Опер. Девочка на спор (СИ) - Аверина Екатерина "Кара" - Страница 32

Устроивший всем кучу геморроя. Опять!

— Ладно. Иди, я подожду в машине, — немного уступаю. — Вас обеих!

— Надзиратель! — фыркает она недовольно.

— Детка! — окрикиваю я.

Оборачивается. Показываю жестом, что слежу за каждым ее шагом. Закатывает глаза и уходит на встречу с Машкой. А я опираюсь ягодицами на машину. Достаю сигарету и закуриваю. Не о таком «занятном» вечере я мечтал, но, что-то мне подсказывает, что это только начало.

Маша сидит за столиком в обычном, ничем непримечательном кафе, каких десятки по городу. Шмыгая носом, возит маленькой блестящей ложечкой в чашке. Сажусь напротив нее. Девочка, насупившись, поднимает на меня взгляд. На спинке стула за ее спиной на одной лямке висит рюкзак с расстегнутым отделением. Из него торчат наспех скомканные и засунутые туда вещи. На столе телефон с трещиной через весь экран. Маша смотрит на него, всхлипывает, поджимает губы, пытаясь сдержать слезы, но они все равно предательски стекают по ее щекам вместе с тушью, оставляя на миловидном личике черные полосы. И вся ее борзота куда-то смылась этими слезами и трогательно дрожащей нижней губой. Передо мной обычная обиженная девчонка, которую очень хочется обнять.

— Только попробуй Максу сказать, что я ревела, — ворчит она, тыльной стороной ладони размазывая влагу по лицу.

— Не скажу, — обещаю ей, но умалчиваю о том, что Макс и сам все увидит.

Когда его никто не просит, он особенно внимательный. Остается надеяться, что у майора хватит такта, не делать так, как он привык — не лезть в слишком личное пространство девочки.

— Чай будешь? — Маша кивает мне на чайник.

— Буду, — не хочу, но отказать ей в такой мелочи у меня не выходит.

Мы просим официантку принести еще одну чашку. Маша разливает нам чай и глубоко вдыхает, стараясь успокоиться.

— Расскажешь мне, что случилось? — мягко спрашиваю у девочки, делая крохотный глоток чая.

— Да нечего рассказывать, — она неосознанно зеркалит все мои действия. — Я просто никому не нужна. Они все меня ненавидят.

— Кто может тебя ненавидеть? — положив руку на стол, осторожно касаюсь ее пальцев в попытке поддержать. Мне самой непривычно это делать, интуитивно получилось.

— Да все! — она повышает голос и тут же прикусывает губу. На нас оглядываются посетители заведения и пробегающая мимо официантка. — Все ненавидят, — тише повторяет Маша. — Отец, мать, брат. Я никому не нужна. Только Гене была, но он меня бросил! Посмотри, — толкает мне свою разбитую трубку. — Это мать разбила. Взяла и швырнула его об пол, а он был мне нужен!

— За что она так?

— Ей, видите ли, приспичило поговорить внезапно и вотпрямщас. И ладно бы просто поговорить. Нет. Она решила вынести мне мозг о том, что я, видите ли, не так себя веду. То есть, не замечать меня неделями, потому что все пипец какие деловые, нормально. А потом внезапно я веду себя не так как им хочется! Макс вообще козел. Я денег заработать хотела, а он меня на весь клуб опозорил! Знаешь почему? — упрямо смотрит на меня, сверкая зареванными глазами.

— Почему? — я догадываюсь, но хочу дать ей высказаться.

— Да потому что я опять веду себя не так! А где его носит все время, чтобы было так? Им никому до меня нет дела. Зато телефоны швыряют, правила диктуют. Мать меня вообще наказать решила! А я взрослая уже. Меня поздно наказывать.

— И ты решила уйти из дома?

— Угу. Пусть заведут себе еще ребенка. Может он будет все делать так, — обиженно кривит лицо Машка. — А я… Я сама буду жить. Работать пойду сразу после школы, — важно поднимает нос. — А пока, — тут же опускает его обратно, — можно мне у тебя немного пожить? Пока с Геной не помирюсь. Пожалуйста, — жует нижнюю губу, глядя на меня исподлобья. — Мне больше не к кому обратиться.

Я снова чувствую себя предательницей. Не знаю, как после такого откровения сказать ей, что Максу пришлось сообщить о нашей встрече и он ждет нас на улице. С другой стороны, для нее это показатель того, что старшему брату не все равно.

