128 гигабайт Гения (СИ) - Журба Павел Терентьевич - Страница 13

— Ребята, это очень важно и ответственно, а также, что ещё более важно — почётно! Неужели никто не хочет? Может, ты, Антон?

Все обратили внимание на Антона. От такого события у тихого любителя аниме, сидящего в гордом одиночестве, пошла кровь из носа. Он стыдливо прикрыл её пухленькой ручкой и, опустив голову, пробормотал, что не может занять пост заместителя по объективным причинам. Валерия кивнула.

— Может, ты? — и указала на заснувшего блондина в розовом худи. — Не спать, солдат!

Красавчик сладко разлепил глаза и, заметив, что на него смотрят, спросил, что произошло. Ему вкратце обрисовали ситуацию. Недолго думая, длинноволосый блондин дал отрицательный ответ и улёгся обратно. Я тоже лежал, поэтому наши ленивые души столкнулись взглядами. Это мне не понравилось, впрочем, как и ему. Похоже, мы сразу пришли к единому мнению: мы никогда не поладим и вскоре станем злейшими врагами.

Валерия Ивановна опросила половину класса и, так и не найдя кандидата на роль заместителя старосты, извинилась перед Ариной и сказала, что раз уж никто не хочет брать на себя ответственность, то решим всё голосованием.

— А я думала, вы все карьеристы, — разочарованно сказала она. — За получение должности заместителя старосты дают десять академических баллов…

Мою гениальную ауру окружили молнии. Я резко поднялся с парты и, нагло улыбнувшись, задрал руку почти до потолка.

— Я готов приступить к обязанностям помощника старосты хоть сегодня! Хоть сейчас! Хоть вчера!

Ученики с каменными лицами горгулий медленно повернулись ко мне. Я самодовольно сложил руки на груди.

— ХА-ХА-ХА, что ж, вы все не захотели быть старостами, так что у меня не остаётся иного выбора, кроме как спасти наш класс и привести его к победе…

Пятёрка учеников неуверенно подняла руки и изъявила стать старостами. Подозрительно. Я обеспокоенно нахмурился. Руку поднял даже тот неудачник с ватой в носу. Заметив моё негодование, этот любитель манги постарался показаться более уверенным в своём выборе, но стоило мне показать ему кулак, как он мгновенно сдался и опустил руку.

— Это запугивание! — негодующе воскликнула Марина. — Тот девственник тоже хочет стать старостой!

Бедный гик был готов провалиться под землю, и я отлично его понимал.

— Если среди нас разгорелись такие споры, то нам тем более надо провести голосование. — заговорила Валерия и достала горсть одинаковых бумажек в форме прямоугольника. — Я знала, что до этого дойдёт. Раздай каждому. — приказала она какому-то худосочному очкарику, сидящему на первой парте, и он дрожащими потными руками начал передавать девушкам позади него бланки для голосования. Последние брали их с заметным отвращением.

Кое-кто не хотел передавать мне бланк, но под напором соседки всё же сделал это, и я обзавёлся листком.

— Попомни мою доброту, — промолвила Марина, и подруги единогласно причислили её к святым мученникам. Ещё бы чуть-чуть, и блондиночка и вправду отрастила бы крылья и под пение ангелов вознеслась к небесам.

— Итак, пишем имя претендента на бланке. Если людей с подобными именами в классе несколько, то указываем ещё и фамилию… Чего тебе?

— У вас нету ручки?

— Ты забыл пенал? — женщина по-демонически оскалилась, и я с ужасом вжался в стул. — УХА-ХА-ХА, а ГоЛоВу ты доМа не ЗаБыЛ? — вокруг безумной демоницы заревел бушующий огонь. Похоже, она всю жизнь ждала, что скажет кому-нибудь эту убийственную фразу.

Меня неожиданно накрыла маленькая тень.

— Д-держи, — пробормотала девушка, с которой я недавно столкнулся в коридоре и, пока я не успел ничего ответить, дала мне ручку и быстро вернулась на своё место. Её подруги принялись издавать низкие звуки, выражающие недовольство.

Итак, что же мне делать? Я оглядел стремительно записывающий имена класс. Мне ни за что не победить, если дело дошло до голосования. Возможно, стоит прибегнуть к хитрости? Я представил, как вырываю из новой тетради листы и пишу на них своё имя. Этот план показался мне весьма хорошим, но затем я пришёл к выводу, что во время проверки мой поддельный почерк мигом раскусят — я не умею хорошо изображать разные манеры письма.

