Злая королева (ЛП) - Шоуолтер Джена - Страница 79

По крайней мере, последнее условие внушения Рота было выполнено.

Когда он шагнул ко мне, я напряглась. Это действие, хоть и было незначительным, но вызвало боль в моем теле. Мой желудок сжался.

— Не подходи. — слова были едва слышны, мое горло пересохло от крика. Мне стало стыдно.

К моему удивлению, Рот остановился. Прежде чем он скрыл свои эмоции, мне показалось, что я заметила ужас и ярость, такие горячие, что он мог бы поджечь весь мир и смеяться, пока он горит.

— Эверли, — сказал он, застонав.

— Теперь ты счастлив? Злая колдунья, паразитка… твоя ужасная мачеха… получила по заслугам, да? Скажи мне. Такой путь должна пройти королевская подружка?

— Я не хотел этого. Я не знал, что от тебя требуется.

Какая-то часть меня хотела причинить ему такую же глубокую боль, какую причинили мне.

— Я бы горы свернула, чтобы спасти твоего отца. Потому что ты мне нравился, и я хотела понравиться тебе. Но этого никогда не случится. Ты осуждаешь и ненавидишь меня, и ты не заслуживаешь моей дружбы. Просто… уходи и никогда не возвращайся.

Рот ушел, и я возненавидела его за это еще больше. Но вернулся через час или около того, удивив меня. Должно быть, ему нравилось видеть колдунью в таком жалком состоянии.

— Можете войти, — его голос раздался рядом.

Сбитая с толку, я огрызнулась:

— Твоя мама может войти.

Он скривился, но махнул рукой на что-то… кому-то… за пределами моей видимости.

Раздались шаркающие шаги… В камеру вошла толпа слуг, неся лакомства или средства для уборки. Стражники тоже вошли, неся более удобный матрас, не запятнанный моей кровью, ширму для ванной, чистые одеяла и новую одежду.

Рот нерешительно спросил:

— Ты видела призрака моей матери?

«Да ты, наверное, шутишь».

— Здесь нет никаких призраков, — ответила я, слишком уставшая, чтобы объяснять тонкости шуток про мам.

Он аккуратно поднял меня на руки. Пока слуги меняли матрас, Рот прижимал меня к своей груди. Я боролась с желанием прижаться к нему.

Стражники быстро справились и вышли, забрав с собой старый матрас. Так же осторожно, как он поднял меня, Рот положил меня на новую, более мягкую кровать.

Осталось пару слуг, которые отмывали покои сверху донизу.

Отблеск света привлек мое внимание к полу. Зачарованное зеркало! Должно быть, оно выпало, когда Рот взял меня на руки.

Один из слуг наклонился, чтобы поднять его. Я запаниковала и перекинулась через кровать. Мою спину охватил огонь, и я закричала.

— Прекрати, — сказал Рот, и в его голосе звучала озабоченность. — Твои раны могут открыться.

Я отмахнулась от его рук и поползла к осколку… не обращай внимание на боль, дыши… хватая свое единственное средство слежки за врагами.

И снова принц поднял меня так нежно, как только мог. Он положил меня на матрас, и меня пронзила новая боль.

— Давай посмотрим, ради чего ты так рисковала. — он поднял мою руку и попытался выхватить зеркало.

Я пыталась его остановить. Если он заберет его…

— Это мое! Отдай его мне!

Он сузил глаза.

— Ты хочешь покончить с собой, с помощью этого?

Фарра, должно быть, еще не рассказала ему о моей способности… пока что.

— И лишить тебя… удовольствия… мучить меня? — я невинно заморгала. Может, он отреагирует лучше, чем стражники Чаллена. — Каждый заслуживает… посмотреть на что-нибудь красивое. Я просто предпочитаю, чтобы… этим чем-то была я. Не волнуйся… я хочу дожить до того момента… когда падет твое королевство.

«Заткнись!» Это было лучшее время для того, чтобы разозлить своего тюремщика? Нет.

Он отреагировал? О, да. Его челюсти напряглись… один из признаков. Я разозлила его.

Тем не менее, он отпустил мою руку, не забрав осколок.

— Ты постоянно тянулась к зеркалу в лесу.

«Будь спокойной. Не выдавай себя».

