100 великих зарубежных писателей - Ломов Виорэль Михайлович - Страница 47

Болезненный, самовлюбленный мальчик, сочинявший рассказы «для домашнего пользования», от которых батюшка приходил в восторг, с утра до вечера наклеивал ярлыки на бутылки с ваксой. Почти полгода унижений и беспомощности наполнили его, как вакса бутылку, бесценным опытом и знаниями о лондонских трущобах. На этом «дне» Диккенс почерпнул яростную решимость выбиться из бедности, а также любовь к обездоленным и ненависть к богачам.

Получив небольшое наследство, отец расплатился с долгами и вышел на свободу. Немедля он определил любимого сына в частную школу, которую тот посещал два года. Затем Чарльз работал клерком в конторе, репортером суда, изучил стенографию, посещал библиотеку Британского музея, брал уроки мастерства у актера-профессионала.

В двадцать лет Диккенс (при поддержке отца) стал репортером «Парламентского зеркала» и «Тру сан», быстро выделившись среди сотен коллег иронией, живостью изложения, богатством языка. Издатель «Ивнинг кроникл» Д. Хогарт попросил Диккенса написать ряд очерков о городской жизни. Первые нравоописательные «Очерки Боза» были напечатаны в 1836 г. Чарльз стал частым гостем в доме Хогартов и через год женился на старшей дочери издателя – Кэтрин.

С появлением первых же глав «Посмертных записок Пиквикского клуба» успех вознес 24-летнего автора и его героя мистера Пиквика на чрезвычайную высоту. А после публикации «Оливера Твиста» и «Николаса Никкльби» Диккенс стал любимым писателем для миллионов читателей и союзником для политических партий Англии. Либералы видели в нем защитника свободы, а консерваторы – критика новых общественных взаимоотношений. Вскоре Диккенс возглавил «Дэйли Ньюс»; познакомился с театральным критиком Д. Форстером, ставшим его другом на всю жизнь, с Браунингом, Теннисоном и другими писателями; был избран членом нескольких клубов.

Свои впечатления о путешествии по Америке писатель отразил в романе «Мартин Чезльвит», разочаровавшем янки правдой об их сумасбродстве. А вот старой доброй Англии Диккенс посвятил «Рождественские рассказы», где, как никто другой, смог передать идиллию домашнего очага.

В 1848–1850 гг. в свет вышли два шедевра писателя – «Домби и сын» и «Дэвид Копперфильд». А в романе «Холодный дом» мощь писателя, как сатирика и социального критика, проявилась во всем своем мрачном блеске. Тогда же он начал издавать двухпенсовый еженедельник тиражом 40 000 экземпляров – «Домашнее чтение»; участвовал в создании Гильдии литературы и искусства для помощи нуждающимся литераторам.

Диккенс достиг зенита своей славы, и это сделало его законченным позером. Как избранник судьбы и представитель богемы, он носил ослепительно белые шляпы, а в сногсшибательных халатах позировал для портретов. Потребности Диккенса были впору разве что Ротшильду. Но поскольку из капитала у него был только творческий, он его и эксплуатировал. Писал без остановок, а вместо отдыха уматывался на публичных чтениях глав из своих романов. При этом гонорары оседали частью в карманах недобросовестных антрепренеров. Слушатели сходили с ума от его виртуозного чтения. Ходили слухи, что Диккенс вводил публику в состояние транса.

Семейная жизнь писателя сложилась тяжело. Размолвки с женой, страх за болезненных детей (их к тому времени у него было семеро) держали Диккенса в состоянии непрерывных забот и мучений. Годы неустанного труда омрачались растущим осознанием неудачи его брака. Надо признать, что в семье писатель был деспотом и не терпел возражений. Его раздражала болезненность Кэтрин, ее жалобы. Он позволял себе легкий флирт с женщинами, и его бесил бунт жены по этому поводу. Свои чувства он подавлял, но это только усугубляло ощущение неудовлетворенности. Познакомившись с молодой актрисой Эллен Тернан, Диккенс полюбил ее, и это привело к распаду семьи. После развода недавно родившийся ребенок остался с матерью, а остальные дети – с отцом. Писатель купил поместье Гэдсхилл-плейс в Кенте и переселился туда. Эллен он поселил в отдельном доме и 14 лет наносил ей тайные визиты, но так и не обрел ни покоя, ни удовлетворения.

