Мичман Империи. Часть вторая (СИ) - Четвертнов Александр - Страница 6

Вроде бы адвоката нашли, и не одного. Шансы на успех выросли… Нет, запасной план должен быть всегда.

Достал из сумки ещё один инфопланшет, зарегистрированный не на меня. Ввёл пароль. Запустил изменение геолокации и подключился к сети. Напрямую через спутник, в обход корабельных систем связи. А затем, включив функцию шифрования, написал сообщение «ЕЙ» — единственному контакту в записной книге:

— Хорошего отдыха.

Через минуту появился ответ:

— Вы меня разбудили, как тут отдохнуть?

— Как прошёл трансфер? Как номер?

— Трансфер прошёл отлично. Отель хороший. Матрацы удобные. Готовлю инструменты к выступлению, ищу только барабаны.

— Помощь нужна?

— Не надо, магазин знаю.

— Отлично. Концерт по расписанию, солист простыл, возможно опоздает и придётся выступать без него. Прима на месте. Простите, что разбудил, в следующий раз пришлю телеграмму.

— Я всё равно не смогу уснуть, скорейшего выздоровления солисту.

Стоило экрану инфопланшета погаснуть, как гаджет с треском развалился на две части, а на покрывало из него вывалился подцепленный ногтем процессор. Обломки тут же исчезли в небольшом контейнере из моей сумки. Щёлкнул гермозамок. Пиликнула автоматика. Минута ожидания и в унитазе зашумел смыв, унося с собой двадцать грамм пепла.

Я посидел ещё немного в кубрике, осмысливая дело рук своих. Дед бы не одобрил. Наверное. Глубоко вздохнул, приводя себя в норму, и услышал, как урчит желудок. Что ж, пора заняться «личной жизнью». Пойду поем.

* * *

Несколько переходов со спусками, пара коридоров, створки гермодвери разошлись в стороны, и я шагнул в большой отсек. Тут же в нос ударили аппетитные ароматы, а рот наполнился слюной.

Ну, всё, как и везде.

Дежурные по камбузу суетились за стойками раздачи горячего. Чуть левее ломились от десерта и закусок фуршетные тумбы. Титан и бульотка исходили паром в окружении термокружек, а столовые приборы, поблескивая сталью, разместились в самом конце пищевой цепочки. На специальной полочке.

Рядовой состав и унтера, набрав мисок на подносы, рассаживались за длинными металлическими столами в центре помещения. Обер-офицеры же шли дальше, к противоположной переборке. Там находились отдельные, вип места. За одним из них как раз приступил к ужину Никифор Андреевич.

Стоило мне оглядеться, как десятки морпехов отложили ложки и повернули головы в мою сторону.

Удивление в глазах. Ироничные ухмылки. Кто-то бросил пару шуток и ругательств. Кто-то негромко присвистнул. Нет, они не косились на меня. Скорее пялились так, словно увидели инопланетянина. Я же сделал вид, что это моя тарелка.

Расправил плечи. Нашёл взглядом несколько знакомых матросов, на них еще оставались мои метки. Ухмыльнулся в их сторону, и пошёл к раздаче.

Спокойно взял поднос. Цыкнул на дежурного, одними лишь глазами указав на борщ и котлеты с пюрешкой. Задержался, выбирая десерт. Налил аж две кружки сладкого чая с лимоном, и, подхватив силой столовые приборы, начал поиск столика.

К офицерам не пошёл. Хоть Николай Андреевич и махнул мне рукой, но сегодня другая задача. Потому выбрал стол для младшего состава. Не совсем с краю отсека, но и не в центре. За ним как раз сидело всего два матроса. Оба с моими метками.

— Свалили в туман, — произнёс я, начав раскладывать миски. — Быстро.

Морпехи подхватили свой ужин, и растворились в толпе сослуживцев. Я же, игнорируя взгляды, уселся на прикрученный к палубе геридон. Сиречь круглую табуретку с одной ножкой. Демонстративно поправил на груди значок безопасника и взял в руки ложку.

— Приятного мне аппетита.

Борщ густой, наваристый, закончился быстро. Натуральные котлеты, почти без хлеба с луком, провалились в желудок следом. Хорошо, но домашнее от мамы и четы Соловьевых лучше.

