Роркх. Книга 7 - Бо Вова - Страница 4

– Господа, – откашлялся Гаро, привлекая внимание. – Мне кажется, вам обоим пора.

– И то верно, – улыбнулся Хауст. – Что, пацан, готов?

– К чему? – напрягся я.

– К поездке в святая святых, – словно озвучил мои мысли Хауст.

– Да покатились уже. И все равно ты пижон.

Я встал из-за стойки и направился к раздвижным дверям. Мечник ступал следом.

– Арч, – раздался голос Гаро мне в спину. – Ты карту забыл.

– У меня своя есть, – ответил я, не оборачиваясь. – Мне хватает.

Вот так и знал. А как он меня постоянно находит? Интересно. А откуда у него такой читерский хант? А давайте подумаем. Сидит такой сраный глава в своем сраном главном кресле и думает, а не замутить ли мне бессмертного ханта, списав прям с себя. Я же весь такой особенный.

Мечник лишь шел позади и непрерывно хохотал, отчего даже птицы в панике улетали с ближайших деревьев. Видимо, что-то из мыслей я все же подумал вслух. А сам потихонечку начинал закипать. Хоть я и победил в том бою, но несправедливость, казалось, разрослась сейчас до вселенского масштаба. А еще эта тачка.

Напротив входа в башню стоял внедорожник, переделанный под лимузин. Ну что за понты? Хотя что-то в этом было практичное. Если посмотреть, с каким трудом этот детина впихивает свою тушу, заняв сразу две трети дивана.

Машина плавно поехала, а Мечник с любопытством оглядывал меня с ног до головы. Я демонстративно пялился в окно, глядя на проплывающие небоскребы.

– А ты подкачался, – хмыкнул он. – Но все равно дрищеватый.

– Это ты жрешь, как не в себя.

– Да я вообще не ем. Ну так, сладости только люблю. Тирамису там. Или шарлотку. Это да. А так вообще нет. Пробовал недавно черничный бисквит. Такая гадость.

Он говорил что-то еще, улыбался, но я не слушал. Перед глазами стоял Мечник. Тот самый, с длинными волосами, собранными в хвост. Только в одежде. Широкие сапоги, просторные штаны, рубашка, жилет. Почему-то я смотрел на этот черный современный костюм, но вспоминал обычную повсеместную одежду, распространенную среди жителей Роркха.

Образ из моего сна. Расплывчатый, странный, смутно знакомый. Но почему-то он не вызывал у меня никакой ненависти или презрения. Скорее наоборот. Это что-то знакомое и приятное.

– Вспоминаешь? – произнес Мечник. – Взгляд такой. Будто вспоминаешь.

– Сон, – произнес я.

– Слышал, – ответил он, – тебя на неделю вырубило. Помнишь что-то?

– Обрывки, – почему-то ответил я.

Почему-то сейчас, когда передо мной обычный, пусть и огроменный человек, но в привычном костюме, он не вызывал прежней ненависти. Может это из-за того, что не залит кровью и внутренностями монстров с головы до пят? И потому что нет рядом этой гребаной рельсы из-за которой его почему-то зовут Мечником?

– Иногда, – произнес он, словно задумался о чем-то. – Очень редко, но сильные эмоциональные переживания могут служить катализатором. И тогда даже такой как ты способен прорваться к краю. Туда, где сны – это не просто сны.

– Черч показал мне записи шестилетней давности, – пожал я плечами. – А там рисунок того, как…

– Стой, – прервал меня Мечник, подняв ладонь. – Парагон знает… Знал, что нужно делать. Но он общался только со своим Проводником. Проводник, то бишь Черчилль, сам решает, кому, что и когда рассказывать. Таковы правила, и не нам с тобой их нарушать.

Я выдохнул. Скорее с раздражением, потому что вот опять двадцать пять и три десятых. И этот туда же. Хотя чему я вообще удивляюсь?

– Не кипятись, – отмахнулся Хауст. – Для начала покажу, а там и сам все поймешь.

– Что покажешь? Что я пойму?

– Для начала покажу тебе Роркх. С той стороны, с которой его вижу я. А затем… Покажу тебе один проект, созданный примерно семь лет назад. Называется проект – «Парагон». А там уже и спросишь, что неясно будет.

Повисла недолгая пауза. А затем Мечник хмыкнул и все-таки добавил:

– А по количеству вопросов станет ясно, на самом ли деле ты такой тупой или прикидываешься.