— Значит, у нас есть… кое-что общее. — следующие слова сорвались с моего языка раньше, чем я успела подумать. — Нам обоим нравится… смотреть на меня.

— Или ты похожа на определенного персонажа, — мягко сказал он.

— О, вы только посмотрите на Прекрасного Принца. Он собрал все кусочки головоломки. Ну, возможно, я действительно похожа на определенного персонажа… но только потому, что… ее… неправильно поняли.

Он долго смотрел на меня, в его голове явно крутились колесики.

Успокоившись, я сказала:

— Отпусти меня, и тогда я прощу тебя за то, что произошло. Я сделала такое же предложение твоему отцу, но он отказался. Надеюсь, ты не такой же глупец?

Его выражение лица ожесточилось.

— Ты слишком опасна, чтобы разгуливать на свободе, Эверли.

— Только для тех, кто меня обидел, Рот.

— Горожане требуют твоей головы. Ты — самая разыскиваемая женщина на севере.

— И?

— Вайолет предложила награду за твое сердце. За этими стенами ты будешь в опасности.

— Большой, плохой принц беспокоится о своей пленнице?

— Он… да. Если я отпущу тебя, кто-нибудь нападет на тебя. По крайней мере, здесь ты в безопасности.

— Да, в полной безопасности. Можешь спросить об этом мою спину. Или твою бывшую кухарку. Она отравила меня на второй день моего правления. Если бы не помощь колдуна, я бы умерла.

Он поджал губы, а затем отвернулся и рявкнул:

— Оставьте нас.

— Но, мой господин… — начал слуга.

— Я не давал разрешения, — прорычал он.

Ему не нужны были свидетели для того, чтобы пытать меня?

— Ненавижу тебя, — прохрипела я.

Слуги ушли, оставив после себя миску с водой, неиспользованные тряпки и банки с… всякой всячиной. Похоже, мне придется самой очистить и перевязать свои раны. Ну и ладно! С учетом того, что я почти не могла двигаться, работа у меня получится паршивая, но, по крайней мере, мне не придется терпеть…

Рот сел рядом со мной, и крик разочарования смешался со всхлипом облегчения.

— Что ты делаешь? — спросила я.

— Что нужно. Если я не подлатаю тебя, начнется заражение. — он отрезал то, что осталось от моей испачканной ночной рубашки, и накрыл нижнюю часть моего тела мягким одеялом.

— Почему ты так беспокоишься? Я паразит, помнишь? Пиявка, которую ты заставил не высасывать из твоего народа. Тех самых людей, которые желали мне зла. Чтобы использовать свою магию, мне пришлось сифонировать от других. Они добровольцы, и если ты посмеешь причинить им вред…

Я не видела его лица, но почувствовала, как напряглось его тело.

— Они могут покинуть дворец, — сказал он. — Даю тебе слово. Я также освобождаю тебя от внушения.

Ну конечно.

— Только потому, что теперь я не могу сифонировать.

— Благодаря крученому ожерелью, в этом нет необходимости. Это не так уж плохо.

— Ты прав. Это ужасно. Чудовищно. На меня могут напасть.

Пока он смывал грязь, пот и мусор с моей спины, я изо всех сил старалась дышать через боль.

— Я вылечу тебя, — сказал он. — Да, мы ссоримся сейчас, но я закончу с этим и помогу тебе. Не сдавайся.

Мне нужно уйти, да.

— Остановись, пожалуйста, прекрати, — умоляла я.

— Прости, милая, но я должен. Худшее уже позади. — он намазал мою спину каким-то обезболивающим кремом, от чего я впервые испытала облегчение.

Когда-то мне нравились его прикосновения. Но сегодня? Не очень.

Прижимая к груди зачарованный осколок, я умоляла:

— Пускай кто-нибудь другой перевяжет меня. Меня тошнит от твоего прикосновения.

— Тебя презирают во всем королевстве. Я — лучшее, что у тебя есть. Я не доверяю никому другому ухаживать за тобой должным образом.

— А я не доверяю тебе.

— Я не причиню тебе вреда, Эверли. — в его голосе слышался гнев. — Расскажи мне, что случилось.

— И заново пережить худшие моменты своей жизни? Я пас.

И все же он продолжил настаивать. Чтобы отвлечь меня… или себя?