Ночь над водой - Фоллетт Кен - Страница 9
- Предыдущая
- 9/110
- Следующая
Ночной портье выглядел совсем мальчишкой.
– Хорошо, кто у вас старший? – спросила она.
Парень обиделся.
– До шести утра я сам себе начальник.
Маргарет огляделась.
– Что ж, мне придется сидеть тут в холле до утра.
– Нет, нельзя, – ответил он с испугом. – Молодая женщина, без багажа, сидит ночью одна, и все такое... Это, по крайней мере, странно.
– Я не молодая женщина, как вы изволите выражаться, а леди Маргарет Оксенфорд. – Она терпеть не могла вслух произносить свое полное имя, но от отчаяния была вынуждена пойти на крайние меры.
Впрочем, ее слова не произвели абсолютно никакого эффекта. Портье только насмешливо уставился на нее.
– Да? Что вы говорите? Не может быть!
Маргарет хотела уже было накричать на него, но вдруг увидела в стеклянной двери свое отражение и с ужасом обнаружила огромный синяк под глазом, руки грязные, платье в нескольких местах порвано. Она вспомнила, как села в поезде на пол, как наскочила на столб.
– Но что же мне делать? Вы же не выгоните меня обратно на улицу, в темноту?
– Ничего другого мне не остается.
Маргарет подумала, что будет, если она просто сядет и откажется двигаться с места. Она и впрямь близка к этому: буквально падает с ног от напряжения и усталости. Но после всего, что было, сил спорить с кем-нибудь не осталось. Кроме того, час поздний, они в холле одни... Кто знает, что может сделать мужчина, если она даст ему повод применить силу?
Она устало повернулась к дверям и вышла на улицу, полная горечи и разочарования.
Еще не отойдя от отеля, она пожалела, что так быстро сдалась, наверное, стоило побороться. Почему всегда так: в мыслях и фантазиях она куда более настойчива и решительна, чем на деле? Вот и теперь, когда она уже покорно ушла, хочется бросить вызов этому дураку портье, сказать все, что о нем думаешь. Ей хотелось повернуть, но она продолжала шагать дальше: казалось, такой выход проще для всех.
Да, но на деле-то, идти ей некуда. Сейчас она не сумеет вернуться назад к дому кузины Кэтрин, не отыщет дом тети Марты, а другим родственникам доверяться не стоит, в таком виде номер в другом отеле тоже снять не удастся.
Придется бродить по улицам, пока не рассветет. Хорошо еще, что погода нормальная, дождя нет, ночной воздух свеж, лишь чуточку прохладен. Если постоянно двигаться, не замерзнешь. Теперь лучше видно дорогу: в Вест-энде полно огней, да и машины снуют мимо каждую минуту. Из ночных клубов слышится музыка, шум, то здесь, то там попадаются люди из общества, женщины в ярких длинных платьях, мужчины в белых рубашках с накрахмаленными воротничками, шоферы развозят их после шумного вечера. Странно, на одной из улиц она увидела трех одиноких молодых женщин, лица густо накрашены: одна стояла у двери, упершись высоким тонким каблучком в стену, другая обхватила рукой фонарный столб, третья, без юбки, сидела в машине, положив ногу на ногу, и курила. Очевидно, все трое ждали мужчин. Интересно, те ли это женщины, которых мать называет падшими?
Она начала уставать. На ногах у нее легкие домашние туфельки, в которых она была, когда неожиданно убежала из дому. Маргарет присела на ступеньку какого-то подъезда, сияла туфли, стала растирать ноющие пальцы.
Подняв глаза вверх, она увидела на другой стороне улицы смутные очертания зданий. Неужели наконец становится светло? Возможно, сейчас она сможет найти какое-нибудь дешевое, открывающееся рано кафе. Маргарет уже два дня почти ничего не ела. Она могла бы заказать себе завтрак и подождать, пока откроются призывные пункты. При одной мысли о еде, особенно когда она представила яичницу с ветчиной, потекли слюнки.
Вдруг она отчетливо увидела неизвестно откуда появившуюся фигуру, которая качаясь шла прямо на нее. Маргарет даже вскрикнула от неожиданности. Человек подошел ближе, она разглядела молодого мужчину в нарядном вечернем костюме.
– Эй, милашка, привет!
Она тут же поднялась на ноги. Маргарет терпеть не могла пьяных – они вели себя абсолютно недостойно.
– Пожалуйста, уходите. – Как она ни старалась говорить твердо, голос ее дрогнул.
