Моров (СИ) - Кощеев Владимир - Страница 34

Он перевел тяжелый взгляд на меня.

— Меня внутренние дела рода Солнцевых не касаются, — ответил я на его невысказанный вопрос.

Старик вспылил, и все вокруг это понимали. Его дочь сегодня нашли мертвой после кровавого ритуала, а тут и без того паршивый зять смеет очернять ее имя. Глава Солнцевых еще сдержался, мог бы и убить ведь.

Впрочем, Геннадий Сергеевич сносить такой позор не стал. Его заготовку огненного шара я заметил в тот же миг, когда мужчина только начал его формировать.

— Назад! — приказал я, запуская контрзаклинание.

Но муж погибшей и не думал останавливаться. Кажется, он был доведен до отчаяния, раз решился в присутствии меня и Легостаевой свести счеты с главой рода Солнцевых.

Геннадий Сергеевич не пытался атаковать нас, только Венедикта Кирилловича. А тот, глядя в формирующийся сгусток пламени, оставался совершенно спокоен. Огненный шар потух как раз в тот момент, когда Геннадий его завершил.

— Сдохни, старый козел! — завопил мужчина, окончательно теряя последние остатки дворянского достоинства.

В первые мгновения он даже не понял, что его чары развеялись и между ладонями уже не пылает готовый к броску огненный шар. Но этого времени хватило полицейскому, который вломился в зал на мой крик.

— Арестовать его! — приказала Легостаева, взмахом руки формируя на руках Геннадия Сергеевича черные, как нефть, путы.

Сильно.

Мановением руки создать и наложить заклинание оков — задача не из легких. Однако Варвара Константиновна справилась играючи. Недаром у нее столько узлов открыто. Может, и выйдет из нее толковая ученица в итоге.

Эти чары не давали одаренному колдовать, высасывая из его резерва свободную магию. Ты еще только начинаешь формировать заклинание, а оковы уже поглощают его, чтобы поддерживать самих себя. Извращенное издевательство над магом. А главное, оно будет работать до тех пор, пока резерв жертвы не истощится — когда станет нечем поддерживать оковы.

Если, разумеется, их не будет периодически подкармливать наложивший заклинание маг или, например, артефакт.

Как наручники, которые застегнули на Геннадии Сергеевиче. В отличие от тех кандалов, которые использовали на мне члены кровавого культа, у Службы Имперской Безопасности имелись средства, чтобы не дать колдунам сопротивляться аресту.

— Моя семья этого так не оставит! — выплевывая кровавую слюну, произнес мужчина, прежде чем его увели.

Некоторое время в зале сохранялось молчание, так что я приступил к тому, о чем уже говорил. К чему тратить время? Да, у Солнцевых случилось сегодня немало драм, но меня они не касаются. Внутренние дела чужого рода меня не интересовали.

Варвара Константиновна обратила внимание на то, что я прошел к ближайшему креслу и спокойно уселся в него, но не стала со мной заговаривать. Вместо этого продолжила выяснять подробности по делу у Солнцевых.

Что любовник у Анастасии Венедиктовны был, знали все, кроме ее законного супруга. Геннадий Сергеевич и так не пользовался любовью у Солнцевых, а так у главы рода была слабая надежда, что, возможно, появится здоровый ребенок от другого мужчины.

Слушая краем уха, я разбирал наложенные на потолок чары на составляющие. Составить контрзаклинание для проклятья было несложно, однако мне требовалось сделать это не только эффективно, но и эффектно. Чтобы Солнцевы убедились сразу — я свою работу выполнил, и теперь наступит их очередь.

Мне нужна моя заслуженная слава.

А кроме того, здесь было собрано столько эссенции, что я просто не имел права ее не вобрать в себя. Когда еще выдастся подходящий случай, чтобы поглотить столько дармовой силы?

Чисто технически передо мной комплекс из трех заклинаний, увязанных в одно. Первое — это, разумеется, подпитка, которая перерабатывала собираемую всем комплексом эссенцию.

Второе — наложение эффекта с условием. Ведь целями были исключительно мужчины Солнцевых, и хотя я ближе к эталону рода, но меня проклятье игнорирует. Естественно, магия направлена на сознание человека. К примеру, Геннадий Сергеевич искренне не считал себя Солнцевым, его и не задело. А вот Виталий Геннадьевич — другое дело, и ему досталось по полной.

