Лёжа со львами - Фоллетт Кен - Страница 21
- Предыдущая
- 21/88
- Следующая
– Афганцы – дикие лохматые злобные племена, живущие в горах. Они только-только порывают с нравами средневековья. Говорят, что они чрезвычайно вежливы, бесстрашны, как львы, и безжалостно жестоки. Их страна сурова, пустынна и неплодородна. А что вам известно о них?
– Такого понятия как «афганцы» нет в природе, – возразил Уиндермэн. – Есть шесть миллионов пуштунов на юге, три миллиона таджиков на западе, миллион узбеков на севере и еще примерно с дюжину других национальностей численностью меньше миллиона. Современные границы не имеют для них большого смысла: есть таджики на территории Советского Союза и пуштуны в Пакистане, некоторые из них разделены на племена. Они как краснокожие индейцы, которые считают себя не американцами, а апачами, неграми или сиу. Причем они запросто, как сейчас против русских, могут сцепиться друг с другом. Наша проблема заключается в том, чтобы объединить апачей и сиу в борьбе с бледнолицыми.
– Понимаю, – кивнул Эллис, задавая самому себе вопрос, когда Джейн окажется вовлеченной во все эти события? Он спросил: – Значит, основной вопрос: кому быть главарем?
– Это просто. Наиболее вероятным партизанским командиром является Ахмед Шах Масуд из долины Панишер.
Долина Пяти Львов. Что ты замышляешь, гнусный сукин сын? Эллис внимательно разглядывал гладко выбритое лицо Уиндермэна. Он казался абсолютно спокойным.
Эллис спросил:
– И в чем же заключаются удивительные способности Масуда?
– Большинство лидеров мятежников довольствуются тем, чтобы контролировать свои племена и собирать налоги, не допуская правительство к своей территории. Масуд делает больше, чем остальные. Он выходит из своего бастиона в горах и атакует. Он занимает благоприятное положение по отношению к трем стратегическим целям: к столице – Кабулу, к тоннелю Саланг на единственном ныне шоссе от Кабула до афгано-советской границы и, наконец, к главной военно-воздушной базе Баграм. Учитывая столь благоприятное положение, Масуд способен причинить значительный ущерб, что он и делает. Он изучал искусство партизанской войны. Читал произведения Мао. Он, без сомнения, является во всей стране самым крупным военным экспертом. К тому же, у Масуда есть деньги. В его долине добывают изумруды, которые сбывают в Пакистане, Масуд взимает десяти процентный налог с оборота, используя вырученные средства на финансирование своей армии. Ему двадцать восемь лет, он явно авторитетный лидер, люди его просто боготворят. Кроме того, он таджик. По численности на первом месте пуштуны, все остальные ненавидят их, поэтому лидером не может стать пуштун. На втором месте по численности таджики. Не исключено, что они объединятся под началом таджика.
– И мы хотим содействовать этому процессу?
– Совершенно верно. Чем сильнее будут мятежники, тем больший урон они нанесут русским. Кроме того, успех в этом году разведслужбы США в Афганистане мог бы оказаться весьма полезным.
Тот факт, что афганцы борются за свою свободу против жестокого агрессора, мало волновал Уиндермэна и людей его круга, размышлял Эллис. Мораль в Вашингтоне вышла из моды. Демонстрация мощи – только это и принималось в расчет. Если бы Уиндермэн родился в Ленинграде, а не в Лос-Анджелесе, он чувствовал бы себя не менее счастливым, удачливым и всесильным и применял бы ту же самую тактику, сражаясь в противоположном лагере.
– И что же вы от меня хотите? – спросил его Эллис.
– Хотелось бы знать ваше мнение. Можно ли сделать так, чтобы какой-нибудь тайный агент способствовал союзу между разными афганскими племенами?
– Думаю, что да, – ответил Эллис. В это время принесли еду, и он невольно получил некоторое время для обдумывания. Когда официант ушел, Эллис заметил: – Думаю, что это возможно при наличии того, чего они от нас хотят. Я имею в виду оружие.