Движуха началась после первой кружки чая. Я как раз ковырял медовик, когда к морпехам через стол от меня подсел унтер-лейтенант. Сказал что-то успокаивающее. Затем улыбнулся. Покрутил руками, и, как он думал, незаметно, кивнул в мою сторону. Тут же со своего табурета поднялся мичман, дождался пару старшин, и двинул ко мне. Унтер-лейтенант в этот момент бросил взгляд на вип места, откуда за ним наблюдал неизвестный капитан.

Интересный персонаж. Что один, что другой. Пометил щупальцем летёху. Смог дотянуться до его начальника, и повернулся к морпехам.

Бойцы уже подошли и встали напротив меня. В глазах злость и вызов. Ноздри гневно раздуваются, а вместо улыбок хищные оскалы. Это что же им такое сказали?

— Не тот ли это подлец, Ваше благородие, — начал один из старшин, обращаясь к мичману, подчёркивая, что мы с ним одного звания. — Который покалечил наших друзей?

— Он самый, Дмитрий Ефимович, — наигранно кивнул тот. — Пользуется, крысёныш, что Никифор его не сдаст.

— Прикрывается значком и служебным положением, — подал голос второй старшина. — Чтобы в пятак не дали.

— Собака, она и есть… — продолжил было мичман, но я не стал слушать.

Поднялся со своего места. Молча положил значок безопасника подальше от посуды. Медленно снял и бросил туда же форменную куртку, портупею с оружием, рубашку и, обойдя стол, встал перед ними. В одной тельняшке.

Они застыли, как вкопанные. Глаза расширились. Зрачки заметались в стороны. Один из старшин даже обернулся назад, но летёхи там не было. Он свалил из отсека.

На столовую упала тишина. К нам прикипели взгляды абсолютно всех, кто находился здесь. Морпехи напряглись.

Я медленно потянулся к подносу. Взял яблоко и смачно откусил от него.

Будто выстрел прозвучал.

Один из троицы вздрогнул. У второго глаз дернулся, а мичман сжал челюсть до скрежета. Мне же захотелось заржать. Еле сдержался, и просто хмыкнул, глядя ему в глаза.

Тут-то его и прорвало:

— Ах ты дудень хренов, — он плюнул мне под ноги, — думаешь, тельняшку напялил, и крутой стал?

Да что такое? Они драться пришли, или лясы точить? Сколько ещё ему нужно для разогрева? Ладно. Сам начну.

Удар под дых. Подбить по голени старшину. Прихватить. Подсечка. А третьему, просто выбить ноги телекинезом. В завершении, картинно, откровенно рисуясь, провёл мичману бросок через бедро и выпрямился, снова кусая яблоко.

Что тут началось!

Морпехи вскочили с мест. Бросились к нам. Попытались атаковать с ходу, но я врубил воздушную волну. Не путать с силовой, мне же не нужны жертвы.

Самых быстрых бойцов сдуло на палубу, но они снова вскочили на ноги, образовав вместе с остальными широкий круг.

Вот сейчас меня будут бить. Против роты не сдюжу. Особенно, если сдерживать себя, чтоб никого не травмировать. Интересно, смогу я в таких условиях положить хотя бы отделение? Тесак в руки и точно смогу, даже больше, а вот так, на половину мощности, пусть и салаг малосильных. Что ж, сейчас проверю.

Замерцали со всех сторон локальные щиты. Руки засветились синим, а губы растянулись в хищной улыбке.

— Ну, чего ждём? — спросил громко, и тут же продолжил с издёвкой в голосе: — поросль зелёная.

Толпа качнулась вперёд. Я встал удобнее. Поднял руки повыше. Спружинил на коленях и понесла…

— Стоять! — раздался мощный бас. — Прекратить!

Толпа морпехов замерла. Качнулась назад и расступилась с одной стороны. В круг вышли два обер-офицера. Никифор Андреевич, и ещё один капитан в чёрной форме. Совсем не тот, которого я пометил минут десять назад.

— Доложить, — рявкнул капитан, оглядев меня и до сих пор лежавших на полу хулиганов. — А ты силу убери.

Глаза его зло сверкали синим. Ноздри нервно раздувались, а кулаки были сжаты. Я ощутил на себе мощное давление ауры. Не знаю, наверное, пунктов под сорок.

Ощутил, и, насупившись, выдержал, чем заслужил удивлённый взгляд. А то, после войны с Раксами у меня индекс скаканул на четыре единицы до тридцати двух. Да-да, сам не верю, но как есть. Теперь могу себе позволить личную метелицу.

— Он это… а мы то… — рассказывал побитый мичман, поднявшись на ноги. — А он вот так…