Мечи конных кланов - Адамс Роберт - Страница 18

• Предыдущая
• 18/37
• Следующая

Я старый человек, но в свое время я плавал со старым Курносом, с Каменной Головой, его отцом и с Красной Рукой, его дядей. Я немало убил людей. Это так же верно, как то, что меня зовут Рубака Якоб. Сегодня у меня нет даже меча, но он мне без надобности, у меня есть хороший нож, — и он показал на правый бок. — Я, может быть, в три раза старше тебя, но ставлю шлем золота против шлема с мочой, что если мы будем драться, то ты через минуту отправишься на корм касаткам. Но я не буду делать этого, так что можешь не мочиться в штаны, сынок. У меня есть дела поважнее.

С этими словами он повернулся и ушел, даже не взглянув на Верховного Владыку.

Лорд Сергиос и капитан Титос с трудом уговорили разъяренного Деметриуса не убивать старика, так как он был свободным жителем, а не рабом, иначе плата за него была бы слишком велика.

Неуклюжее трехэтажное здание занимало большую часть искусственной горы, где находился дворец Пардоса, и было выстроено из темного камня. Деметриус долго не мог отдышаться после подъема, смахивая пот с лица, хотя остальные даже не вспотели. Много лет прошло с того дня, когда Деметриус пешком поднимался в гору.

В наружном дворике лампы и факелы отбрасывали оранжевый блеск на стены, слышались грубый смех и крики, женский визг и звуки дикой варварской музыки; доносились запахи жареного мяса и вина.

Снаружи высоких двухстворчатых ворот висел измятый медный гонг. Когда Деметриус принял позу, лорд Сергиос вытащил меч и ударил в гонг. Внезапно шум стих. Затем одна створка приоткрылась и оттуда показался щербатый одноглазый человек огромного роста, одетый в замасленную тунику, защитные доспехи, шлем из меди и кожи и державший огромный топор на плече.

— Ну? — спросил он. — Какое у вас дело?

Сергиос вставил меч в ножны и объяснил:

— Сэр, пожалуйста, доложите лорду, что Деметриус, Верховный Владыка Кенуриос Элас, просит аудиенции у своего кузена Пардоса, Владыки Морских Островов.

Огромный пират прищурил глаз и спросил:

— Это ты, что ли?

Верховный Владыка грубо оттолкнул Сергиоса в сторону и принял, как он считал, уверенную позу.

— Мы, Деметриус, — он хотел произнести эти слова громко и сильно, но так как у него перехватило горло, произнес их фальцетом.

Прищуренный глаз расширился.

— Ты — кузен старика Курноса? Черт меня побери! — заметил воин. Затем он захлопнул ворота перед самым носом Деметриуса.

Когда ворота открылись вновь, топорщика сопровождало несколько хорошо вооруженных людей. Двое из них черные, по сложению и чертам лица были похожи на телохранителей Верховного Владыки.

— Ты, — сказал одноглазый, указывая на Деметриуса, — можешь войти, ты и твой мальчик. И капитан охранников тоже.

Он указал на лорда Сергиоса, который был одет в настоящую кирасу и шлем, в добавление к мечу и разукрашенному кинжалу.

— Сначала твой капитан должен снять оружие и подвергнуться обыску, нет ли спрятанного оружия. Твоя охрана останется здесь.

Он повернулся, затем кивнул ему через плечо.

— А теперь идем, старый Курнос не любит ждать.

Взгляду Верховного Владыки никогда раньше не открывалась такая картина: около пятидесяти странных человек, находившихся во дворе. У нескольких явно были следы эллинойской крови, большинство были варвары по привычкам и одежде. Бесценные украшения соседствовали с грязными лохмотьями когда-то прекрасной одежды, рукоятки и лезвия мечей высовывались из богато разукрашенных ножен. Из ушей и носов торчали золотые серьги или драгоценные камни. Многие были одеты только в бриджи, на их волосатых телах татуировки перемежались с многочисленными шрамами. У некоторых не хватало части рук или пальцев, многие недосчитывались передних зубов и частей или целых ушей, а один даже заменил выбитый глаз опалом. Другой разукрасил многочисленные шрамы таким образом, что они складывались в непристойные слова на эллинойском.

Однако смех этих людей был громким и уверенным, лица у всех твердые, такие же, как и мускулы. Высокие стены преграждали доступ освежающему океанскому бризу, и на дворе стоял непристойный запах. Одних только запахов — рыбы, жареного мяса, вина, эля и горелого дыма, немытых тел и пота — было достаточно, чтобы вывернуть желудок наизнанку, но здесь было и другое, нечто более ужасное.

