Перерождение легенды (СИ) - "Марк З. Штейн" - Страница 38

Арефей подошёл к учебной аудитории. Показалось, что из-за неё голоса доносятся. Арефей прислушался, дыханье задержал даже. Но то ли стихли голоса, то ли вообще всё ему показалось. Он осторожно взялся за ручку, тихонько потянул её. Дверь запертой оказалась.

Так он весь небольшой школьный коридор прошёл, за каждый угол заглянул. Под конец уж и не таился. Пусто везде было, ни следа Дарилины не нашлось. Арефей вздохнул от досады, пошёл обратно.

Да вдруг звук услыхал.

Звук странный. Непонятный. Но при том знакомый уж больно. Арефей снова дыхание задержал, прислушался, понял, что звук из-за двери аудитории учебной идёт. Зашагал он к ней тихонько. Звук громче становился, а у Арефей от него странное чувство пониже живота появилось. Он чуть ускорил шаг. Вдруг представился ему дом бабки Крафы почему-то. Арефей зашагал ещё быстрее. Представился сеновал, лес за землянкой… Арефей перешёл на бег. Представился каждый знакомый ему укромный уголок в деревне.

Арефей на полном ходу влетел плечом в дверь аудитории. Звякнули старые петли, со пронизывающим скрежетом вырвались из стены ржавые гвозди. Дверь с грохотом рухнула на пол, взметнув облако пыли.

Внутри Арефей сразу же увидел Дарилину. Она лежала на учительском столе, и теперь приподнялась, испуганными глазами глядя на застывшего в дверном проёме Арефея. Ноги её, бесстыдно раздвинутые, свисали с края стола. А рядом с ней, выпучив глаза на красной морде, стоял господин учитель, паскуда Петтрий. Он тоже глядел на Арефея и судорожно пытался натянуть спущенные до колен брюки.

Арефей сжал кулаки и двинулся на Петтрия. Тот всё никак не мог справиться с ремнём на брюках.

— А ну вышел отсюда, недоумок! — крикнул он. — Давно у господина главы не был в кабинете?

Арефей даже притормозить не подумал. Петтрий невольно отступил на пару шагов.

— Я сказал, пошёл вон!

Он наконец справился с ремнём. Угрожающе двинулся на Арефея, вспыхнули руны на его жилете. Арефей чуть замедлился, вжал голову в плечи, но всё равно продолжал идти.

— Сучонок! — взвизгнул Петтрий. — Сейчас я тебя научу манерам!

Он выставил перед собой руки. Руны вспыхнули ещё ярче. Арефей был готов, когда мощный порыв ветра ударил его в грудь. Зашелестели слетевшие со стола Петтрия листки. Арефей упёрся ногами в пол, подошвы ботинок заскользили, сдвигаясь назад. Петтрий с рыком бросился на него, ударил. Вместе с кулаком Арефея ударил и новый порыв ветра. Его отбросило на несколько шагов. Он едва на ногах устоял, тряхнул головой. Петтрий снова кинулся к нему, ударил. Арефей успел уклониться. Затем сразу же уклонился от второго удара. И ответил сам.

Голова Петтрия качнулась.

Арефей даже оробел на секунду. Только сейчас понял, что поднял руку на господина учителя. Тот стоял, прижав руку к разбитой скуле. Помутневшие на секунду глаза выпучились. Арефей уже приготовился к новому крику Петтрия, полному угроз и оскорблений.

Но Петтрий быстро махнул руками. Арефея снова толкнул в грудь порыв ветра, гораздо слабее первого. А Петтрий бросился к выходу.

— Стоять! — взревел Арефей.

Он хищно бросился в погоню, быстро нагнал Петтрия, схватил за рукав рубашки. Петтрий вывернулся, ценой порванного рукава. Снова выставил перед собой руки, вспыхнули руны. Но кулак Арефея прилетел ему в челюсть быстрее, чем но смог что-то сделать.

Больше Арефей не робел. Он вплотную приблизился к Петтрию, ещё раз заехал по лицу, добавил коротким ударом в бок. А затем напрыгнул на Петтрия, свалил на пол, взгромоздился верхом и вцепился руками в горло.

Петтрий захрипел. Брыкался, выворачивался. Но двигался всё медленнее, губы его синели.

Арефей ослабил хватку. Петтрий тут же закашлялся, жадно хватая ртом воздух.

— Да ты не сильнее ученика из знатной школы, — скривился в усмешке Арефей.

— Ты ответишь, сучонок! — прорычал Петтрий. — Глупый недоумок! Ты даже не представляешь, что тебя ждёт!

