Спасти СССР. Часть 4 (СИ) - Афанасьев (Маркьянов) Александр "Werewolf" - Страница 45

Потом товарищ Сталин начал массовый призыв в партию, призыв этот был понятно, русский в основном — а потом новый призыв с потрясающей жестокостью обрушился на старых революционеров. Но зло, а может и просто глупость — уже были сотворены. Церковь, протягивавшая руку — была отвергнута и заодно ограблена.

Конечно, тут причина и в неоправданном историческом оптимизме. Советская власть, отвергая десять заповедей — считала что в этом нет ничего страшного, моральный кодекс строителя коммунизма их заменит. Как показала практика — нет, ни хрена, простите не заменил.

И вот сейчас мы имеем дело с последствиями такого же «кавалерийского наскока» НДПА в Афганистане. Как оказалось — собственный бай, который издевается и грабит, для многих крестьян дороже пришлого чужака который дал свободу и землю. Ну а кто думает иначе — тот жди ночных гостей. Как покажет будущая кампания в Сирии — если она будет — для долгосрочной дестабилизации социума достаточно всего 1 -1,5 % населения, взявшегося за оружие. В Афганистане сейчас эта цифра намного больше. Причем когда идет стрельба — правила демократии перестают действовать, и именно вооруженное и готовое на все меньшинство — решает судьбу страны.

— Давайте откровенно, уважаемый Ахмед. Сколько еще вы планируете воевать? Только не говорите — пока не свергнете безбожную власть?

— Решаем не мы, решает народ...

— Перестаньте, уважаемый Ахмед. Решает Вашингтон. Вашингтон решает, сколько дать вам денег и оружия. И еще. Вам помогает Пакистан. Как думаете, что он потребует, когда придет пора расплатиться за помощь?

Теперь на больную мозоль наступил я. Каждому афганцу известно, что граница между Афганистаном и Пакистаном несправедлива, она проведена по линии Дюранда столетней давности. Эта линия разделила пуштунские племена надвое. Нюанс в том, что линия эта проведена не навечно, а на сто лет, срок истекает в 1994 году. Понятно, что Пакистан добром эту территорию не отдаст — он и так слишком много терял территорий.

Но и афганцы — любая власть, что признает линию Дюранда — будет сметена.

— Что вы предлагаете, рафик Горбачев?

— Что предлагаю. В народном Афганистане есть армия. Сильная армия. Сможете ли вы без нее обойтись в 1994 году.

— Вы думаете, придется воевать?

Я пожал плечами

— Кысмет.

Пир Ахмед подумал и сказал

— Кармаль должен уйти.

— Мы за него не держимся.

— И должна быть амнистия.

— Уважаемый, амнистий было много. Как построить власть так чтобы в ней хватило место всем?

Пир Ахмед сел на какой-то музейный стул

— Лоя Джирга — сказал он — нужна Лоя Джирга^[34]

— Допустим она состоится. Кто будет править?

— Тот кого выберет Лоя Джирга.

— Не проявляйте наивность. Тот кого выберут — станет врагом для всех, кем бы он ни был.

Пир Ахмед задумался.

— Вы знаете нас хорошо, рафик Горбачев — недовольно сказал он — признаться, я и сам об этом думал. Афганистан — страна, где братоубийственные войны уже бывали. Но что в таком случае предлагаете вы?

— Коллективное правление.

Пир Ахмед снова задумался.

— Нет. Народ не поймет. Нужен один лидер.

— Один лидер будет врагом для всех — напомнил я

Пир Ахмед долго молчал. Потом сказал

— Хорошо.

Что мне было надо? Мне не надо чтобы Афганистан шел по пути социализма, мне надо чтобы он перестал быть угрозой для нас и замкнулся сам на себя. Коллективное правление — это всегда грызня и интриги. В том мире откуда я родом — НДПА переименовалось в партию «Ватан» — Отечество и попыталось стать партией «за все хорошее против всего плохого». Полагаю, что в этот раз нам удастся даже больше — подключить к такой партии умеренных исламистов и монархистов.

