Лапшевня бабули Хо – II: Лестница из черепов (СИ) - Скоробогатов Андрей Валерьевич - Страница 3

Вот же стремная фигня!

— Чан! — донесся до меня истошный крик сквозь треск надвигающихся молний. — Беги!

Это была драгоценная Сян.

Итак, я и Пенг, один на один.

Точнее, злобный спутник моего одинокого детства и пять его раскочегаренных добела шаоданей — и я с одним жалким внешним зарядом, которым я едва ли смогу воспользоваться. Ведь я вложил всю оставшуюся у меня ци в эти последние удары. Наступил на те же грабли в течении десяти минут. Молодец. Возможно, это рекорд.

— Чан, беги! — повторила Сян.

Вот вы бы, что сделали на моем месте?

Вот и я сделал так же. Я попытался сбежать. Но через пару шагов понял, что не смогу. Ноги не несут. И вообще, я в целом в мясо. Ни бежать — ни бить. Все, приплыл, красавчик Чан.

Я видел, как бегут зрители, не пытаясь мне помочь.

Видел, как упав на колени, рыдает и в голос молится всем богам наш хозяин, устроитель боев. Кажется, его заведение приходило в первозданный заброшенный вид.

Видел, как над ареной сгустились тучи, и стало темно, словно вот-вот должен был пролится дождь.

Я видел, как на трибуне поднялся на ноги мстительный мужик, бросил ковбойскую шляпу Пенга и уныло побрел прочь. Он меня уже списал со счетов.

Это меня отчего-то и взбесило.

Ну да, вот так порой бывает! То ты бьешь. То тебя бьют. Порой — в хлам месят. И что? Ну вот что? Уйти? Руки опустить? По углам прятаться? Да хрен там! Я потомок великого Юйчи Гуна, уж не знаю, чем он велик, но верю на слово! Я обещал, что бежать больше не стану и так это и будет! Я уже дважды погибал в бою и возродился, и мне не страшен шутовской наэлектризованный ци ковбой.

Я сжал кулаки, глубоко вдохнул. Слабая струйка ци потекла из легких в даньтянь. Возможно этого хватит, чтобы инициировать мой последний шаодань.

Один заряд против пяти. Надо суметь правильно распорядиться тем, что есть, провести выгодный размен…

Ноги подгибаются. Я, цепляясь за провисающие канаты ограждения, старался удержаться на ногах, а ко мне несся Пенг, сметая все на своем пути.

За его спиной я вдруг увидел Дзянь, прыгающую выше на трибуне, размахивающую над головой руками. Когда она поняла, что привлекла мое внимание, Дзянь прекратила прыжки и приставила указательные пальцы обеих рук себе себе ко лбу:

— Погаси этот шаодань! — истошно проорала она, и я ее услышал.

Ух ты. Это у нас что? План? У меня есть план?

Не знаю, что она поняла насчет Пенга, я даже предположить ничего не мог, но возможно, в этом есть смысл. Погасить ментальный шаодань в его башке. Легко сказать, а как? Хотя, в любом случае бить противнику по башке полезно для моего здоровья. Значит, это план.

Тогда, погнали.

Я оттолкнулся от канатов, едва не свалился, задел коленом арену. Под руку попал один из брошенных разводных ключей Шана, так, ага, а где второй? Вот он. Тяжеленькие. Ну, лови их, сука!

Я даже не подумал, что они могут оба застрять в полете, пойманные вязкостью ци, но они успешно полетели навстречу Пенгу, не спеша вращаясь в полете, а потом с лязгом отскочили от головы Пенга, один за другим, он даже уклоняться не стал.

Да, это было тупо, они даже разогнаться толком не смогли в этом светящемся желе из ци сгустившемся над ареной.

Сука, что-ж делать то? Цепь! Тут где-то валяется цепь, оставшаяся от Ю.

Я нащупал цепь на полу, в тот момент, когда Пенг огненным ураганом ворвался на арену. Очень вовремя.

Я растянул цепь между кулаков и просто не успел ничего умнее придумать, пригнувшись шагнул в сторону от налетающего Пенга, захлестнул цепь ему на одну из ног. Могучим рывком цепь выдернуло у меня из ладоней, без перчаток сорвало бы кожу до мяса, и цепь мгновенно намоталась на обе ноги Пенга сама.

Пенга крутануло на месте на сведенных цепью ногах и он грохнулся со всей дури на арену, аж гул пошел!

Вот он, мой момент! Давай! Давай!

И вложив все оставшиеся силы в прыжок, я сиганул сверху на голову Пенга подняв сияющую в перчатке звезду!