Надпись, которая маскирует магию, это уже третий слой, входящий в комплекс.

Некромант, занимавшийся этими чарами, работал напрямую с собственной эссенцией, которую здесь ошибочно принимают за душу. Это, конечно, с одной стороны, повысило расход магии на создание проклятья, а с другой — если сознательно сжигаешь собственное я, лишь бы навредить своим врагам, о расходах ты уже не думаешь.

Я уверен, что некромант скончался максимум часа через три после завершения проклятья. Судя по тому, как чародей все осуществил, дураком он не был и точно понимал, что делает. А потому и не экономил.

И теперь эта сила должна стать моей.

— Я готов снять проклятье, — объявил я, прерывая диалог некромантки и главы рода.

На меня теперь смотрели все. Убедившись, что никто ничего не пропустит, я запустил контрзаклинание.

В магическом взоре черные нити чужой магии раскручивались, переплетение потоков силы проступило грязным пятном на потолке, и сидящие в зале дернулись. Не каждый день над твоей головой возникает темный туман, в котором шевелится нечто, похожее на щупальца.

Как в меня течет высвобожденная магия, уже никто не видел — зачем это показывать посторонним? Но то, как густое облако медленно светлеет, покрываясь проплешинами, как язвами, заметили все. И смотрели, не отрываясь от устроенной мной иллюминации.

Ведь это совсем несложно, добавить поверх контрзаклинания небольшую подсветку. Так у меня появится возможность показать, как я работаю. Пойдут слухи, сплетни — все мне на благо.

Минуту проклятье распадалось на свободную магическую силу. И все это время я все больше и больше разгонял циркуляцию в собственном узле.

Даже Легостаева не смотрела на меня, слишком эффектное представление я устроил. Настолько, что Варвара Константиновна даже щитом окуталась, закрывая себя от возможной атаки.

Тело бросило в жар, но его тут же сменил озноб. Магия в проклинающих чарах собиралась десятилетиями. Чары переработали огромное количество эссенции. И теперь это все вливалось в меня.

Окажись на моем месте кто-то менее образованный и опытный, он бы сгорел от переизбытка дармовой силы. Мне же нужно было лишь взять ее под контроль и верно направить.

На открытие второго магического узла мне не хватило, но чтобы обозначить его, прожигая маленькое вместилище, оказалось достаточно. Это еще не узел, а только его зачаток, зародыш, из которого можно будет вырастить второй узел. Пользоваться им пока что не получится, но первый шажочек в собственном развитии, можно сказать, сделан.

И даже на это ушло все, что у меня было, и все, что я выпил из проклятья. Истощение тут же вдавило меня в кресло, но я держал себя в руках и наслаждался собственным успехом.

— Все? — спросил Венедикт Кириллович, обращая ко мне свое бледное лицо. — Проклятье исчезло?

Я кивнул, чтобы не показать, как я ослаб. А Варвара Константиновна тут же подошла к старику и, вытащив иголку, требовательно протянула ее старику.

— Есть способ убедиться, — произнесла она взволнованным голосом.

Да, такого она раньше определенно не видела. Впрочем, знания у нее имелись, и тот факт, что у нее был заготовлен инструмент для проверки, меня не удивил.

Венедикт Кириллович решительно подставил ладонь, и некромантка ткнула иглой в безымянный палец главы рода Солнцевых.

Едва выступила капля крови, как Варвара Константиновна кивнула.

— Магии смерти на вас не осталось, — произнесла Легостаева.

Ну да, она же видит следы и считает это прерогативой исключительно некромантов. Варвара Константиновна ошибается, конечно же, в этом вопросе, но хоть так ее умений хватает, чтобы определить наличие или отсутствие вредоносной магии, что уже само по себе хорошо.

И вызывает вопросы, почему до сих пор никто так же не проверил Солнцевых, хотя метод известен. Моровы не позволили помочь своим любимым родственникам? Очень вряд ли, по сравнению с нами Солнцевы куда богаче и могли бы себе позволить простейшие услуги мага смерти.