Жизнь во благо Родины - Мишин Виктор Сергеевич - Страница 6

– Открою вам одну тайну, но, если узнаю, что сболтнули где, поедете вслед за остальными. Причем не я вами заниматься буду, а серьезные люди. Не станет, ребята, скоро бандитской вольности, помяните мое слово.

– Чего, всех под нож? – все же решив спросить, уточнил Славик.

– Да просто работа кончится. Сами все скоро увидите. Вот мой телефон, – я передал им клочок бумаги с написанным только что номером, – но дома я, конечно, бываю редко.

– Так мы и зайти можем.

– Я не знаю, как вы сейчас зашли, меня чекисты охраняют, – удивился я.

– Знаем. Только мы давно пришли, на чердаке сидели. Серьезные ребята, да только нас все равно не нашли.

– Так они чего, уже здесь были?

– Ага. Минут за пять до тебя.

– Это не синий «жигуленок» возле магазина?

– Точно. Трое их, водитель и два топтуна. Они подъезд-то проверили, на чердак заглянули, но обходить не стали. Вернулись в машину, а мы и спустились.

– Тогда подождите чуток, не выходите, а то обидятся еще, – подытожил я.

Переодевшись, прихватив жене и дочке из дома чистую одежду и, пардон, белье, я вновь вышел из дома. В синей «копейке» оживились, заурчал моторчик, ребятки явно намереваются меня сопровождать. Ну и ладно, я не против. Добраться до больницы от нашего дома было проще, чем от конторы КГБ, можно пешком пройти, всего-то пару километров, что я и проделал. Попал на обед, поели вместе с семьей прямо в палате, нас тут обхаживали как чиновников каких, даже неудобно было. Поболтав после обеда с женой, взял Аленку и отправился на завод, работу за меня никто не сделает, а ее там…

– О, начальник объявился! – встретил меня Горин, мой подчиненный и даже друг, наверное, у нас давно с ним установились очень дружеские отношения, а все потому, что он понимал меня с полуслова и работа ладилась.

– Сам такой, – фыркнул я. – Как у нас?

– Ты бы еще дольше прохлаждался, – заметил Иван, давно ставший мне товарищем, и хлопнул меня по рукам с двух сторон. Хотел, видимо, по плечам, но я чуть дернулся, и Ваня попал именно по ране на руке. Так-то она царапиной была, но все же рана.

– Ай, твою… – поморщился я, отдергивая руку, а Ванька застыл столбом, не зная, как дальше себя вести. – Рука болит, осторожнее.

– Извини, – неловко как-то ответил товарищ. – Ты надолго?

– Несколько часов есть, давай рассказывай, – предложил я и спохватился. – Надо чем-то Аленку занять.

Та в это время уже устроилась на диване.

– Папа, а можно я тут порисую? – вдруг подала голос виновница торжества, дочь то есть.

– Конечно, можно, – улыбнулся я, она всегда любила рисовать, – сейчас тебе Иван Владимирович такую бумажку большую даст, рисуй сколько хочешь!

Горин подошел к ближайшему кульману и, сняв один из листов миллиметровки, перевернул его и водрузил на стол белой стороной кверху. Лист огромный, метр на метр, пусть дочка развлекается.

– Саш, чего с рукой-то? – заинтересовался инженер и указал на нее пальцем, но не дотронулся.

– Да фигня, ушиб просто, – отмахнулся я шутливо.

– Ушибы не кровоточат через свитер, – заметил он, а я опустил глаза, повернув голову, и заметил маленькое красное пятно. На светлой кофте оно здорово бросалось в глаза. Видимо, все же Ванька потревожил рану, и она вновь закровила.

– Ничего не слышал? – спросил я.

– Нет, а где бы я услышал? – не понял Ванька.

Ну да, это не двадцать первый век, где улицу перешел неправильно, тут же кто-то снимет на телефон и выложит в сеть.

– Помнишь, в прошлом году у меня проблемы были, я рассказывал тебе?

– Чего, опять бандиты? – натурально, не играя, удивился Иван.

– Ушел в магазин, вернулся через полчаса, а девчонок нет. Забрали их, кагэбэшники выручили, спасибо им огромное, а меня у дома поджидали.

– Как тебя не убили-то?

– Парня, что со мной был, из Комитета, серьезно зацепили, а меня так, чуток поцарапали, но побаливает. Тут ты хлопнул, прямо по повязке попал, видно, закровила.

