Воробей. Том 2 (СИ) - Дай Андрей - Страница 37

И это я еще не говорю о моральной стороне вопроса. Стоит германскому генштабу «списать» седьмой корпус, как моральный дух в армии рейха неминуемо понизится. Своих нужно выручать. Это аксиома.

Значит вскорости можно ждать попыток прорвать окружение на земле, и, возможно, морских баталий. Но что-то мне подсказывало, что, прекрасно понимающие значение этой военной авантюры, французы костьми лягут, но прорвать полукольцо окружения не позволят. Как и наладить снабжение войск генерала Александра фон Цастрова по морю.

И тогда, немцам не останется ничего более, как вторгнуться в Бельгию. Тем более что третий резервный армейский корпус германцев уже давным-давно развернут там на границе.

А вот потом в битву неминуемо ринется Британия. И них с Бельгией еще со времен воцарения королевы Виктории мир-дружба-жвачка. Британия, как бы, гарантирует независимость маленькой континентальной стране. Не вступи Лондон в войну, дипломатические последствия станут для него катастрофическими. Ну и о том, что Британия давно уже играет мускулами. То на одного мирового игрока надавит, то на другого. На строительство новейших кораблей для Гранд Флита ежегодно тратятся колоссальные средства. Нужно же как-то оправдать траты. Иначе обыватель не поймет.

О том, как нам может быть выгодно вступление Британии в войну, объяснять не нужно? Верно?

§6.7. Сентябрьские известия

Снова дорога. Снова мимо плывут пейзажи, сливаясь в одну, единую картину необъятной моей Родины. Станции, полустанки — новенькие еще, только-только отрытые для публики в Сибири, и закопченные, впитавшие в кирпич сажу тысяч паровозов, в России.

Конечно же ни одного моста за месяц моего отсутствия построить не успели. Сложно это теперь, в девятнадцатом веке. Сложно, дорого и очень, очень трудоемко. Механизации практически никакой. Все вручную. Или самыми примитивными инструментами. Металлические конструкции клепают молотками…

Но ведь получается! Строят потихоньку. И быки мостов, в незыблемом граните, растут, и ажурные фермы мостовых переходов их соединяют. Скоро, скоро не будет уже нужды пересаживаться с поезда на поезд при встрече каждой, сколько-нибудь серьезной, водной преграды.

Нигде, ни в одном городе по пути не останавливался. Несмотря ни на какие просьбы встречающих на перроне господ. Тороплюсь. У меня жена, уже месяц как вернувшаяся в столицу, вот-вот родить должна. А я что? На балах да приемах в это время отплясывать буду? Уважительная причина. Пусть, не всем понятная — сейчас никто так не трясется, не опекает без меры беременных женщин и детей — но уважительная.

Все ближе Санкт-Петербург, и все толще стопка исписанных в дороге листов бумаги. Работал всю дорогу. Проекты, прожекты, предложения и распоряжения. С первым днем осени закончились каникулы в присутственных местах. Чиновничья братия с новыми силами принялась тратить чернила и бумагу. И я вез им много новых забот и работ. Ну и себе самому, естественно, тоже. Это же мне придется объяснять и проталкивать новые законы и изменения в старые. Убеждать Регентский Совет в совершеннейшей необходимости их скорейшего одобрения.

И чуял я, битвы там меня ждали нешуточные. Один закон о введении в империи всеобщего начального бесплатного образования чего стоил! Проект я уже приготовил. Он, понятное дело, еще должен будет пройти экспертизу Минюста и Минобразования, но главное препятствие — это, конечно, регенты. Особенно, учитывая, что организация такого количества новых школ — это серьезная нагрузка на бюджет. И особенно сейчас, когда в воздухе все более отчетливо чувствуется запах войны.

И я не о той, в которой сцепились давние соперники — Франция с Германией. Британия все еще не вступила в войну, хотя немецкие воинские эшелоны уже катятся по железным дорогам Бельгии. И — нет. Кайзер все еще не объявлял войну Брюсселю. Бельгийских пограничников просто проигнорировали. Симпатизирующие Франции газеты просто захлебывались от ярости. Нонсенс! Прежде такое было невозможным. Европейское цивилизованное государство просто не приняли в расчет. Третий резервный армейский корпус Германской Империи просто перешел границы и дисциплинированно, не отвлекаясь на редкие попытки им помешать, начал марш в сторону Лилля. Туда, где истекал кровью окруженный корпус седьмой.

