Внутри невидимых стен - "Хамки" - Страница 27

Он поднял взгляд – по главной улице к ним бежала Лика. Грязная, запыхавшаяся, залитая кровью с ног до головы, с горящими глазами и обнаженными клинками.

– Лика, Вельга, тут еще могут быть выжившие, прочешите деревню и устраните бандитов, если встретите, – распорядился Макс, когда все были в сборе. – Вряд ли их осталось много, но осторожность не помешает. Вельга, ты направо, Лика – прямо, я – налево. Заметите больше народу, чем сможете одолеть, орите страшным голосом – прибежим спасать. Вперед!

Держа заряженный пистолет наготове, Макс быстрыми скользящими шагами двигался между деревянных домов, прислушиваясь к каждому шороху. Но пока не было ничего подозрительного. Стоны раненых, треск огня в горящих неподалеку домах, скрип стен и полов полуразрушенных строений…

Вдруг из окна поблизости раздалось невнятное мычание. Макс знал этот звук! Он означал, что кого-то схватили и очень не хотят, чтобы он закричал!

Сориентировавшись и в два прыжка оказавшись возле двери дома, откуда доносился звук, спецназовец ударом ноги высадил хлипкую дверь и вломился в полутемное нутро хибары.

Открывшаяся его глазам сцена была не из приятных – три головореза в весьма однозначной позе держали отчаянно пытающуюся вырваться девочку лет двенадцати. Рот несчастной был наглухо зажат ладонью одного из бандитов.

Тратить патроны на это отребье Макс счел непростительной глупостью. Перехватив в руке нож, резким броском он разместил его строго в сердце ближайшего врага. Его подельник едва успел начать неуклюжее движение в сторону спецназовца, но два удара, захват – и хруст его шеи сообщил Максу, что тот больше «не дружит с головой».

Последний оставшийся в живых рефлекторно выпустил девочку, потянувшись за оружием, но сделать что-то полезное для себя тоже не успел – вынув нож из груди уже поверженного врага, Макс рассек ему горло и боковым ударом отправил в ближайшую стену.

Девочка упала на пол, заплакав навзрыд.

Осмотревшись и убедившись, что больше опасности нет, Макс позволил себе немного расслабиться. Только сейчас он заметил в углу комнаты девушку – она, пошатнувшись, встала и, подняв на него взгляд, сделала несколько шагов и помогла плачущей девочке подняться на ноги.

– Ты… солдат? – заторможенно произнесла она.

– Не совсем. Но можешь считать, что так, – ответил Макс, убирая оружие.

– Ты спас Ниирву… И меня… Прости, я немного не в себе, один из них сильно ударил меня по голове. Думал, что убил, наверное, потому меня и не тронули больше. А ты… Ты не тронешь нас? Я знаю солдат. Даже спасая, они требуют что-то взамен. И лучше отдать… Они бывают хуже бандитов. Но у меня ничего нет. Мне совсем нечего тебе отдать, кроме своего тела. Боже, что я несу… Прости меня.

Макс не сразу понял, как на это реагировать. Вроде и поблагодарили, а вроде и с дерьмом смешали заодно.

– Я не буду ничего просить, не беспокойся, – наконец ответил он. – Вам обеим и так неслабо досталось. Но, судя по тишине на улице, бояться больше нечего. Все нападавшие на деревню бандиты ликвидированы.

– Я… Я не знаю, как благодарить тебя, – вздохнула селянка.

– Слышь, герой, твои девки перебили оставшихся агрессивных приматов, и сейчас деревенский староста собирает выживших на площади. Топай сюда, как освободишься! – раздался в сознании знакомый голос.

Макс начал судорожно осматриваться и быстро убедился, что хомяка на плече нет. Видимо, он или спрыгнул, или свалился с него во время драки.

– Сидеть на башке этой умари не так удобно, как у тебя на плече. Хорошо хоть у нее вшей нет. Тебя тут ждут, если что, – заботливо сообщил незримый собеседник, успев исчезнуть из сознания до того, как Макс в ответ обругал его последними словами за то, что без спроса влез к нему в сознание.

– Староста собирает оставшихся жителей на площади, – сообщил он. – Пойдем.

Только сейчас он присмотрелся к своей собеседнице. На вид ей было лет двадцать пять. Слегка перепачканная кровью, она выглядела сейчас как наглядная иллюстрация эпитета «кровь с молоком». Невысокая, фигуристая, темноволосая, в белом платье с огромным вырезом…

Макс сумел остановить поток мыслей слишком поздно – девушка заметила его оценивающий взгляд. Ее глаза блеснули нехорошим огоньком, когда она, взглянув на Макса, на мгновение остановила взгляд у него на поясе.

