Спасти СССР. Часть 5 (СИ) - Афанасьев (Маркьянов) Александр "Werewolf" - Страница 41

Когда машина стала двигаться уже своим ходом, скрипач посмотрел на свою левую всю в грязи руку и весело, легко прыгнул на подножку. Он был рад, что уже едет… Ему важно было доехать.

Сергей АРУСТАМЯН

… Сегодня же мы знаем другое: завтра будет плохо и даже ещё хуже, чем сегодня, ибо каждый на себе ощущает беспомощность властей, чувствует, как изо дня в день нас всё гуще и плотнее обволакивает беспросветная тьма, в которую мы, не зная, как спастись, погружаемся всей нацией, всем народом, тьма, где нет места ни вере, ни надежде. Мы знаем, мы уверены, что наши «мудрые вожди» завели нас в тупик, в конце которого не видно света. И ропщем всё больше потому, что нет в нас веры…

Новые власти, правящие от имени народа, ко многому приучили этот народ. Мы уже, вроде так и положено, привыкли жить без света, без горячей воды, без газа, без лифтов, без зарплат и пенсий, без мяса, молока и многого другого. Сегодня легче сказать, что у нас есть, чем чего у нас нет. У нас уже ничего нет, и только один дух гуляет в теле. Но, видать по всему, власти, воодушевлённые тем, что народ всё терпит, взялись осуществить ещё один эксперимент: приучить его обходиться без хлеба. Потому-то нам сегодня и приходится чуть ли не ценой жизни добывать буханку, только и пригодную для скармливания скоту. Ну как же воздержаться от сердечных слов в адрес действующей при правительстве специальной комиссии по обеспечению жизнедеятельности населения.

Словом, нас не удивишь. Мы привыкли ко всякого рода отключениям и изъятиям. Теперь вот уже и хлеба. Остаётся отключить воздух…

…

1994-й… А митинг идёт…

Мне кажется, я не на Театральной площади, откуда всё началось, когда тот, кто сегодня на троне, бросил в жаждущую свободы толпу своё коронное «Пайкар минчев верч». Мне кажется, я не на митинге, а в огромном зале суда, где идёт открытый публичный процесс, нет, не над виновниками всех постигших нас несчастий, а над преступниками, которые, злостно обманув народ, вырвали из его рук победу и, прорвавшись к власти, употребили её только в своих личных, корыстных целях. Ибо сделанное ими — это цепь следующих одно за другим тщательно разработанных, хорошо продуманных и умышленно совершённых преступлений. И не надо, поэтому говорить, что у них никогда не было плана. План у них был, и он полностью претворён в жизнь.

Та ли сегодня Армения, которая была ещё вчера?

Голодная, холодная, нищая. Кормящаяся с чужой руки. Страна, из которой бегут армяне. Бегут не от турка, нет. А от армянина Левона, который звал к «борьбе до конца» и сделал всё, чтобы этот «конец» пришёл. От его власти, погрязшей в коррупции, взяточничестве, воровстве, грабеже, насилии и терроре. От его приспешников — алчных, ненасытных, вчерашних плебеев, ничтожеств, ставших вдруг богатеями, барами, вельможами.

Министр внутренних дел Ваник Сирадегян в Париже покупает часы за 10 000 долларов, а премьер и другие чинуши роскошествуют в костюмчиках стоимостью в 1 000 долларов…

Рубен Есаян

…В 1988 году мне было 29 лет, я жил в Москве, был аспирантом и с конца февраля участвовал в движении «Карабах». Я был, наверное, немного большим революционером, чем те сегодняшние милые детишки, уютно протестующие на газонах под нежными солнечными лучами и перекрывающие улицы города, одним движением руки вверх, останавливая взрослых дядей на больших джипах. Хотя измерять, кто больше революционер бессмысленно, быть революционером так приятно и естественно, когда ты молод.

