Лунный луч (ЛП) - Вудс Эдриенн - Страница 31

Он подошел и обнял меня сзади.

Я переместилась в его объятия.

— Не знаю, удастся ли мне заснуть.

Его губы задержались на моей голове.

— Попробуй. Часы пойдут быстрее.

Я рассмеялась.

— Хорошо. — Я повернулась к нему лицом. Он поймал меня тем же взглядом зеленых глаз, что и в ту ночь, когда мы встретились, оба прячась за масками.

— Мне жаль, что я был таким трусом.

Я приложила палец к его губам.

— Не надо, пожалуйста. Она не сказала тебе, кто она такая.

— Потому что я не дал ей времени.

— Ну, она достучалась до одного из нас. Просто пообещай мне, что она всегда достучится до одного из нас, — сказала я.

Он притянул меня ближе.

— Наконец-то, я могу искупить свою вину.

Я рассмеялась ему в плечо.

— Не становись одним из тех отцов, которые отдают ей все. Я не хочу, чтобы она меня ненавидела.

— Она никогда не возненавидит тебя, Кэти.

Я полушутливо, раздраженно надула губы.

— Обещаешь?

— Обещаю.

Я последовала за ним в постель. Мы занимались любовью, как молодые влюбленные, а не как люди, которым исполнилось два столетия. Это был первый раз, когда мы оба по-настоящему присутствовали при акте любви с тех пор, как отослали нашего ребенка.

На следующий день я встала рано, чтобы убедиться, что для нее все готово. Мэгги вошла с огромным плюшевым мишкой, рядом с ней был Люциан.

Он так сильно вырос. Я коснулась его лица.

— Я скучала по нему.

— Он был занят. Поверь мне, он даже не заметил.

Я еще раз обняла ее.

— Как ты себя чувствуешь?

— Взволновано. Напугано. Что, если она не захочет приходить ко мне?

— Это нормально. Она привыкнет.

Я кивнула.

Голос Мэгги звучал успокаивающе.

— Просто не принимай это близко к сердцу. Дейзи находится на той стадии, когда Гельмут — это все. Сомневаюсь, что у меня когда-либо была она, но Люциан… Что ж, он всегда будет моим мальчиком.

Я рассмеялась.

— Короче говоря, она будет ребенком Ала.

— Когда она узнает, что ее мать сделала для нее, он не сможет превзойти это. — Она сморщила нос. Я рассмеялась. Мэгги всегда знала, как рассмешить меня. Хотя Таня была моей сестрой, Мэгги была единственной, кто мог вернуть все на круги своя.

В десять мы все собрались в обширном саду за пределами замка, ожидая. Репортеры жужжали, как пчелиный улей, распространяющий слухи. Альберт ответил на большинство их вопросов. Я чирикнула несколько комментариев вроде «только через мой труп» тут и там.

Газеты были заполнены не только новой принцессой Пейи и ее историей. Откровение о том, что у Рубикона есть всадник, потрясло мир. Повсюду вспыхнула надежда. Об этом писали в газетах и говорили по телевидению.

Настроение оставалось приподнятым, поскольку мой взгляд был прикован к горизонту в поисках силуэтов трех или четырех драконов, в зависимости от того, как Жако относился ко всему этому.

Я знала, что Ал боялся этого. Посмотреть в глаза другому отцу и понять, что мы обменяли жизнь его дочери на нашу. Это было похоже на убийство. Но мы расскажем Елене о Каре, особом Громовом Свете, который спас ей жизнь. Мы всегда будем чтить Кару.

Минуты шли медленно. В нетерпении я каждые пять секунд поглядывала на наручные часы.

— Расслабься, милая. Боб с ними. Он обещал, что защитит ее ценой своей жизни.

Я кивнула и одарила его подобием улыбки. Но я продолжу беспокоиться, пока они не появятся в поле зрения.

Все ахнули. Мое сердце подпрыгнуло, когда я увидела их: четыре дракона на горизонте.

Вспышки фотоаппаратов замелькали как сумасшедшие. Это подавляло все.

Зеленый Пар сжимал в руках что-то маленькое. У меня перехватило дыхание.

— Видишь? Что я тебе говорил? — Губы Ала коснулись моих ушей. Затем он напрягся, когда его взгляд упал на Жако, летящего в хвосте процессии.