Арефей снова сильно сжал его горло. Петтрий опять захрипел, стал стучать ладонями по полу. И снова зашёлся кашлем, когда Арефей ослабил хватку.

— Извиняйся, — сквозь зубы процедил Арефей.

— Чего?! — просипел Петтрий.

— Извиняйся, гад! — руки Арефея снова плотно сжали горло Петтрия. — За все унижения извиняйся! За каждое слово грубое, которое мне сказал!

И снова Арефей руки чуть разжал. Опять Петтрий закашлялся.

— Чего? — простонал он. — Чего ты хочешь? Зачем тебе это?

— Я сказал, извиняйся, гад!

— Послушай, если ты прямо сейчас с меня слезешь, я обещаю, что о случившемся никто не узнает. Просто давай это прямо сейчас закончим!

И снова захрипел Петтрий. Арефей еле заставил себя хватку ослабить.

— Если прямо сейчас ты не извинишься, я тебя додавлю, гад! — заорал он. — Ты же знаешь, что я могу! Я вас, знатных, кучей недавно отметелил! И ничего мне за это не было! Тебя одного, червь, раздавить и того проще!

— Хорошо! Хорошо! Я извинюсь. Вот. Прямо сейчас. Слушаешь?

— Нет, гад! На колени вставай!

— Да! Хорошо! Отпусти только! Не могу дышать больше. Голова кружится. В глазах темнеет. Я извинюсь. Отпусти.

И вдруг с оглушительным визгом набросилась на Арефея Дарилина. Тот больше от удивления с Петтрия свалился. Дарилина придавила его сверху, закричала прямо в лицо:

— Прекрати! Прекрати! Прекрати!

Петтрий зашёлся кашлем, свернулся клубком на полу. Потом встать попытался, но тут же упал на четвереньки, схватился за горло и снова громким кашлем зашёлся.

— Арефей, перестань! — со слезами на глазах взмолилась Дарилина. — Прошу тебя, перестань. Не надо так его!

Арефей посмотрел ей в глаза. Несколько секунд без отрыва смотрел. А потом бесцеремонно сбросил с себя. Вскочил. Петтрий спешно пополз куда-то в угол. Но Арефей даже не глянул на него, а подлетел к его столу, смахнул всё с него. Потом перевернул сам стол, который с грохотом свалился, раскрыв маленькую дверцу. Её Арефей выломал одним ударом ноги. Затем он взял стул и с рёвом кинул его в стену. За ним второй. Третий. Стулья разламывались, летели в стороны отколовшиеся щепки.

Арефей глянул на перепуганную Дарилину, так и сидевшую на полу. На забившегося в угол Петтрия. Кажется, он был напуган не меньше. А потом смачно плюнул на пол. И ушёл.

***

Арефей зашёл в сиротский дом и в первом же узком проходе не смог разойтись со спешившим куда-то Влаилом. Арефей пихнул его со всей силы, Влаил шлёпнулся прямо на задницу.

— Ты чего?! — возмутился он, сидя на полу. — Тоже больной, чтоль, как дружок твой?!

Арефей бросил на Влаила сердитый взгляд. Тот сразу же замолчал, поднялся поскорее и убрался с Арефеевых глаз долой.

Арефей пошёл в ту комнату, из которой только что вышел Влаил и нашёл там Игнара. Тот сидел один, обложившись книжками, что дала им вчера госпожа учитель. Игнар повернулся с недовольным лицом, но увидев, что это вошёл Арефей, тут же обратно в книжки уткнулся.

Арефей взял первый попавшийся стул, поставил его возле Игнара и сел. Откинулся на спинку и в стену стал смотреть.

— Ты только подумай! — воодушевлённо сказал Игнар. — Помнишь слово «сатпа», мы всё никак его разобрать не могли.

— Ну, — сказал Арефей, так и глядя в стену.

— Оказывается, это «стопа» была, мы просто читали неправильно. Представляешь? А я всё думал, что это за сатпа, которой то упираться надо, то доворачивать.

Игнар засмеялся. Арефей даже не посмотрел на него.

— Смешно, — сказал он, вздохнув.

Игнар поглядел на него пристально.

— Чего случилось? Чего какой печальный?

Арефей сморщился, глянул коротко на Игнара.

— А ты чего тут занимаешься? — спросил он. — Чего в землянку не пошёл?

Игнар нахмурился.

— Не хочу туда, — буркнул он. — Грустного больно уж много вспоминается.

Арефей встревожился, когда заметил, что Игнар готов разрыдаться, быстро сказал:

— У меня, представь, печаль какая. — И замолк. Подумал чуть, да и продолжил: — Дарилинка, оказывается, того… не только со мной. А ещё и с Петтрием.