– Верно. – Уиндермэн начал есть, неторопливо, как человек, страдающий язвой желудка. В промежутке между маленькими кусками он заметил: – В настоящее время они покупают себе оружие в Пакистане. Все, что там можно получить – это копии британских ружей викторианской эпохи или, если не копии, то подлинные адские оригиналы, которым уже по сто лет, но из которых все еще можно стрелять. Они также забирают автоматы Калашникова у убитых русских солдат. Но им нужна малая артиллерия – зенитные орудия и ручные ракеты класса «земля-воздух», что позволит им сбивать самолеты и вертолеты.
– Мы готовы предоставить им эти виды оружия?
– Да. Но не напрямую. Мы могли бы закамуфлировать нашу причастность, отправляя оружие через посредников. Тут нет никакой проблемы. Можно было бы привлечь Саудовскую Аравию.
– О'кей. – Эллис проглотил несколько кусочков омара. Он показался вкусным. – Позвольте мне сказать, каким на мой взгляд мог бы быть первый шаг. В каждой группе партизан вам нужно иметь ядро людей, которые знают, понимают и доверяют Масуду. Эти люди станут, таким образом, связными Масуда. Их роль постепенно будет расширяться, прежде всего обмен информацией, потом взаимное сотрудничество и, наконец, согласованные планы военных действий.
– Звучит солидно, – сказал Уиндермэн. – И как это можно осуществить?
– Я предложил бы Масуду заняться программой подготовки людей в долине Пяти Львов. Каждая группа партизан на некоторое время направит несколько молодых людей для участия в военных действиях на стороне Масуда с тем, чтобы освоить методы, обеспечивающие ему успех. Они также будут учиться относиться к нему с доверием и уважением, если он действительно такой способный командир, как вы говорите.
Уиндермэн задумчиво кивнул.
– Таково предложение, которое могло бы быть приемлемым для старейшин племен, которые отвергли бы любой план, предписывающий им выполнять приказы Масуда.
– Есть какой-нибудь конкретный соперничающий командир, сотрудничество с которым имеет решающее значение для любого союза?
– Да. Таковых двое: Яхан Камиль и Амаль Азизи. Оба пуштуны.
– Тогда я бы направил тайного агента с целью побудить обоих сесть за один стол с Масудом. Если он вернется с бумагой, скрепленной подписями всех троих, можно было бы отправить первую партию ракетных пусковых приспособлений. Их последующие партии будут поставлены в зависимость от успешного осуществления программы подготовки.
Уиндермэн положил вилку и закурил сигарету. «У него наверняка язва желудка», – подумал Эллис.
– Именно так я себе это и представлял, – проговорил Уиндермэн. Видимо, он уже размышлял о том, как выдать идею Эллиса за свою собственную. Уже назавтра он заявит: «За ленчем мы разработали план», – а в его письменном рапорте будет сказано: «Специалисты по тайным операциям считают мой план выполнимым».
– С чем может быть связан риск данной операции?
Эллис задумался.
– Если русские возьмут агента в плен, это будет иметь для них пропагандистский эффект. В данный момент они имеют в Афганистане то, что Белый дом назвал бы «проблемой имиджа». Их союзники в Третьем мире не в восторге от того, как они опустошают маленькую бедную страну. Прежде всего их друзья в мусульманском мире склонны симпатизировать участникам движения Сопротивления. Нынешняя линия русских сводится к тому, что так называемые мятежники – это бандиты, получающие финансовую поддержку и оружие от ЦРУ. Они были бы просто счастливы в подтверждение этого поймать настоящего живого агента ЦРУ в этой стране, чтобы предать его суду. Думаю, что в геополитическом плане такой подход нанес бы нам огромный ущерб.
– Каковы шансы, что русские поймают нашего человека?
– Незначительные. Если уж русские не могут поймать Масуда, куда им изловить тайного агента, заброшенного для встречи с Масудом?
– Ясно. – Уиндермэн загасил сигарету. – Я хочу, чтобы этим агентом были вы.
Такая развязка застала Эллиса врасплох. Он должен был бы мысленно готовиться к такому повороту, но пока сосредоточился главным образом на теоретическом аспекте проблемы.
– Не хочу больше иметь с этим дело, – сказал он, однако в его голосе не было убежденности, и он невольно задумался, – там я снова увидел бы Джейн, увидел бы Джейн!
- Предыдущая
- 21/88
- Следующая