– Ножевое?

– Ага, из автомата Калашникова, так резанули, только уворачивайся, – хмыкнул я.

– Вот это ты вляпался! – пораженно, хлопая глазами, заметил Ваня.

– А меня злой дядька так тряс, что я описалась, – услыхала разговор Аленка и подала голос.

– Вот гады, откуда и лезут-то?! – возмутился Горин.

– Ой, Ваня, их столько, не перестрелять всех. Но скоро им тяжко придется, КГБ всерьез возьмется, не дело это, когда уже в таких городках, как наш, преступники с автоматами бегают. Ладно, проехали, давай к делу.

А дел и правда накопилось изрядно. Иван заканчивал новый лодочный двигатель, обещал сто кобыл снять, посмотрим на это, просил помочь с внедрением генератора и внешним видом колпака. На последний вопрос я даже рассмеялся, заметив, что мог бы и сам нарисовать, детище-то его, Горина. Вообще, отдел развивался очень активно. Благодаря моему послезнанию Ивану предоставили большое количество проектов со всей страны, с требованием разработать новый двигатель и довести до серийного производства. По стране куча предприятий, так или иначе изготавливающих лодочные моторы, но практически у всех одна и та же проблема – качество. Здесь же изначально именно я задал стандарты работы, и вместе с Деруновым и Гориным добились отличного качества. Наш самый первый двигатель, который мы вместе довели до ума, показал на испытаниях более двух тысяч часов работы без поломки. Естественно, то, что именно Дерунову отдали приоритет, моя заслуга. Именно я рассказал кому надо о перспективах, вот нам и доверили. Вообще же, ПЛМ выпускали много где, и даже были очень удачные проекты, но вот повезло именно Рыбинскому заводу.

Узнав, что я наконец появился на работе, заявился архитектор. Мужичок, планирующий глобальную застройку нового района, в первую очередь предназначенного для заселения работников завода, оказался суетливым. Оказалось, за долгое время, что я не вникал в это дело, а Дерунов посвятил меня в него еще в прошлом году, работы серьезно продвинулись. Конечно, о массовом внедрении полипропилена речи идти не могло, слишком не развита отрасль, но дело с мертвой точки сдвинулось. Главное же, наконец решили проблему очистных сооружений. Архитектор и пришел узнать, могу ли я что-то дополнить по проекту, увидев который, я застыл.

Нафиг мне надо решать проблемы тех, кто не хочет сам булками шевелить. Узнали обо мне как о рационализаторе и давай на шею лезть. Все-все, сами теперь. Идею дал, общую концепцию обрисовал, причем в деталях, чего еще надо? Так и объявил. Напрягают некоторые люди, одним дашь проект, они ночами не спят и все доводят сами, ведь я не претендую на лавры изобретателя, а другие все норовят заставить тебя самого работать за них. Архитектор, обидевшись, убежал, а я лишь подмигнул Горину.

– Спорим, Павел Федорович сам прибежит и выскажет мне все, что думает? – засмеялся я.

Да не против я был, чтобы помочь, просто решил немного осадить нерадивых проектировщиков. У меня готов, без малого целиком, этот проект по застройке. Не только общая концепция и план района, а целиком, от ливневой канализации до проектов самих домов. Ничего своего пихать не собирался, лишь то, что было проверено годами.

– Проиграл, он тебя к себе вызовет! – настало время Ивана шутить надо мной. Зуммер телефонного аппарата внутренней связи стал ярким показателем правильности его суждений.

– Андреев, – снял трубку я.

– Александр? Зайди ко мне, – была короткая фраза.

По этому проекту споры начались, как я сам говорил, еще в прошлом году. Тогда, сидя у нас на даче, Павел Федорович заикнулся об улучшении жилищных условий для рабочих завода. Ну я и выдал ему по первое число. Наляпать домов друг на друга большого ума не надо, а как людям жить в них? Как обслуживать потом? Вот и взялся за проект сам, ибо знал, какие проблемы возникнут впоследствии. Район будет постоянно тонуть после дождей, асфальт разрушаться, бесконечные проблемы с канализацией и отоплением, электричеством и так далее. А уж о самих домах, панельных коробках с дурацкой планировкой, вообще молчу, так же, как и о дворах, в которых только и можно будет, что пешком ходить.