Птичка, которая попала (СИ) - Соломахина Анна "Fjolia" - Страница 34

— Пожалуйста, — на глаза навернулись предательские слёзы, ибо по идее надо радоваться, что всё хорошо, но страшно: что с ней сделал странный мужчина с сизой косой?

Именно они ей и помогли, ведь учёный совсем не умел им противостоять.

— Ну как же, вас исцелил его артефакт…, - он постарался изложить всё максимально кратко, но понятно.

И только сейчас Милолика осознала, чего именно она избежала. Не просто колики, не обычный гипертонус… И то, что после случились поистине невероятные вещи, казалось не столь острым. Ушедший было страх, вернулся, только в этот раз прокрался в самое сердце, сжал его и не хотел отпускать. Ребёнок обеспокоенно толкнулся, мол, ты чего, мать? Она автоматически погладила живот, отвлекаясь и немного расслабляясь. Хотя, до полного покоя ей было ой как далеко. Единственное, что радовало, помимо чудесного исцеления, это та самая защита – она внушала уверенность в том, что с её ребёнком ничего плохого больше не случится. Как и любая мать, сильнее всего Мила боялась за своё чадо.

— Только я вам ничего не говорил, — предупредил её неопытный в плане отношений полов Мартын.

Он нервно теребил кончик уса, снял запотевшие очки, протёр стёкла уголком медицинского халата и снова надел. У него был такой растерянный и встопорщенный вид, что женщина невольно усмехнулась.

— К-конечно, — запнулась Мила. – Скажите, а где вообще я нахожусь?

— А вот это, милочка, не в моей компетенции, — с радостью открестился Мартын. – О, Мария Сергеевна! – Обрадовался он вошедшему врачу. – Тут наша прелестная Милолика интересуется профилем организации.

— Это особая клиника для сложных случаев, — профессиональная маска даже ни на йоту не дрогнула. – Вы пережили серьёзный стресс плюс у вас необычное течение беременности. И я вам настоятельно советую рожать именно у нас. А ещё лучше провести последние недели под нашим чутким наблюдением.

— Да тут не столько в стрессе дело, — начала, было, Мила, думая, раскрывать карты перед врачом или нет. С одной стороны, её распирало от любопытства – так хотелось узнать подробности исследований, с другой, даже если она признается, что помнит некоторые детали исцеления, не факт, что сия холодная дама поспешит ими поделиться. Не говоря уже о риске быть запертой в этой самой «особой клинике». В подтверждение её сомнений прилетел незаметный тычок от Мартына Геннадьевича, посему она в последний момент интуитивно скорректировала продолжение: — Я просто очень устала и хотела бы повидаться со своими близкими, поспать в родной постели. У вас ведь закрытый режим.

Врач недовольно поджала губы. По большому счёту, ей требовался ещё пара заборов крови, потом можно сделать перерыв, но отпускать не хотелось.

— Давайте понаблюдаем за вами ещё хотя бы сутки, а потом будем принимать решение, — выдала она, наконец.

Едва Мария отвернулась, Мила вопросительно взглянула на учёного. Тот приложил палец к губам и подвигал бровями. На самом деле, он боялся, что его растерянная болтливость может выйти боком. Пациентке-то точно ничего не будет, разве что закроют в клинике до родов, а ему ещё работать и работать. Нет, определённо, коммуникация – не его конёк, особенно с женским полом. Впрочем, неважно, какова была его мотивация, главное, что у Милы были все шансы вернуться домой.

Мария, едва Мартын покинул палату, отвела пациентку в лабораторию и вновь взяла кровь из вены и пальца. Надо было повторить вчерашние опыты и сделать кое-что ещё, дабы проверить пару догадок. А ещё она размышляла, в каком ключе начать беседу с Милой о молчании насчёт происшедшего. Всё-таки полагаться на сознательность беременной не стоило, но и раскрывать карты ей не хотелось. Знала бы она, что её коллега по ГКЧВ уже не сдержал язык…

Пока одна размышляла о подходе, вторая исподтишка наблюдала за ней. Чёткие, выверенные движения, невозмутимое лицо, предельная сосредоточенность – всё говорило о высоком профессионализме. Вот только холод во взгляде, гордый постав головы и специфический изгиб губ намекал, что здесь тот случай, когда ради карьеры человек готов идти по головам. Нет, прав Мартын, не стоит лишний раз с ней откровенничать!