Пришло время сдачи результатов. Думая, что же мне делать, я так и не написал на листе ни одного имени.

— Ты уже закончил? — нетерпеливо спросила ученица впереди меня, уже протягивая руку, чтобы взять мой бланк.

Ах, была не была! Я по-быстрому вписал своё имя в бланк и отдал его девушке. Она передала наши листки вперёд, и вскоре у учителя появилась стопка ровно лежащих ответов.

— Сейчас я подсчитаю баллы.

И пока преподаватель разбиралась в бумажках, ученики делали ставки на свою победу. Наибольшую уверенность излучал Вова, тот самый волейболист, заигрывающий с одноклассницами. Он утверждал, что наберёт самый высокий процент проголосовавших. Друзья Вовы резонно ему отвечали, что он идиот, и что голосовать за него — признак отсталости. Вова, естественно, был с этим не согласен, поэтому искал аргументы, говорящие в пользу его гениальности как лидера.

Абсолютное большинство верило в победу Арины или Ромы. Они оба являлись лучшими учениками Г-класса, и явно обладали популярностью среди избирателей. Уверенность Арины в своей победе подчёркивалась её нарочитой отстранённостью от происходящего. Конечно, для девушки несомненно важен результат голосования, но она настолько уверена в себе, что мысль о поражении просто не посещает её умную голову. Но вот по Роме уже нельзя сказать, уверен он в своей победе, или же нет. На протяжении всего голосования он только и делал, что мило улыбался и говорил, что поддержит любой выбор одноклассников. Его доброта растопила даже самые чёрствые сердца. Кроме моего. Я по-прежнему считал Рому занудой.

— Итак, я подсчитала голоса.

Класс перестал болтать и начал внимательно следить за действиями преподавателя. Женщина поднесла листочек поближе к лицу и наконец начала озвучивать результаты.

— Арина — двенадцать голосов!

По залу прошёл одобрительный гул. Рома беззаботно развёл руками и напомнил классу о том, что в любом случае поддержит выбор большинства. После этого на лице преподавателя появилась ехидная улыбка. Как мне кажется, она не предвещала нам ничего хорошего.

— Евгений — десять голосов!

…

Класс не секунду перестал издавать какие-либо звуки, а затем ожидаемо взорвался неодобрительными возгласами. Больше всего удивилась Арина: они никак не ожидала, что такой, как я, одержит столь убедительную победу.

Вы не виноваты, юнцы. Просто вам не совладать с моим умением убеждать. Мне вас жаль. Я принял крутую позу и поблагодарил каждого, кто проголосовал за меня.

— Он сжульничал! — воскликнула рыжая подружка Марины, возмущённо косясь в мою сторону. — Ни один человек в нашем классе никогда бы не проголосовал за него! — девушку поддержала большая часть учеников. Все начали догадываться, что что-то здесь не так.

— Довольно. Голосование не подлежит обсуждению, — заявила Валерия, после чего решительно спрятала все бумажки в мешочек. — Что ж, раз с этим вопросом мы навсегда покончили…

— Извините!

— Что такое, Арина?

— Я отказываюсь от должности.

Предательница! Прими победу врага с честью! К решению Гладковой с пониманием отнеслась большая часть класса, но только не преподаватель: заметив нерешительность в словах ученицы, женщина поразила её утверждением, что решение электората отменить нельзя. Школьница сразу же потянулась к уставу школы, который, по всей видимости, она всегда носила с собой, чтобы проверять соответствие правилам, но Валерия ловко вырвала эту книжку прямо у неё из рук и приказала слушать старших по званию.

— Учитель, мы не в армии!

— Хватит! Ты староста, радуйся! — упрямо продолжила Валерия и вскоре вынудила девушку с горем пополам согласиться с новым положением дел. И всё же, я ей нравлюсь. Так быстро согласиться с якобы ненавистным решением одноклассников, и всего лишь, чтобы побыть со мной наедине… Я почувствовал ни с чем не сравнимую ауру тихой ярости. Она исходила от нашей новой старосты, как фиолетово-чёрные щупальца, и очень пугала окружающих. Ученики заметно притихли и старались даже не смотреть в её сторону.