Правда, есть еще халькисты во главе с министром обороны Шах Навазом Танаи. В том мире Танаи установил связи с Хекматияром, и 15 февраля 1980 года поднял в столице страны Кабуле мятеж. Он был подавлен хорошо подготовленными частями спецназа ХАД, а Танаи ушел за кордон и окончательно примкнул к экстремистам. Те кстати его приняли, не зарезали и даже сделали главным военным советником — падение режима Наджибуллы в 1992 году это результат еще и мятежа Танаи. Он сам лично прибыл в Кабул и сводил счеты со всеми,

Интересный вопрос — стоит ли это допускать сейчас, и каков будет итог? Не будет ли лучше если допустить мятеж Танаи, а потом и раскол самой Пешаварской семерки, когда одна ее часть будет воевать с другой?

Об этом конечно надо поразмыслить.

От автора

Мысли вслух

...Знаковое место — тут в 1917 году квартировал сам В.И. Ленин. Интересно мне — вот если бы Владимир Ильич был бы жив, он был одобрил то что я делаю или нет? А Сталина он был одобрил?

Параллельно с этой книгой я пишу книгу про 1917 год. Точнее писал. Остановился потому что понял — литературный вариант Википедии, этого мало. Надо больше.

Главный, на мой взгляд, нерешенный вопрос 1917 года — то, что мы строили последующие 70 лет — это социализм или нечто иное? Имеет ли это отношение к марксизму? В какой момент мы свернули с пути социализма или (!) мы на нем никогда и не были?

Вопросы не праздные. Мы строили мир будущего, а пришли к катастрофе. Хотели свободы, получили диктатуру. Советский строй до самого конца нес отчетливые черты «казарменного социализма», нечаевщины, против которой особо предостерегали и Маркс и Энгельс. В 1917 году Плеханов, которого сам Ленин называл лучшим русским марксистом — говорил всем, что мы идем неправильным путем. И большинство участников событий не считали Ленина марксистом.

Какой смысл было изучать Маркса и Энгельса, если на практике было совсем другое? И не был ли крах СССР следствием того что образованный марксист Горбачев попытался на практике реализовать идеи марксизма, отказываясь понимать, что советская экономика и идеология имеют совсем иную природу?

Без теории нам смерть — говорил Сталин. Мало кто понимает, что это признание в том что марксистская теория не годится, что СССР построен по другим чертежам — если не без чертежей вовсе.

В 1917 году ситуация повернулась так что правили бал отнюдь не марксисты. Думаю, 1917 год нельзя назвать революцией в марксистском смысле — это скорее был чудовищный социальный взрыв снесший государство. Разница между революцией и социальным взрывом — в неконтролируемости последнего. Крестьянско-рабоче-солдатская среда устроила чудовищный по своей разрушительной силе взрыв, но он не был классовым, он не имел каких-то революционных целей... чем кстати отличался от 1905 года, те события куда больше походили на революцию. Эта среда выдвинула ряд требований, в числе которых немедленное прекращение войны и наделение землей (скорее даже легализация самозахватов земли) и готовы были моментально отречься от любого политика или партии, который бы не готов был это дать. Временное правительство не дало — и пало. Ленин удержался ровно потому, что инстинктивно чувствовал, что против воли народа идти нельзя, по крайней мере сейчас. Урок Ленина — надо дать народу то что он хочет, и неважно насколько это глупо, дико, страшно. Потом всегда будет время это отнять.

Народ вступил в вооруженный конфликт с практически всем образованным классом Империи, и военным и гражданским. Но это не было классовой враждой по Марксу, это было скорее взаимной социальной местью. Белые мстили красным как восставшему хаму. Красные мстили белым за крепостное право и прочее хорошее в истории — но понятия «красные» и «белые» здесь тоже довольно условны. Те кто убивал друг друга — делали это не из-за политики или религии. Просто из мести. И опять — классовая вражда была удобным термином — но происходящее она не объясняла.

Народ не хотел видеть буржуев. По разным причинам. Для кого-то экспроприировать буржуя было вопросом выживания, для кого-то мести. Но большинство сходилось на том, что чувство их собственного достоинства не позволяет больше «кланяться» буржую, прямому наследнику сельского барина, владеющего крепостными. Но огромной ошибкой было думать, что отсутствие буржуев означает социализм или путь социализма. Маркс не знал термина «государственный капитализм» и не мог предположить, что такое возможно. А меж тем — нечаевщина и была государственным капитализмом (а не казарменным социализмом — в этом была ошибка Маркса!) и это никто не смог вовремя понять. Марксисты тоже — у них не было необходимого научного инструментария, в Великобритании государственный капитализм непредставим.