Мужчина приблизился.
– Сначала поцелуй-ка меня разок крепко.
– Что вы такое говорите? Разумеется, нет! – Она задыхалась от испуга и возмущения. Маргарет сделала шаг назад, нечаянно оступилась, уронила туфли. Неожиданно оказавшись один на один с подвыпившим мужчиной, она почувствовала себя полностью беззащитной. Первое, что пришло в голову – поднять обувь. Она моментально развернулась, нагнулась за туфлями... Казалось, его это только распалило, он довольно хмыкнул. Затем в ужасе она почувствовала, как он стал бесстыдно лапать ее между ног, тискать сзади. Она тут же забыла про туфли, выпрямилась, закричала в пахнущее перегаром лицо: – Убирайся отсюда, гад!
Он лишь рассмеялся в ответ.
– Вот так, молодец, сопротивляйся, люблю, когда постепенно, не сразу.
С невероятно откуда взявшимся проворством он обхватил ее за плечи, прижал к себе. Противные влажные, отдающие спиртным губы судорожно целовали ее взасос.
Это было отвратительно. Маргарет едва не стошнило. Он так крепко держал ее, что она с трудом дышала, о сопротивлении не могло быть и речи. Тщетно она извивалась в объятьях незнакомца, а он продолжал слюнявить ее лицо, шею, одна его рука опустилась ниже, бесстыдно щупала ей груди, соски... от возбуждения он тяжело дышал, прикосновения были грубыми. Маргарет чувствовала боль, стыд, отвращение. Но теперь он держал ее лишь одной рукой, поэтому она смогла чуть отодвинуться, повернуться и закричать.
Маргарет закричала – громко, протяжно, испуганно.
Она еле осознала, что мужчина тут же ослабил хватку, торопливым приглушенным голосом прошептал:
– Ну, ну, перестань, ты что, дуреха, я тебе ничего не сделаю...
Однако она его не слушала и кричала все сильнее. И в результате крик возымел свое действие. Из темноты один за другим стали появляться люди, много людей: сначала какой-то мужчина крепкого телосложения в рабочей одежде, за ним размалеванная девица с дамской сумочкой и сигаретой во рту, потом еще прохожие, наверху в доме открылось окно, показались лица жильцов. Пьяный исчез так же внезапно, как появился. Маргарет перестала кричать и теперь только тихо всхлипывала. Она услышала топот тяжелых форменных ботинок по мостовой, слабый луч маленького фонарика осветил ее лицо, через минуту перед ней стоял полицейский в красивой высокой каске. Девица с ходу обратилась к нему:
– Она не из наших, Стив, совершенно точно.
Полицейский вежливо спросил:
– Как вас зовут, мэм?
– Маргарет Оксенфорд.
В разговор вступил рабочий, подбежавший первым.
– Разрешите, я все видел. Какой-то франт принял ее за уличную девку и, разумеется, пристал. Вот и все. Он увидел, что ничего ему не обломится, поэтому поспешил ретироваться.
– Так, выходит, вы молодая леди Оксенфорд, дочь барона?
Маргарет кивнула сквозь слезы, шмыгая носом.
– Я же тебе сказала, что она не местная, – опять вмешалась девица. После этого она вытащила изо рта тлеющую сигарету, бросила окурок на асфальт, смачно растерла носком туфли и удалилась, игриво покачивая бедрами.
– Ясно. Пойдемте со мной, мэм, все будет хорошо, волноваться больше не надо.
Маргарет рукавом вытерла слезы. Полицейский услужливо предложил ей руку, они пошли вместе по тротуару, луч фонарика впереди освещал дорогу.
– Какой ужасный, мерзкий тип, – сказала Маргарет, вспомнив руки, которые недавно так грубо тискали ее.
Полицейский, как ни странно, не выразил никакого сочувствия. Напротив, он лишь усмехнулся, ответив почти веселым тоном:
– Вообще парня винить особо не стоит. Конечно, малость подгулял, кровь взыграла, но улица-то известная, давно пользуется у нас дурной славой. Поздно здесь одни только «ночные бабочки» шляются, вот он и перепутал.
В глубине души Маргарет знала, что он прав, хотя от этого признания происшедшее вовсе не выглядит менее ужасно.
Впереди показался полицейский участок. Над входом слегка качалась знакомая каждому голубая лампа, тусклый свет с трудом разгонял сумерки, утро еще только начиналось.
- Предыдущая
- 9/110
- Следующая