– Сестренка, беги на площадь, я догоню тебя, – хитро улыбнувшись, сказала она сестре.

Девочка, быстро размазав по щекам слезы, неловко поклонилась Максу и, прошептав «Спасибо!», выбежала из дома.

– Меня зовут Аншари, – томно прошептала она, едва сестра притворила за собой дверь. – И, похоже, я знаю, как мне отблагодарить тебя, солдат.

Она тряхнула головой и белозубо улыбнулась, глядя прямо в глаза Максу.

– А как твое имя, мой герой?

– Макс…

Аншари нежно взяла его за руку и мягко, но настойчиво потянула в сторону стоящей в углу кровати.

– Ты долго был в походе, воин, я вижу это. Расслабься, позволь мне скрасить твои суровые дни. Поверь, я умею быть нежной и искренней. Если бы не ты, мою сестру изнасиловали бы и убили. Ты вернул ей жизнь, я же сделаю немного ярче твою. И слаще.

Она села на кровать и потянулась руками к ремню. Очень вовремя, он уже немного мешал парню. Сперва у Макса промелькнула мысль про «не пользоваться ситуацией», но он быстро избавился от нее. Лучше сбросить напряжение с деревенской девкой, чем пускать по вечерам слюни на раздевающуюся для сна Лику.

– Попробуй, – усмехнулся он, расстегивая ремень.

Спустя некоторое время Макс, уже одетый, подошел к двери. Аншари же, сидящая на кровати и неловко прикрывающая грудь одеялом, явно не спешила идти следом.

– Макс… – прошептала она. – Тебе ведь понравилось?

– Да, ты великолепна, – улыбнулся он. – Думаю, ты и сама это знаешь.

Она неловко водила взглядом по комнате. Этот комплимент – явно не то, о чем она думала на самом деле.

– Ты ведь не это хотела спросить, я прав?

– Да, – она вздохнула. – Макс, как ты оказался здесь? Судьба послала нам тебя в последний момент. Приди ты на несколько минут позже – и спасать было бы некого.

– Во многом это лишь совпадение – наш путь лежал мимо вашей деревни, – признался парень. – Впрочем, одна из моих спутниц и так хотела попасть сюда, чтобы предотвратить нападение.

Едва он произнес это, как по спине пробежал холодок. Он сопоставил время и понял – если бы не встреча с ним, то Вельга с отрядом успела бы сюда вовремя! В самом деле – они с Ликой остановили рыцарей и лишили их ездовых животных. Не будь этого конфликта, полицейский отряд прибыл бы сюда до нападения. И этого кровопролития не произошло бы – рыцари могли дать достойный отпор банде, и если не перебить нападавших, то обратить их в бегство.

Совпадение. Это совпадение стало роковым – не будь здесь Макса, жители деревни не узнали бы такого горя. Получилось, что решением спасти деревню он лишь отчасти исправил то, что сам же и испортил. И теперь получил за это награду.

– Но как вы узнали, что на вас собираются напасть? Или почтовую ще… птицу, короче, с посланием отправили в гарнизон не из этой деревни? – шанс, что Вельга ошиблась адресом, был его последней надеждой снять с души этот груз.

– Да, почтовую щерыгу отправил наш староста, – кивнула Аншари. – Вернувшиеся с охоты селяне сказали ему, что видели возле деревни несколько зарубок. Такие, по словам бывающих в деревне странников, оставляют бандиты, когда замышляют нападение. Староста не стал медлить, ведь наша деревня исправно платит налоги в казну, а значит, мы вправе рассчитывать на защиту.

Макс помрачнел, но так и не нашел, что сказать.

– Но я очень рада, что ты оказался здесь! – улыбнулась девушка. – Ведь солдаты так и не пришли. А ты пришел. И спас нас.

Макс только промолчал. Ему нечего было сказать на похвалу.

– Я всегда не очень верила, что наша деревня кому-то нужна. Всю жизнь я рассчитывала лишь на себя. Мне приходилось торговать телом, чтобы жить самой и кормить сестру. Моих родителей давно нет в живых, и мне не оставалось ничего другого. Бесприданница, сирота – я не смогла выйти замуж, чтобы устроить свою жизнь, и мне осталось лишь смириться с участью падшей женщины, – решила поделиться своей болью она. – И сейчас я не сомневаюсь – никто не пришел бы нас спасти. Я хочу верить, что солдаты опоздали, но уверена – они не придут. Ни завтра, никогда. И все равно уже слишком поздно. Погибших не вернуть.