Солдаты далеких гор - Тамоников Александр - Страница 10

Румын заговорил. И когда он закончил, Букин перевел:

– Он удивлен, что вы спасли их. Он считает, что мы знали, что группа послана за нами, чтобы вернуть нас, а если откажемся выполнить их приказ, перестрелять.

– Переведи ему, старшина, что мы не враги друг другу, что мы братские народы и его Родина и моя находятся под пятой ненавистного врага. И наша цель уничтожить гитлеровцев. И мы можем и обязательно будем вместе, плечом к плечу сражаться против немцев. Переведи это!

Румын снова заговорил, кивая. Автомат он повесил на плечо и вытер лоб рукавом. Букин перевел его слова.

– Петру говорит, что мы, русские, всегда его удивляли. Он помнит рассказы своего отца, который воевал в шестнадцатом году и сталкивался с нашими солдатами. Он говорит, что теперь понял сам и передаст детям, что с русскими надо дружить. Нет друга великодушнее и надежнее, чем русские.

– Правильные слова, – кивнул Шелестов и протянул руку партизану.

Лейтенант Кирхнер почти на ходу выпрыгнул из коляски мотоцикла и побежал к деревянному дому, где его ждал представитель дивизии «Бранденбург» оберст Герхард. Взбежав по ступеням, которые под его ногой издавали ужасный скрип, лейтенант вошел в дом. Герхард стоял у окна и, поддернув белоснежную манжету в рукаве форменного кителя, курил. Незнакомый гауптман что-то ему объяснял, но, увидев вошедшего Кирхнера, сразу замолчал. Лейтенант вскинул руку к фуражке, но Герхард не дал ему возможности доложить, как положено, и кивнул в сторону карты, прибитой к деревянной стене.

– Подойдите к карте, лейтенант. Не будем терять время. Я жду вашего доклада о проделанной работе и достигнутых вами успехах.

Фраза о «достигнутых успехах» прозвучала с заметным сарказмом. Кирхнера торопили, торопили чуть ли не каждый день. А он объяснял, что торопиться нельзя. Возможен только один хорошо подготовленный удар, и тогда вся партизанская армия Тито посыплется, развалится. И вермахту останется лишь разгромить в горах ее разрозненные подразделения.

Кирхнер, стараясь придать голосу уверенности и бодрости, стал рассказывать. Несколько месяцев назад была создана группа Кирхнера, целью которой было устранение лидера югославского движения Сопротивления и главы штаба югославских партизан Тито. Сам командир группы понимал, что шанс у него будет лишь один. Если кто-то из его агентов в окружении Тито провалится, то внедрить другого в ближайшее время вряд ли удастся. А Красная Армия уже близко. И если при ее приближении к Балканам части Тито ударят вермахту в спину, то это будет катастрофа.

– Мне приходится действовать очень осторожно, – рассказывал Кирхнер. – У меня было два канала, которые я создавал по месяцу или даже два. Я использовал направление четников, чтобы цепочка не привела к нам, если ее раскроют. К сожалению, оба агента провалились.

– Вы хотя бы имеете представление о расположении частей Тито, их складов, какие у них имеются средства связи, какие контакты с местным населением?

– Тито хитер, – с новой энергией продолжил рассказывать лейтенант. – Он прекрасно осведомлен о настроении местного населения, о его тайных и явных симпатиях. Он не располагает свои части в местах, где население не поддерживает коммунистов.

– Мне все ясно, – вдруг перебил Кирхнера гауптман.

Заложив руки за спину, он принялся мерить длинными ногами комнату из угла в угол. Полковник сидел в кресле с выражением крайнего неудовольствия на лице. Гауптман заговорил, не поворачивая голову к Кирхнеру, и лишь на каждой фразе тыкал в его сторону длинным пальцем:

– Вы несколько месяцев работаете по направлению югославского движения Сопротивления и не подготовили ни одного агента, вы не провели ни одной диверсии, вы не подготовили плана устранения Иосипа Тито. Вас ничему не научили в абвере. Это полный провал, лейтенант, полный провал. Столько времени потратить впустую!