И Британия ничего не могла сделать, ибо формально никакого вреда фламандцам немцы не наносили. Не знаю, кто именно выдумал этакий хитрый ход. Но этот человек — гений.

Нет. Я говорю о другой войне. О той, которую Российской Империи вскорости придется объявить Блистательной Порте. Потому как восстание в Черногории все-таки началось. И было встречено в славянских странах чуть ли не ликованием. Громадные буквы заголовков на первых страницах кричали: православные браться устали от турецкого гнета! Поможем братьям! В столицу потянулись выборные от разных групп населения с тем, чтоб умалять Регентский Совет решиться и двинуть русские войска на выручку полыхающим Сербии и Черногории.

Всплеск патриотизма и панславянизма был настолько силен, что выплеснулся из жилищ на улицы городов и поселков. Вскипел стихийными митингами на площадях. И застыл трехцветными, черно-бело-золотыми, прямоугольниками флагов на всех углах. Память позорной Крымской войны взывала к отмщению, а гибнущие в боях с турецкими солдатами отважные повстанцы будоражили кровь.

Турок был привычным врагом. Старым, хорошо изученным и не страшным. Не раз битым. Народ, призывая власти к реакции на события на Балканах, не допускал и мысли, что императорская армия может войну проиграть. А газеты только подогревали это безумие, публикуя материалы с полей сражений на Балканах.

Я, вполне обоснованно, подозревал, что решение Советом уже принято. И даже мог предсказать то, что услышу сразу же, как только сойду с поезда в Петербурге. «Мы выдвинули Турции заведомо невыполнимые требования, — скажут мне. — С тем, чтоб у России имелся формальный повод для объявления войны. Потрудитесь изыскать потребные на ее ведение средства»!

В принципе, на войну требуется найти не так уж и много денег. Склады битком набиты припасами — нужно только доставить их на театр боевых действий.

Патроны, снаряды, амуниция, продукты питания, в том числе — консервы. Миллионы тонн грузов, которые теперь, за полгода, к весне, обрушаться настоящим цунами на ведущие к границе железные дороги. У империи огромная скидка на стоимость транспортировки. Но и перевезти нам нужно невероятное количество всего потребного. По самым скромным подсчетам, казна потратит не менее десяти миллионов рублей только на это.

У меня, на моих предприятиях, на складах, хранится более двадцати миллионов снарядов и почти сто миллионов патронов к винтовке или пулемету. Военное ведомство не посчитало нужным делать военные запасы в таких, по их мнению — чудовищных объемах. Я не спорил. Война все расставит по своим местам. Покажет, можно ли выиграть битву, имея по три десятка патронов в каждом солдатском подсумке, и по пятьдесят снарядов на орудие. Но, если что, боеприпасы есть. Они готовы, тщательно упакованы и готовы к транспортировке. При нужде, обширные амбары откроются и ящики со смертоносным грузом поедут в Болгарию.

При закупочной цене в сорок три рубля за тысячу патронов, мои запасы оцениваются в четыре с третью миллиона. Плюс ще снаряды — по семь рублей — на сто сорок миллионов. Итого: сто сорок три с третью миллиона. Рано или поздно казна обязана будет со мной рассчитаться. При условии, что имеющихся в наличии военных запасов не хватит, конечно. Впрочем, я тоже патриот, и не стану выкручивать руки Минфину. Годиков пять — семь легко могу подождать.

Жалование солдатам и офицерам. Эти расходы и без войны заложены в бюджет, но боевые действия подразумевают дополнительные выплаты. При миллионной императорской армии доплаты даже в один рубль — это уже шестизначная цифра. Но кто сказал, что бить турка отправятся все войска? Триста, при неудачном раскладе — пятьсот тысяч. Не больше. Если Англия, Германия или Франция не станут помогать султану оружием и боеприпасами, при нашем превосходстве в качестве вооружений и в выучке, победа гарантированна. Те мне менее, и маленькой победоносной войнушкой эта компания не станет. Затянется, как минимум на год. Значит, нужно заранее отложить миллионов пятьдесят на боевые премии.