Но тогда в Москве мы из отделений милиции не вылезали, прорывались с друзьями через милицейские цепи, не стекаясь огромными потоками на площадь в Ереване, а небольшими кучками на Красную площадь в Москве. Это мы придумали себе защитную мантру, которая нас на какое-то время спасала от жёстких милицейских действий. Прорывая ряды милиции, мы скандировали — Ленин, Партия, Горбачёв! Мы не знали тогда Шарпа, творили самостоятельно. Этим мы спасались от избиений, но всё равно нас паковали в милицейские автобусы и увозили. Несколько раз нам удалось отбить своих друзей, раскачивая автобус, в который их уже усадили. Нашей базой была Армянская церковь. Нашим духовным отцом был епископ Тиран. В церковь нас пытались всячески не пускать, устраивали уборки снега, мытьё дорог, санитарные дни на Ваганьковском кладбище. Но мы неизменно собирались и уже там решали куда выдвигаться. Со ступеней церкви мы выступали с яростными речами. На этих ступеньках многие тогда выступили и, в том числе, никому не известные тогда Лужков, Сирадегян[40], Старовойтова, Федя Шелов-Коведяев… Позже кто-то стал мэром Москвы, кто-то министром МВД Армении, кто-то одним из самых уважаемых депутатов СССР, кто-то замминистра МИД России.

Позже мы переместились ближе к москвичам потому, что в СМИ армян называли экстремистами…

…События, произошедшие с 1988 год по 1991 год, никто не называет революцией. Хотя эти события гораздо больше революция, чем сегодняшняя «бархатная». Но, я помню, как люди-революционеры, которым мы верили, оказались подонками, продавшими идеалы, которыми вывели людей на улицы и смели предыдущую власть.

Пайкар минчев верч (нам надо собраться) — лозунг, брошенный первым президентом Армении Л. Тёр-Петросяном в толпу на митинге, где решался, в том числе вопрос о суверенитете Армении

Дай Бог, чтобы бараны не летали, а орлы не падали — иносказательная оценка деятельности Л. Тёр-Петросяна на посту президента Армении тем, кто выжил в девяностые

Примерно в то же самое время, когда в Тбилиси оперативной группой майора Гурского были задержаны армянские наркоторговцы и убит вор в законе Реваз — в неприметном с виду Ереване назревали новые… события.

Армянский народ — как и еврейский, народ — мученик. Он стал жертвой геноцида задолго до евреев, и как теперь уже установлено, именно безнаказанность геноцида армян подтолкнула Гитлера действовать. Мало кто знает, что ровно за месяц до того, как Гитлер напал на Чехословакию, Турция безнаказанно аннексировала Александретту. Гитлер очень внимательно изучал опыт Турции в деле национального строительства (и уничтожения неугодных), и нетрудно понять, что именно безнаказанность Турции в территориальном захвате — подтолкнула к такому поведению и Берлин. И до 1941 года это работало.

Потеряв практически все свои исконные земли, армянский народ, как и еврейский, всё же получил свой небольшой национальный очаг на территории СССР вместе с городом Ереваном, при этом гора Арарат оказалась за пределами этого очага, но в прямой видимости. Такое решение было и хорошим и плохим. Плохим в том, что армянское государство не стало независимым, только республикой в составе СССР. Хорошим в том, что в отличие от евреев, армянам не приходилось постоянно сражаться в войнах с соседями, отстаивая своё право на существование. Никто, в том числе и злейший враг Турция — не были столь глупы, чтобы побеспокоить ядерную сверхдержаву. Оказавшись в безопасности, армяне смогли говорить на своём языке, развивать свою культуру и искусство. У всех армян вторым языком был русский, так они могли общаться с остальным миром и реализовывать себя в самых разных отраслях человеческой деятельности. Как потом с горечью признался один грузинский, не армянский режиссёр — я не стал бы тем, кем стал, не прочитав Шекспира на русском языке…

Уникальность Армении была в том, что армяне были разделённым народом. Большая часть армянского народа проживала не в Армении, большие общины жили в США и Франции, община была в Ливане, где армяне воссоздали Дро — террористическое крыло Дашнакцютюн, экстремистской армянской партии. Второй особенностью было то, что в СССР армяне приезжали, в то время как евреи старались выехать на Землю Обетованную (а в Вене большинство вдруг решало ехать в США и оказывались на Брайтон-Бич). Ереван был городом, где сталкивались армяне из Москвы, Ленинграда, Ростова-на-Дону, Бейрута, Парижа, Стамбула, даже из Лос-Анджелеса. Немало было и армян переселившихся из деревень. Всё это создавало такой плавильный котёл…