– Прошу прощения, господин гауптман, – начал было ледяным тоном Кирхнер, но его перебил Герхард:

– Перестаньте, лейтенант! Это же очевидно, что вы не оправдали надежд командования. У нас больше нет времени на тщательное изучение обстановки. Время осталось только для того, чтобы бросать в бой все, что есть. Командование разрабатывает масштабную операцию по уничтожению сил Сопротивления в Югославии и нейтрализации самого Тито. Командование рассчитывало на сведения, которые предоставите вы.

– Если обо мне сложилось такое мнение, – холодно отозвался Кирхнер, – то прошу перевести меня в полевую часть и направить на фронт.

– На фронт? – неожиданно вспылил Герхард. – Так легко? А кто будет воевать здесь? Здесь вам не фронт? Нет, голубчик, вы останетесь и доведете до конца то дело, которое вам поручено. Вот только самостоятельной работы я вам больше не доверю! Гауптман Бекль! Принимайте командование обеими группами, присоедините группу Кирхнера к своей группе и продолжайте выполнять задачу. С этой минуты вы отвечаете за реализацию операции «Ход конем» на своем участке. Все свободны!

Городок Гешти стоял на берегу одноименной речушки, среди пышных лугов и лесочков. С востока к долине подступали горы, на юго-западе за холмами находилось море, хотя увидеть его отсюда было еще нельзя. Странно, но на Балканах море чувствуется на расстоянии. То ли из-за вкуса воздуха, обилия зелени, а может, потому что морские чайки долетают даже в эти места.

В городке было всего с десяток улиц, но зато свой католический храм и мельница, которую давно взорвали. Место выглядело заброшенным, заросло бурьяном. Хорошо видно, что сюда никто не ходит, да и незачем. Оставив группу в развалинах мельницы, Шелестов отряхнул костюм и вышел на улицу осмотреться. Без документов в чужом городе, где еще и стоит пусть небольшой, но гарнизон немцев, гулять опасно. Но разведчики, наблюдая за городом с самой высокой точки, не заметили патрулей. Букин рассказал, что гарнизон располагается на старой ферме на южной окраине городка. Там какое-то подразделение связи. Костел, в котором назначена встреча со связником, находится в центре на площади. Там же, на площади, скорее всего, когда-то упала бомба, и теперь на месте засыпанной ямы красовалась рыхлая земля. Два дома развалились, у них не было крыш. Остались лишь стены и пустынные оконные проемы. Трудно представить, сколько людей живут в этом городке сейчас. На улицах были прохожие. Кто-то шел с сумкой из магазина или с рынка, плотник вез тачку со стругаными досками. Женщина вела двух детей за руки, пара пожилых людей не спеша прошла мимо костела. Из магазина вышел мужчина в белой куртке и стал протирать стекло витрины. Мужчин в городе было мало. Тем более на улицах. Если они и были, то сейчас заняты своими делами, на службе или в хозяйстве. Идти по улице мужчине средних лет в костюме, пусть пыльном и мятом, – означало сразу привлечь к себе внимание. Но вот через перекресток прошел мужчина с костылем. А на соседней улице еще один увечный, у которого пустой рукав пиджака был засунут в боковой карман. А вот женщина ведет под руку слепого, который постукивает перед собой по дороге палочкой. Война, и увечьем никого не удивишь. Скорее удивительно, что в городе появился здоровый незнакомый мужчина.

Шелестов вернулся на мельницу.

– Ну что? – спросил его Буторин и посмотрел на город. – Так и пойдешь без прикрытия?

– Если нас накроют немцы, то всех сразу. Зачем рисковать? Одному легче скрыться. Планировка города простая, развалины есть, так что через них можно с одной улицы попасть на другую, не перебегая через перекрестки. Да и времени мы уже потеряли много. Первый контакт должен состояться сегодня в семнадцать часов.

– Ну вот что, Виктор, – заговорил Шелестов. – Давай с тобой прикинем вот такой план действий. Судя по местности, в город можно войти с любой стороны, а не только по двум дорогам. На дорогах посты. Они в основном нужны, чтобы проверять грузовой и гужевой транспорт. У нас есть три маршрута отхода от костела. Это на случай нападения на меня. Через разрушенный дом сразу за костелом, слева через развалины и через заброшенный парк к карьеру с третьей стороны.