Лёжа со львами - Фоллетт Кен - Страница 82
- Предыдущая
- 82/88
- Следующая
Автоматически она сменила пеленку Шанталь, используя сухую пеленку, висевшую у костра. Она не помнила, как пеленала ребенка вчера. Ей показалось, что она провалилась в глубокий сон сразу после кормления. Она нахмурилась, вспоминая, затем до нее дошло, что Эллис поднял ее и перенес в спальный мешок и застегнул ее на «молнию». Затем он, должно быть, отнес грязную пеленку к реке и выстирал ее, выжал и повесил на палку около огня, чтобы она просушилась. Джейн начала плакать.
Она чувствовала себя очень глупо, но не могла остановиться и пеленала Шанталь со слезами, текущими по щекам. Эллис вернулся, когда она привязывала ребенка к груди.
– Чертова лошадь тоже не хочет вставать, – сказал он, затем увидел ее лицо и спросил: – Что случилось?
– Я не понимаю, почему я ушла от тебя тогда, – сказала она. – Ты лучший мужчина, которого я когда-либо встречала в жизни, и я никогда не перестану любить тебя. Пожалуйста, прости меня.
Он обнял ее и Шанталь и сказал:
– Просто не делай этого больше, вот и все. – Они стояли так, обнявшись, некоторое время.
Наконец Джейн сказала:
– Я готова.
Они вышли наружу и направились вверх в горы сквозь редеющий лес. Халам забрал с собой фонарь, но на небе была полная луна, которая достаточно хорошо освещала окрестности. Воздух был настолько холодным, что трудно было дышать. Джейн волновалась о ребенке. Она положила Шанталь под меховое пальто и надеялась, что согреет ее своим телом. Вредно ли ребенку дышать холодным воздухом? Джейн не знала об этом.
Перед ними был Кантиварский перевал, на пятнадцать тысяч футов выше, чем предыдущий перевал Арю. Джейн понимала, что на перевале будет холоднее и намного труднее и опаснее, чем все, что ей когда-либо приходилось перенести в жизни, но ее настроение и моральный дух, тем не менее, был достаточно высок. Она поняла, что приняла в глубине души какое-то важное для себя решение. «Если я буду жить, я хотела бы жить с Эллисом. Как-нибудь я ему скажу, что причина в том, что он выстирал грязную пеленку», – подумала она.
Они вскоре прошли лес и начали подниматься по плато, напоминающему пейзажи луны, с кратерами, валунами и отдельными пятнами снега. Они шли вдоль линии огромных впадин, похожих на следы великана. Они по-прежнему поднимались вверх, хотя и не по такому крутому склону. Температура постепенно падала, белые пятна снега увеличивались, пока земля не стала покрытой снегом, как шахматная доска.
В порыве энергии Джейн шла нормально в течение первого часа, но затем, по мере продвижения в бесконечном марше вперед и вперед, ее снова охватила усталость. Она хотела спросить: «Как долго нам еще идти?» или «Мы скоро придем?», как раньше, когда она была ребенком и ехала на заднем сиденье папиной машины.
Они дошли до какого-то уровня на склоне, где дальше уже начинался лед. Джейн поняла, что их поджидает еще одна опасность, когда она увидела, как поскользнулась лошадь, заржала от страха и чуть не упала, едва удержавшись на ногах. Обледеневшие валуны блестели при свете луны, как бриллианты, мерцающие холодным светом. Ботинки Джейн были более устойчивыми, чем копыта Мэгги, но потом она тоже поскользнулась и чуть не упала. После этого она все время боялась упасть и придавить Шанталь, поэтому она продвигалась дальше сверхосторожно, ее нервы были напряжены, она боялась сорваться.
Через два часа они дошли до дальней части плато и оказались на крутой тропе, покрытой снегом, уходящей вверх в горы. Эллис пошел вперед, ведя Мэгги за поводья. Джейн шла за ним на безопасном расстоянии, в случае, если лошадь упадет назад. Они поднимались вверх по зигзагообразной тропе.
Тропа просматривалась не очень ясно. Они решили, что она идет по самой низкой части рельефа местности. Джейн хотелось бы, конечно, чтобы на маршруте были более четкие знаки ориентировки, типа остатков костра, свежей куриной косточки, даже использованный спичечный коробок – все, что означало бы, что здесь хоть раз проходили люди. Ей на ум приходили навязчивые мысли о том, что они сбились с пути и бесцельно бродят среди снегов и будут бродить много дней, пока у них не закончится еда, силы и воля, и они слягут в снег, все трое, чтобы вместе замерзнуть в снегах.