Настала моя очередь.

— Все будет хорошо. Все, что ему нужно, Ал.

Он кивнул.

Они начали спускаться. Я вытянула шею, но не могла видеть Елену. Иррациональный страх, что с ней что-то случится, тяжелым грузом лежал у меня на животе.

— Где она?

— Шшш, успокойся. Боб бы уже что-нибудь сказал, если бы ее с ними не было.

Боб приземлился первым. Потом Таня. Черт возьми, я скучала по ней. Подлетел Теодор. Жако не торопился.

Я посмотрела на своего дракона; Таня вернулась в свою человеческую форму и приняла предложенный халат от слуги. Она натянула его на свое тело идеальной формы, направляясь ко мне.

Где мой ребенок? Мои глаза были дикими. Ее — нет. Она обхватила меня за шею и просто крепко обняла, игнорируя мои опасения, мое бешено колотящееся сердце, мои эмоции, которые, должно быть, нокаутировали ее.

— Кэти! Я так по тебе скучала.

Вспышки щелкали как сумасшедшие.

— Я тоже скучала по тебе. Но где, черт возьми, мой ребенок?

Она оттолкнула меня, чтобы наши глаза встретились. Она одарила меня своей идеальной, дерзкой улыбкой. Той, от которого слабели колени.

— За ней смотрят только мужчины.

— Что? — спросила я. Она просто указала на Жако, когда он неуклюже приземлился.

Его правая лапа была аккуратно сжата. Когда он изменился, в его руках был небольшой сверток. Он схватил халат и надел его. Он повесил слинг на шею, просунув одну руку сквозь лямки, и подошел к нам.

Камеры сверкали как сумасшедшие.

Я чувствовала себя парализованной. Она была здесь. Наконец-то она была дома.

Ал обнял меня одной рукой. Таня встала по другую от меня сторону.

Теодор и Боб расположились прямо за нами. Жако поднялся по лестнице и остановился передо мной.

Слезы затуманили мне зрение. Его глаза тоже заблестели.

— Жако? — Голос Ала звучал серьезно.

Меднорогий махнул рукой.

— Не надо. В этом нет необходимости.

Я смотрела только на одну вещь: на перевязь. Крошечная пухлая рука протянулась вперед. Мое сердце остановилось.

Он мягко вытащил ее из перевязи. Мягкие светлые локоны прилипли к ее затылку. На ней было милейшее желтое платье… и никаких туфель.

— Да, тоже не очень любит обувь, — съязвила Таня. Я не могла удержаться от смеха.

— Медвежонок, — пробормотал Жако. — Я хочу, чтобы ты познакомилась со своими настоящими мамой и папой.

Она, наконец, посмотрела на нас обоих. Мои легкие решили снова начать работать. Я судорожно вздохнула. У нее были красивые зеленые глаза ее отца.

Я не знала, должна ли я протянуть к ней руки или дать ей время привыкнуть ко мне.

— Она не кусается, — прошептала Таня. — Она еще не достигла этой стадии.

Я рассмеялась сквозь слезы и шагнула вперед. Я протянула руки, и, к моему удивлению, она пошла ко мне после недолгого колебания.

Она идеально поместилась в моих объятиях. Как будто они были созданы только для нее. Она просто смотрела на меня, пока мои счастливые слезы катились по щекам.

— Привет, малышка, — сказала я.

Она сразу же потянулась к моему ожерелью, когда мои губы задержались на ее голове.

— Уже заинтригована дорогими вещами, — прощебетал Ал. Журналисты, о которых я совсем забыла, смеялись, делая наши снимки.

Он наклонился и поцеловал ее в макушку.

Я больше никогда не собиралась выпускать ее из виду.

Изабель подошла с Блейком в форме дракона. Елене нужно было привыкнуть к нему; однажды она станет его всадницей.

Я присела на корточки, держа ее на руках. Альберт опустился на колени рядом со мной.

Блейк не был одним из самых красивых драконов на свете. Он уже был ужасающе огромен, а темно-пурпурный оттенок его чешуи намекал на его темную сторону. Он был еще так молод и пока не принял человеческий облик. Но я помнила, как он в конце концов будет выглядеть. Почему они всегда были такими чертовски красивыми? Чтобы заманивать таких девушек, как моя, в грех. Ей один год, Кэти, пока нет.