— А брат?

— Он сломал мою жизнь! — уверенно заявляет девчонка. — Избил моего жениха и потребовал меня бросить! А я люблю его…

Марьянин, твою мать! Предупреждать же надо о таком. Я совсем не психолог и уж точно ничего не смыслю в любовных делах.

— Маш, — снова накрываю ее руку своей и крепко сжимаю, — давай посмотрим на ситуацию с другой стороны.

— Это как? — свободной рукой она берет свою чашку и допивает чай.

— Просто, — улыбаюсь ей. — Если бы Максу было все равно, разве он вписался бы из-за тебя в драку? А жених твой тебя не достоин.

— Почему? — хмурится девочка.

— Если так просто от тебя отказался, значит и не любит вовсе, — несу какую-то ахинею, сочиняя на ходу. Но ничего более умного в голову не лезет.

— Ты спишь с Максом? — внезапно кидает она в меня встречным вопросом, так сейчас напоминая Марьянина.

— С ума сошла? Нет! — возмущаюсь я. — Мы только работаем вместе. И поэтому нам приходится много общаться. Я совсем чуть-чуть его узнала, но дело даже не в этом, а в простой логике. Зачем ему подставляться ради человека, на которого ему наплевать? Ты знаешь, что у него травма после того клуба? — да простит меня майор Марьянин.

— Нет, — дует губы Машка.

— Вот. Значит я тебе говорю, но это секрет. Не сдавай меня, ладно? — подмигиваю ей. — И попробуй сейчас выдохнуть, а потом сделай выводы из того, что я тебе сказала.

— Да он просто испугался, что я его позорю, вот и все, — упрямится девочка.

— Мне кажется ты его недооцениваешь. В том клубе все знали, что вы родственники? — задаю ей еще один наводящий вопрос.

Маша, задумавшись, не моргая смотрит в ближайшее окно, поворачивает голову ко мне и отвечает:

— Никто не знает. Мы не афишируем, — шепотом признается она. — О нём у нас дома вообще никогда не говорят. Запретная тема, — ее уже практически не слышно.

Меня задевает раньше, чем я успеваю это заметить. Не знаю, что хуже. Жить как я, играя разученную наизусть роль для собственной семьи и бояться ошибиться. Или как у Макса, когда о тебе даже не говорят…

Чем больше я о нем узнаю, тем меньше он меня пугает. И губы снова покалывает от нашего поцелуя. Моего самого первого. Так дико в моем возрасте, но… Инстинктивно облизываю их и ощущаю все тот же вкус табака и кофе.

— Ты покраснела? — хрипло хихикает Машка.

— Здесь просто жарко, — прикладываю ладони к щекам.

— Да-да, конечно, — усмехается она.

— Не переводи тему, — улыбаюсь ей. — Выводы сделала?

— Не знаю, — из вредности упирается девочка.

— Машка, он со мной приехал, — признаюсь ей. — И пока ты не начала возмущаться и обвинять еще и меня, еще раз хорошо подумай над моим вопросом. А так ли все равно Максу?

— Я с ним никуда не поеду, — она обиженно складывает руки на груди.

— Мы поедем вместе. Мне все равно надо байк забрать.

— У тебя есть байк?! — она аж подпрыгивает на месте.

— Ага. Хочешь, как-нибудь покатаю?

— Хочу за руль! — ерзает на стуле Машка.

— Я подумаю, — подмигиваю ей. — Если ты, конечно, брату не скажешь.

Звонко рассмеявшись, она соглашается. И даже на то, чтобы поехать в одной машине с Максом, думая, что мы отправимся ко мне, но я почти уверена, Марьянин ее не отпустит.

Подобрав свои вещи и застегнув рюкзак, Маша идет вслед за мной из кафе. На улице останавливается, сразу не решаясь подойти к Максу. Он курит, прислонившись задницей к своей машине. Отлипает от нее и садится за руль.

— Вперед, — указывает мне Марьянин.

Вздохнув, не спорю. Устала. Вечер оказался слишком тяжелым и насыщенным, чтобы огрызаться. Сажусь, натягиваю ремень безопасности и уперевшись затылком в подголовник сиденья, закрываю глаза, слушая, как между братом и сестрой начинается перепалка, быстро набирающая громкость.

— Зачем ты избил Гену? Из-за тебя он меня бросил!