Князю и всё ему рассказать.

— Вы? — удивился Конунг, удивлённо глядя на простого казака.

— Богдан Ступка награждён высшей медалью Княжества с присвоением ему звания Героя Сибирии — степенно заговорил стоящий рядом с Богданом казак и указал на висящую на груди старого казака медаль — Согласно статута этой медали, один раз в год, кавалер медали имеет право попросить личной аудиенции у Великого Князя и Князь обязан его принять.