Распределив кровь по анализаторам, Мария вернула Милолику в палату и решила начать «задушевный» разговор издалека:

— Вы случайно не «вспомнили» о том, что произошло после того, как Фараон взял вас на руки? – На деле Мария не сомневалась, что пациентка в прошлый раз соврала, но раз уж её перевели в спецклинику, заботятся, возможно, она решит поделиться переживаниями.

— Знаете, перед глазами стоит какая-то вспышка, от которой я чуть не ослепла, поэтому чёткой картинки не помню, — как можно более искренне ответила Мила. Для правдоподобности она даже лоб наморщила, будто бы напрягая память. – Единственное, что я помню совершенно точно, так это его глаза – в них был ужас. Я от этого ещё больше испугалась и отключилась.

Будто в подтверждении её слов, ребёнок внутри потянулся, упираясь пятками в живот, тем самым обозначив два бугорка. Это отвлекло Марию, её взгляд стал менее цепким. Она задумалась: «Может, и вправду, ничего не помнит? Не проверять же её на детекторе лжи!» Больше всего она, конечно, верила своему чутью, но то ли защитный кокон его искажал, то ли что. Об использовании какого-либо артефакта и речи не шло – она ещё от поломки прошлого не отошла. Хотя, вроде обошлось, руководство даже не заикнулось по поводу компенсации.

— Давайте договоримся, если вы вдруг что-то вспомните, то сразу позвоните мне, — Мария улыбнулась как можно мягче и протянула визитку. – Дело в том, что последствия психических потрясений могут вскрыться не сразу, а через неделю, если не позже. Самой вам будет трудно справиться, порой реальность и иллюзии могут так переплестись, что трудно трезво оценить ситуацию. В таких случаях может помочь лишь компетентный специалист.

— Спасибо, — ответно улыбнулась Мила, внутри радуясь скорому выходу из странной больницы. – Может, мне помогут успокоительные?

Мария улыбнулась ей ещё шире, ликуя, что пациентка сама заговорила об этом.

— Конечно, я вам обязательно выдам отличные капли – они хорошо успокаивают и абсолютно безвредны, — а ещё притупляют мозговую деятельность и стопорят память, но кто ж об этом скажет.

И к составу не придраться – всё натуральное, не токсичное. Защита должна пропустить, хотя кто её, иномирную магию, знает?

Тут пузожитель вновь дал о себе знать, отвлекая Милолику. Она погладила непоседу по неугомонной пятке и вновь взглянула на врача.

— О, какие у вас красивые серёжки! – Ляпнула она первое, что пришло на ум.

— Тайный поклонник подарил, — усмехнулась Мария, но не ехидно, как собиралась, а с лёгким флёром ожидания.

Даже надежды. Вчерашний вечер принёс с одной стороны разочарование от того, что Фаргон вновь вышел на сайт знакомств и обменялся любезностями с несколькими девушками, некоторым назначил встречи на следующей неделе, сказавшись, будто на выходных слишком занят — командировка. «Ишь какой, выучил новое слово! – Возмущалась она. – Какая у него может быть командировка? А ведь так смотрел на меня, так смотрел! Похоже, эти их гизарские замашки дают о себе знать. Что бы такого сделать, дабы придать ускорения в нужном русле?». С другой стороны, было любопытно, кто же так усиленно ищет её внимания. Явно кто-то из своих, странно, и не боится же использовать рабочую карточку. Неужто сам Марк? Или кто-нибудь из его подчинённых.

Но всё это не важно! Ни к чему ей связываться со своими – слишком велика вероятность, что её тайна может показаться чересчур страшной для них. Нет, вариант с иномирянином куда лучше – там и отношение к магии другое, и сам он невероятно силён, значит будет сильное потомство… Поэтому надо работать, работать и ещё раз работать! Как можно лучше разобраться с исследованиями, вернуть внимание Фаргона, может, притронуться к нему? Будто бы случайно…

В это пятничное, довольно прохладное утро Фаргон страдал, глядя на то, как встаёт земное солнце. Накатила на него безудержная тоска по небу, по ветру в крыльях, по долине пурпурных маргел и даже по службе на Границе! Он понял, что давно не разговаривал по душам со своими друзьями, не пил вина Светлых с Мардалом и не купался в водах Пограничного моря. Но всё это до того момента, как проснулся его новый приятель…