Рука рефлекторно потянулась к поясу, но револьверы я забыл в другом мире. Ну что за непруха, а?

– Приехали.

За время короткой беседы я почти упустил одну важную деталь. Мы выехали за пределы города и катили еще долго. Оглянувшись вокруг, я посмотрел на своего провожатого.

– Я думал, ОбсСис сидит в центре. У них же там целое здание.

– Комплекс зданий, – поправил Мечник. – Нет, там всякая шушера обитает. Бухгалтерия, менеджмент, администрация и прочие канцелярские крысы, что даже пороху не нюхали. Сердце ОбсСиса находится здесь.

Я смотрел на старый, проржавевший забор, какие-то хлипкие с виду ангары. Даже одинокий трактор без колеса имелся.

– Дерьмом несет, – произнес я. – В буквальном смысле. Хотя…

– Это для отвода глаз, – усмехнулся Мечник. – Погнали.

И мы прошли внутрь. Я делал вид, что смотрю себе под ноги, дабы не наступить в грязь или какую-нибудь лужу. Лимузин тем временем загнали в один из ангаров. Мы же прошли в хлипкое здание в центре. Старая железная дверь открылась без единого скрипа. За ней я увидел чистую кабинку с зеркальными стенами.

Мы вошли внутрь и развернулись. С легким толчком лифт неспешно поехал вниз.

– А ты хорош, – произнес Мечник. – Рэд не зря над тобой столько работал. Кстати, это я его попросил тогда. Сколько насчитал?

– Двадцать четыре камеры по периметру, – не стал прикидываться я. – Еще четыре замаскированных люка.

– Ого, – уважительно произнес Хауст. – И это по дороге сюда? Почти четверть нашел.

Смеется? Издевается? Я старался не подавать виду.

– Автоматические турели, – произнес Хауст. Видимо, про люки. – У вас в башне тоже такие стоят на первом этаже. На случай силового проникновения.

– В башне? В центре столицы? Боевые турели? – я выдавал максимум скепсиса с каждым вопросом.

– Ага, – кивнул он. – Что, не заметил? А бронированные окна? А доты? А техническое укрепление под землей? А туннели, ведущие из башни? Ничего не заметил? Наверное, и высококлассного специалиста нашего прозевал. А ведь он прямо на входе стоит, у всех на виду. Собирает информацию и разведданные по всем, кто заходит внутрь.

– Константин не особо-то и шифруется.

– Не этот, – отмахнулся Мечник. – Я про того, что кофе варит.

Оу, туше… Не думай об этом, Арч. Поздно ломать голову. Скоро и сам все узнаешь. А если не узнаешь, то тогда и будем думать. От мыслей развивается скепсис, от него сарказм, а из-за этого можно и по харе огрести. Короче, думать – это не к добру. И вообще не твое. Главное не палиться, а то окружающие и так начали что-то подозревать.

Двери лифта открылись, и вот тут я маленько офигел. Это не офис какой-то корпорации. Судя по количеству суровых лиц, помноженному на блеск коротких автоматов, я и впрямь на каком-то секретном объекте.

Хауста пропустили без всяких вопросов. А меня даже раздеться заставили до трусов. Я уж думал, и туда фонариком посветят. Вся процедура заняла минут десять. И вновь путь-дорога по однообразным коридорам. У каждой двери дежурило по двое охранников в полной экипировке. Но никаких опознавательных знаков я не заметил.

– Не мог что ли сказать, что я с тобой? – спросил я главу ОбсСиса.

– Мог, – хохотнул он. – Но кто я такой, чтобы нарушать местные порядки?

– Глава? – иронично заметил я.

– А, – деланно хлопнул он себя пятерней по лбу. Эхо разлетелось по коридорам. – А ведь и точно. Вечно об этом забываю.

– Клоун, – буркнул я себе под нос.

– Пришли, – произнес он.

Мы остановились у очередной серой двери. Вот оставь меня здесь одного, я сдохну от голода в каком-нибудь углу, пока буду искать дорогу назад. Но этот как-то нормально ориентируется. Повороты что ли считает? Так я тоже считал, но не уверен, что правильно запомнил. Это же вам не диспозиция противника на слух для выстрела вслепую. Тут надо держать все в памяти дольше двух секунд.

Очередные охранники с автоматами. Но в этот раз Хауст все же соизволил махнуть им своей лапищей, так что обошлось без фонариков и стриптиза. Ребята даже распахнули перед нами двери.