Спина Джейн болела от напряжения. С некоторыми колебаниями она отдала Шанталь Эллису и взяла под уздцы лошадь, чтобы дать отдохнуть одним мышцам и нагрузить другие. Бедная лошадь все время спотыкалась. В одном месте она поскользнулась на валуне и упала вниз. Джейн пришлось беспомощно тянуть ее за уздечку, чтобы несчастное животное поднялось на ноги. Когда лошадь встала наконец, Джейн увидела темное пятно на снегу, это была кровь. Присмотревшись, она заметила разрез на левой ноге лошади. Рана была не очень серьезной, и она заставила Мэгги снова идти.
Теперь, когда Джейн шла впереди, ей пришлось решать, куда идти и находить тропу, поэтому ее еще больше преследовал страх потерять правильное направление. Временами казалось, что тропа раздваивается, и ей приходилось гадать, куда поворачивать, направо или налево. Зачастую земля была более или менее ровной, поэтому она просто шла по интуиции, пока не появлялось нечто наподобие тропинки. Однажды она провалилась в сугроб и Эллису пришлось вытаскивать ее и лошадь.
Наконец, тропа привела их к выступу в скале, который поднимался высоко по отлогу горы. Они находились уже очень высоко в горах: когда Джейн оборачивалась и смотрела через плато вниз, она чувствовала легкое головокружение. Наверняка они были уже на подходе к перевалу.
Выступ был крутой, покрытый льдом и всего лишь несколько футов шириной, и резко обрывался вниз. Джейн передвигалась чрезвычайно осторожно, но все равно несколько раз споткнулась, а один раз упала на колени, сильно поцарапав их. Тело у нее так болело, что она уже не замечала новую боль. Мэгги скользила постоянно, Джейн уже устала поворачиваться всякий раз, когда слышала, как гремят ее копыта, а просто тянула посильнее за поводья. Она хотела бы перевязать поклажу, чтобы тяжелые сумки были привязаны поближе к седлу, что помогло бы лошади удерживать равновесие во время подъема, но на узком выступе не было достаточно места, чтобы это сделать, к тому же она боялась, что если она остановится, то будет не в состоянии снова тронуться с места. Выступ становился уже и поворачивал за скалу. Джейн сделала несколько шагов по самому опасному участку тропы, но несмотря на все предосторожности – или возможно потому, что она очень нервничала – она упала. В какой-то момент с замиранием сердца ей показалось, что она падает через край, но она приземлилась на колени и на обе руки. Краем глаза она заметила снежные склоны на сотню футов ниже того места, где они находились. Она задрожала, с трудом контролируя себя.
Она медленно встала и повернулась назад, выпустив поводья, и они повисли над пропастью. Лошадь стояла, посматривая на Джейн, на напряженных, дрожащих ногах, явно испуганная. Когда Джейн потянулась за уздечкой, лошадь в панике сделала шаг назад.
– Стой, – закричала Джейн, затем добавила спокойнее, – не делай этого. Иди ко мне. Все будет хорошо.
– Что там такое? – раздался голос Эллиса из-за поворота.
– Тихо! – едва слышно произнесла Джейн. – Мэгги боится. Стой там! – попросила Джейн. Она понимала, что Эллис несет Шанталь. Она продолжала пытаться успокоить лошадь, а сама медленно направлялась к ней. Мэгги уставилась на нее, широко раскрыв глаза, раздувая ноздри и дыша, как паровоз. Приблизившись к лошади на расстояние вытянутой руки, Джейн потянулась за уздечкой.
Лошадь, мотнув головой, отступила назад, покатилась по льду и потеряла равновесие.
В этот момент Джейн подхватила поводья, но лошадь уже заваливалась на правый бок, поводья выскользнули из рук Джейн, и к ее ужасу, лошадь, медленно скатываясь на спине к краю обрыва, заржала от страха.
Появился Эллис.
– Стой, – закричал он Джейн.
Она поняла, что невольно сама кричит от страха. Она резко закрыла рот. Эллис стал на колени и наклонился над краем выступа, все еще прижимая Шанталь к себе. Джейн пришла в себя и опустилась рядом с ним.
- Предыдущая
- 82/88
- Следующая