Секунда моего падения все тянулась и тянулась. Я видел в огромных как плошки, черных глазах Пенга свое отражение медленно и неотвратимо надвигающееся с неба как карающая длань бога.

И со всей мочи, со всего размаху, вложив все что осталось в этот удар, я всадил свой могучий кулак прямо поверхность арены, потому что Пенг убрал голову из под моего удара.

Могучий взрыв, кольцевая волна деформации разлетевшаяся от места удара разнесли арену в клочья.

Я всадил мой единственный удар мимо цели. Истратил зазря.

Мы с Пенгом провалились куда-то вниз под арену.

Ну, вот и все. Конец мне.

И вот оттуда меня извлек уже сам Пенг лично, выдернул меня оттуда за шкирку, как котенка.

И теперь я был целиком в его власти. Я даже не доставал ногами до земли!

Сука, какой же Пенг огромный, я и не замечал раньше…

Он швырнул сдернутую с ног цепь в сторону и с треском поддающейся плоти сжал огромный кулак. Отнес его назад. И подбросил меня в воздух!

Что⁈

И всадил огромный кулак мне прямо в грудь!

В последовавшем взрыве я потерял, где верх где низ, ничего не понятно, кажется, я летел как когда-то Лангхо, кувыркаясь в воздухе.

Летел и прилетел.

Я с хрустом переломил какую-то стену и застрял в ней. По сравнению с моментом удара было в общем-то даже и не больно.

Это оказался медийный экран в метрах пятнадцати над ареной. Тот самый все еще с проецируемой надписью " Чан «Великолепный». Я торчал как раз из середины одной из секций — она погасла, а остальные четыре пока горели.

Довольно символично. И неустойчиво. А потом меня еще и током долбануло. Мгновенный спазм парализовал. Зубы лязгнули так, что чуть не высыпались все. Ни вдохнуть ни выдохнуть. Глаза лезут на лоб, Дергало меня так, что я вывалился и полетел вниз. Прямо навстречу кулаку Пенга. Летел я мягко, а кулак прилетел жестко.

На этот раз я влетел в ограждение арены, выломал целую секцию, повис без сил на покосившейся проволочной сетке.

Ну все. Ну вот. Все…

Пенг подскочил ко мне, оставшиеся две циановые звезды перетекли в кулаки. Пурпурный шаодань продолжал сиять сквозь рот и ноздри, лишая его человеческого облика. И никак я до него уже добраться не мог…

Минуту Пенг молотил меня без техник, только физухой, по ребрам пробил раз пятьдесят, кажется, сломал треть или половину.

Делал он это, похоже, просто из чистой любви к искусству. Дышать я не мог, орать я не мог, только плевался кровью.

Но, я не хотел… Я не хотел, чтобы меня били безнаказанно, как грушу. Я хотел тоже причинить ему боль. Я тоже хотел его убить.

И я начал отбиваться. Сбивать удары, пинать ногой, вторая так запуталась в сетке, что я ею пошевелить не мог. Только у меня не было сил, не было ци, чтобы нанести ему реальный урон.

Я пнул Пенга в живот, в его вечное слабое место, его даже откинуло, на шаг, и на секунду он прервал свой ураган ударов.

Сян оказалось этого достаточно.

Она уже давно подкралась сзади к сломанной секции ограждения, на которой я лежал, и тут же прижала руки к моей голове.

И все замерло. Или очень замедлилось. Я видел как пульсирует шаодань в голове Пенга, заметил тонкую пульсирующую нить, уходящую из его макушки прямо в небо. Я увидел облака, потоки и завихрения ци вокруг себя, я начал жадно впитывать ее всеми порами, я еще я увидел как сияющие капли покатились по моим меридианам с рук Сян к моему даньтяню, где скапливались в сияющее солнце.

Как я видел это? Ну так как говорят умирающие видят себя со стороны. А вдалеке уходил из земли в небеса белый сияющий тоннель, Основной Поток, и меня тянуло бросить все и уйти туда. Это пугало и воодушевляло. Я словно воспарил над своим телом и я состояли из цианового света, а тот что остался внизу окрасился синим. Мы почти разделились. Я почти освободился.

Потоки исцеляющий белой энергии омывали мое тело, скрепляя сломанные ребра и соединяя разорванные связки и мышцы. И когда они вернули на место смещенные кости черепа, я мгновенно вернулся в себя, очнулся, словно и не проходило только что этих долгих эонов вне времени, когда я едва не покинул это тело навсегда.