В то время на вечерах Верховного Владыки Деметриуса к каждому гостю был приставлен мальчик-раб, эти дикари имели женщин. И многие из них — эти отвратительные создания — были наполовину раздеты, а некоторые совсем голые. Для Верховного Владыки стало ясно, что цивилизация не коснулась этого двора, так как какой цивилизованный человек мог есть и пить в присутствии этих отвратительных созданий?

Прокладывая себе путь среди пирующих, Деметриус еле сдерживал свое отвращение, но внезапно тошнотворная темноволосая проститутка подскочила к нему, двумя руками обняла за шею и поцеловала в губы.

Это была последняя капля. Деметриус, панически стараясь освободиться от шумных объятий женщины с такой силой оттолкнул ее, что она растянулась на полу. На мгновение он застыл, а затем начал блевать.

Все это произошло в полной тишине. Затем один из мужчин, сидящих за столом в конце двора, хлопнул четырехпалой ладонью по столу, откинулся назад в кресле и засмеялся. Его два компаньона и несколько мужчин и женщин присоединились к нему. Несколько непристойных ругательств послышались в адрес Верховного Владыки, но большинство только хмыкнуло и вернулось к своим занятиям: еде, питью, поцелуям и ласкам.

Деметриус изогнулся, содрогаясь от спазм. Наконец, он выпрямился. Маленький миньон, скомкав кусок ткани, взятый с ближайшего стула, начал стирать следы рвоты с одежды Владыки.

Деметриус почувствовал себя легче.

Вот на ком он мог сорвать злость безнаказанно. Его нога вонзилась мальчику под ребро и отбросила на шесть футов, ударив о полную бочку вина. Когда мальчуган бессильно распластался, одна из женщин опустилась на колени рядом с ним и положила его окровавленную голову на колени. Затем, обмакнув кусок юбки в вино, начала протирать лоб и щеки ребенка.

Испугавшись, что один из его любимых миньонов будет испоганен прикосновением женщины, Деметриус бросился к ней шипя:

— Ты, вонючая, отвратительная сука, убери от него руки прочь. Слышишь меня, бесстыжая!

Женщина подняла голову, взглянула на него и снова занялась мальчиком.

Возмущенный Верховный Владыка подскочил и замахнулся, но был остановлен таким сильным и твердым голосом, которого он еще не слышал в своей жизни:

— Коснись ее, ты — жеманная свинья, и ты потеряешь все пальцы на этой руке, по суставу в час.

Говорящий сидел на низкой кушетке, рядом с высокой рыжеволосой женщиной. Он был одет в высокие ботинки, свободные брюки были подпоясаны широким поясом, шерстяная рубашка была распахнута до пояса. Небольшой кинжал был приторочен к ремню, но он казался невооруженным среди бряцающей оружием толпы.

Когда Деметриус как следует рассмотрел говорящего, он снова почувствовал себя плохо. Широкий шрам начинался с левого виска, шел по щеке, едва не задев глаз, а кончик носа отсутствовал, как и половина правого уха, но наиболее ужасным было то, что дюймовой глубины отверстие было прорезано на правой щеке мужчины и, несмотря на лечение, никогда не зарастало. Однако его глаза, волосы, строение черепа заставляли Деметриуса думать, что этот человек мог быть Катахроносом, чистокровным элли-нойцем.

Деметриус с трудом преодолел свой страх и замешательство.

— Как… ты смеешь так обращаться к нам! Знаешь ли ты, кто мы?!

— Теперь я понял, почему ты обращаешься к себе во множественном числе. Да, я знаю, кто ты и что ты, и мне жаль, что у меня есть такой родственник, как ты, кузен!

— А я — Пардос, Владыка Морских Островов. Ты здесь, чтобы просить меня о помощи. Видя тебя, я теперь понимаю, почему тебе нужна помощь. Если ты образец того, во что превратилось эллинойское дворянство, только бог может помочь вам. Если все похожи на тебя, расфранченного педераста, с девичьим голосом и безволосого как мальчик, которого ты ударил, с храбростью не больше, чем у мышонка, то уж лучше пускай материк управляется нормальными, смелыми, простыми варварами. Это лучшие соседи.

• Предыдущая
• 18/37
• Следующая