С годами писателя все больше обуревала мысль о том, что его писательство никак не воздействует на деградирующее общество и на безвольный народ. Его меланхолия шла рука об руку с развивавшейся (по мнению современников) шизофренией. То ему являлись видения, то он испытывал дежавю. Часто он общался со своими персонажами, как с реальными людьми, бродил по улицам, чтобы подавить в себе голоса «виртуальных» собеседников. А еще ему мешала феноменальная память, хранившая все оттенки, звуки и запахи прожитой жизни, от которых он часто хотел избавиться, но не мог.

Последние годы жизни писателя были чрезвычайно плодотворными. Меланхолией проникнут его роман «Тяжелые времена», в котором Диккенс высказал всю свою ненависть к миру капитала. Затем вышли «Крошка Доррит», роман о французской революции «Повесть о двух городах», автобиографические «Большие надежды», роман о всесильной власти денег – «Наш общий друг».

Здоровье писателя ухудшилось, но он в азарте продолжил публичные чтения по Англии и в Париже. Американская поездка окончательно подорвала его здоровье, и только восторг публики держал еще его в тонусе. Короткая передышка, и он начал новое турне. После 74 выступлений у писателя стали отниматься левая рука и нога.

Придя в себя в Гэдсхилле, Диккенс приступил к детективному (не оконченному) роману «Тайна Эдвина Друда» и провел двенадцать прощальных выступлений в Лондоне. Последней сыгранной им сценой была сцена убийства из «Оливера Твиста», после которой люди кричали и аплодировали до тех пор, пока писатель не заплакал.

9 июня 1870 г. Диккенс умер от инсульта. Его тело было погребено в Уголке поэтов Вестминстерского аббатства.

После смерти Диккенс стал богом английской литературы. На родине его оценили не за гневные протесты против несуразностей и противоречий жестокой жизни, а за его великий юмор.

Впервые Диккенс на русском языке был представлен в 1838 г. «Посмертными записками Пиквикского клуба». Все сочинения писателя имели в нашей стране огромный резонанс; они переводились В. Солоницыным, О. Сенковским, А. Кронебергом, И. Введенским, З. Журавской, В. Ранцовым, М. Шишмаревой, Е. Бекетовой.

Не часто в одной семье бывает два знаменитых писателя: отец и сын Дюма, братья Гонкуры… Ну а чтобы сразу три сестры стали классиками мировой литературы – случай уникальный. Каждая из них оставила по бессмертному роману, и ни одной из них Бог не дал детей. Правда, говорят: книги – те же дети. Видно, такова была воля провидения.

Конечно же «виноваты» в этом феномене были и родители. Патрик Бронте, сын ирландского фермера, получив образование в воскресной школе, стал англиканским священником без постоянного прихода. По большой любви женился на Мэри Брэнуэлл – образованной барышне из хорошей семьи. Мэри, одарив Патрика пятью детьми-погодками: Мэри, Элизабет, Шарлоттой (родилась 21 апреля 1816 г.), Брэнуэллом и Эмили (30 июля 1818 г.), после родов Анны (17 января 1820 г.) навсегда покинула его. Священник только что получил постоянный приход в деревушке Хоуорт и перебрался с семейством в дом рядом с церковью. Кладбище при церкви было для детей Бронте местом игр, оно же стало и последним приютом их матери, а потом и их самих. Смерть всю жизнь была для сестер Бронте не просто ощущением иллюзорности бытия, а постоянно находилась за стеной их жилища.

После смерти жены Патрик, некогда веселый человек, любивший напевать по вечерам красивые духовные песни, сочинявший стихи, стал замкнутым и суровым. Он как мог заботился о воспитании детей и их образовании. Когда ему предложили поместить девочек в сиротскую школу для дочерей духовенства в Коуэн-Бридже, он отправил туда Мэри, Элизабет, Шарлотту и Эмили. Анна и Брэнуэлл остались с ним. В школе сестры познали холод, голод, жестокость преподавателей, а Мэри и Элизабет заболели чахоткой. Их отправили домой, где они вскоре и умерли, поведав отцу обо всех ужасах школьной жизни. Патрик срочно забрал Шарлотту и Эмили из школы, а затем отправил Шарлотту, жаждавшую продолжить образование, в пансион Роу-Хед, где готовили учительниц и гувернанток. Эмили же ни за что не хотела покидать свой дом, всю жизнь она ощущала ужас перед окружающим миром. Шарлотта во время каникул обучала сестер, выделяя из них свою любимицу – Эмили. Эмили предложила сестрам игру – сочинение пьес, и игра вскоре нешуточно увлекла всю семью.